Соль под кожей. Том третий

В башке пытаюсь сформулировать, что именно нужно сделать.

Сначала ставлю задачу — искать Стасю. Когда озвучиваю ее полное ФИО, чуть язык не прикусываю, потому что звучит как будто… Мотаю головой и переключаюсь на раздачу «слонов» — искать, девочку украли, она может быть со своей мамашей, но вообще не факт.

Вот с Мариной немного проще — она уже давно у меня под колпаком. Как и вообще все, кто имел доступ к Стае, включая ее няньку.

Нянька, блядь.

Пока ребята начинают перелопачивать вообще все, до чего могут дотянуться, мысленно громко матерюсь, чтобы спустить пар, и набираю Авдеева. Нам с этим Мистером Чистенький нимб все равно надо разговаривать — Лори права. А ради дочки я готов хоть черта в зад поцеловать, блядь, если это моментально материализует рядом, целую и невредимую.

Авдеев отвечает мгновенно.

— У твоей ебучей няньки новый мужик, — начинаю сразу с места в карьер.

— Кто?

Слышу у него на заднем фоне какой-то шухер и голоса, то и дело повторяющие имя Стаси.

— Проверяют. Что с Мариной?

— Пропала. Все камеры потерты, база сломана, охрана и врач исчезли в неизвестном направлении.

Ну теперь понятно, с чего он решил, что это моих рук дело.

— Ну Марина в одно лицо такое точно провернуть не могла бы, — озвучиваю свою догадку.

Авдеев соглашается, говорит, что все ее счет давно заблокированы, и когда он навещал ее неделю назад, вид у нее был как у амебы из-за сильных успокоительных.

Тут бы я поспорил, конечно, но это же Марина Рогожкина, а не Джеймс Бонд, так что, скорее всего, Марина была нужна для контакта со Стасей. Например, чтобы вывезти ее из страны по поддельным документам — вряд ли такой фокус получилось бы провернуть с ребенком, который постоянно орет и зовет маму.

Слышу второй входящий, говорю Авдееву, что пока на созвоне.

Как я и предполагал, новым мужиком Авдеевской няньки оказался очень интересный тип, ранее уже засветившийся в компании еще двух интересных типов. А дальше еще интереснее, но это уже точно не мой косяк, хотя меня пиздец как штырило, что это может быть делом рук Завольского. Но нет, этим жирным говном там точно и не пахнет, не то я собственными руками переломал ему весь позвоночник.

— Кто такой Таранов Сергей Викторович?

— Блядь, — слышу очень сухой в ответ. — Сука. Блядь!

— В койку к няньке Стаси подложили одного типа, который пару недель назад засветился в компании Начальника службы безопасности Таранова С. В. Судя по реакции, Авдеев, это твой косяк.

— Пошел ты знаешь куда?! Еще я, блядь, не исповедовался!

— Да срать мне на твои дела, Ангелочек. Поднимай людей, бери за жопу кого нужно.

— Шутов?

— Что?

— Если вдруг хотя бы что-то нароешь…

— … спрячу ее в мешок и вывезу из страны садами и огородами, — не могу не съязвить, потому что пиздец как очкую, что на самом деле этот «Таранов» уже провернул такой фокус. — Я дам знать, Авдеев. Рассчитываю на взаимность.

Сидеть в четырех стенах невыносимо давит.

Накидываю пальто, выгребаю на улицу, ныряю в «мерина» и… туплю, прокручивая руки на руле как будто до состояния лопнувшей кожи. Куда ехать? Тупо колесить по городу? Искать… что? Молекулу в стоге сена?

Звонит Лори.

Слышу, как сильно дрожит ее голос и моментально беру себя в руки.

— Обезьянка, все хорошо, мы ее найдем. — Хотя, кажется, я говорю это себе.

— Дим, пожалуйста… Будь острожным. — Она всхлипывает. — Мне страшно, Дим…

— Эй, Лори, ты чего? Обезьянка, не плачь.

Внутри закипает злость.

Хуй его знает, что за фрукт этот «Таранов», но если Авдеев не решит эту проблему, я его точно закопаю — живым или не очень, но точно насыплю на него пару метров земли. За то, что протянул свои ёбаные грабли к моей дочери и из-за него плачет моя жена.

— Дима, мне очень страшно!

— Лори, мы с Белым нимбом уже нарыли кое-что, это точно не…

На втором дозвоне гудки.

Авдеев.

— Обезьянка, я перезвоню, ладно? Не плачь, пожалуйста. Все будет хорошо.

— Обещаешь?

— Обещаю. — А сам скрещиваю пальцы, потому что я хуй его вообще знаю, как будет.

Переключаюсь на Авдеева.

— Нашли на регистрацию несколько подходящих под описание Марины и Стаси.

Называет два аэропорта, до одного мне отсюда рулить минут тридцать. Авдееву, наоборот, ближе в другой. Договариваемся, разделяем силы и людей, потому что Авдеев уже подключил связи на выездах тоже начался шмон.

Скажем так — к тому, что Стасю попытаются вывезти из страны самолетом, я отношусь скептически. Сам бы точно действовал иначе. Вообще совсем по-другому, но не у всех людей в этом мире мой гениальный, умеющий просчитывать наперед мозг. Обычно, если дело опять же не касается спецуры, то люди идут по какому-то одному проторенному пути. Даже Завольский с его «богатым опытом» не сильно выёбывался, хотя мог бы.

Пока еду, диктую Лори голосовое, что есть вариант перехватить Стасю в аэропорту.

Добавляю, что мы с Авдеевым на постоянной связи и ей точно не о чем беспокоится.

Отправляю.

Через секунду соображаю, что зря сказал, в какую сторону рулю, но она уже прочитала и ответила коротким голосовым: «Я еду, Дим».

Кажется, на светофорах я хватаю минимум два штрафа на мигающий, но как же по хуй.

Зато добираюсь меньше чем за тридцать минут.

Внутри уже работают люди в штатском, но их в принципе не так чтобы тяжело сразу заметить в толпе. Патрули тоже на месте, прямо у меня перед носом останавливают темноволосую женщину с мальчиком-подростком — вообще ни хуя не то, что хотя бы близко может быть похоже на Рогожкину и мою дочь. Но расчет, видимо, как раз на тех товарищей, которые переглядываются с моей охраной, как будто говорят на языке жестов, которые даже показывать не нужно.

Иду дальше, захожу на эскалатор и все равно перепрыгиваю через ступеньку, чтобы сэкономить еще хотя бы пару секунд.

В зал ожидания влетаю, не чувствуя ног. В груди как будто напалмом выжгли вообще все, кроме адской боли. Пиздец, реально как спицами навылет через сердце.

Перед глазами мелькают лица, сумки, разноцветные куртки. Всё сливается в серую кашу. Толпа движется во всех направлениях, как кипящий поток, не давая разглядеть ни одного лица. Да как, блядь, тут вообще можно хоть кого-то найти?!

Поворачиваюсь вокруг своей оси.

Не знаю, наверное придумываю, что только что где-то справа мелькнули знакомые светлые кудряшки. И запах тоже — детского шампуня «со вкусом» фруктовых леденцов. Откуда это? Я ее только раз вживую видел, только пять минут на руках держал. Но, блядь, чувствую.

Как собака — чувствую свое.

Снова проворачиваюсь, иду вперед, раздвигаю тела руками как всратый Моисей.

Мечусь взглядом от стены к стене, стараясь охватить взглядом все сразу. Сжима кулаки так, что ногти впиваются в ладони. И как дурак мысленно все время повторяю ее имя.