Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг.
Шрифт:
Пленумы ЦК стали проходить с той регулярностью, которую предписывал Устав партии, принятый в 1952 г., но восстановление «ленинских норм партийной жизни» все чаще связывали с фигурой Хрущёва, занимавшего ведущее положение среди секретарей ЦК, а не с Председателем Совета министров Маленковым. Более того, именно «законность» стала тем лозунгом, под которым происходило выдвижение нового лидера. Существенное значение имело также то, что большинство пленумов было сосредоточено на сельскохозяйственных вопросах, то есть на проблемах, за которые отвечал Хрущёв (табл. 3.7). Особенно впечатляющей являлась кампания по освоению целинных и залежных земель [322] . После XX съезда 1956 г. роль пленумов ЦК возросла ещё больше.
322
Подробнее этот вопрос рассмотрен в: Tompson W.J. Khrushchov. P. 134. См. также: Kramer М. Declassified Materials From CSPU Central Committee Plenums: Sources, Context, Highlights // Cold War International History Project Bulletin. 1998. № 10 (March). P. 7–25.
Вместе с тем независимо от того, как часто собирались пленумы ЦК в последние годы жизни Сталина, формально основные полномочия ЦК оставались неизменными во всех редакциях Устава партии, принимавшихся после 1917 г., согласно которым ЦК «…руководит всей работой партии… организует различные партийные органы и руководит их деятельностью… направляет работу центральных, советских и общественных органов через существующие в них партийные ячейки» (редакции устава, принятые
Среди самых важных, но чисто бумажных полномочий Центрального Комитета был контроль над членами элиты. Он включал, в частности, право выбора собственных руководящих органов — Политбюро (Президиума), Оргбюро (до 1939 г.) и Секретариата. ЦК имел также право большинством в две трети голосов исключить из своего состава любого полномочного члена или кандидата в члены ЦК [323] . С учётом сказанного, можно предположить, что любым персональным изменениям и перестановкам должны были предшествовать пленумы ЦК, и порой это правило соблюдалось. Так, например, на мартовском (1946 г.) пленуме было полностью переизбрано Оргбюро, а на февральском (1947 г.) пленуме Вознесенского, очевидно, ввели в состав Политбюро. Но нормой являлись скорее неформальные совещания: это предположение логически вытекает из того факта, что пленумы ЦК не проводились. На февральском (1941 г.) и мартовском (1946 г.) пленумах ЦК рассматривались вопросы выборов в Политбюро, но, очевидно, они свелись к утверждению тех изменений, которые произошли ранее. Фактически большинство «выборов» и перемещений в 1946–1949 гг. происходило посредством пресловутого письменного голосования, столь часто применявшегося во времена Большого террора 1937–1938 гг., или вообще без участия ЦК [324] . Маршал Жуков и нарком авиационной промышленности А.И. Шахурин были выведены из состава ЦК (последнего отдали под суд) без проведения официального пленума [325] . Хотя номинально в январе 1949 г., то есть в то время, когда Лозовский был выведен из состава ЦК, а Кузнецов снят с должности секретаря ЦК, проходил пленум ЦК, но, по всей вероятности, эти решения принимались посредством письменного голосования [326] . Н.А. Вознесенский, А.А. Кузнецов и М.И. Родионов были выведены из Политбюро или Оргбюро письменным голосованием до их ареста и казни, в ходе так называемого ленинградского дела. Шесть месяцев спустя, в сентябре 1949 г., Вознесенский также письменным голосованием был исключён из состава ЦК. Это произошло за месяц до его ареста [327] .
323
Процедура, связанная с исключением неугодных членов ЦК, установленная в Уставе 1934 г., была более или менее полно воспроизведена в редакции Устава, принятой в 1939 г., то есть для исключения члена ЦК требовалось большинство в две трети участников Пленума (но в редакции 1952 г. не было указано, что на Пленуме должны присутствовать члены Комитета партийного контроля). Правило двух третей повторялось и в Уставе 1952 г., где добавлялось, что исключенный полномочный член ЦК должен быть автоматически заменён кем-либо из числа кандидатов.
324
Состав руководящих органов Центрального Комитета… С. 76. В марте 1946 г. в состав Оргбюро было избрано 15 человек, из которых 5 входили в состав Оргбюро, избранного в 1939 г., а остальные 10 оказались новичками. Выборы Вознесенского в состав Политбюро происходили посредством письменного голосования, хотя, возможно, на самом деле имело место заседание [ЦК в узком составе]. Особо подчёркивается, что выборы в Политбюро Булганина и Косыгина (в феврале и сентябре 1948 г. соответственно) также проводились письменным голосованием. Относительно выборов Вознесенского такие специальные указания отсутствуют. В 1941 г. пленум ЦК утвердил избрание кандидатами в члены Политбюро Вознесенского, Маленкова и Щербакова, а пленум 1946 г. утвердил Берию и Маленкова членами Политбюро, а Булганина и Косыгина — кандидатами в члены Политбюро. Письменное голосование в 1946–1949 гг. применялось в следующих случаях: назначение Патоличева секретарём ЦК и освобождения от обязанностей секретаря ЦК Маленкова в мае 1946 г.; вывод Патоличева из состава Оргбюро и снятие его с должности секретаря ЦК, избрание Суслова секретарём ЦК — в мае 1947; избрание Булганина членом Политбюро, Маленкова и Пономарёва секретарями ЦК — в феврале 1948 г.; избрание членом Политбюро Косыгина — в сентябре 1948 г.; исключение из состава Политбюро Вознесенского, а Кузнецова и Родионова — из Оргбюро, избрание Б.Н. Черноусова членом Оргбюро — в марте 1949 г.; снятие Попова с должности секретаря ЦК, избрание Хрущёва на эту должность — в декабре 1949 г.
325
Дело Шахурина обсуждалось Политбюро в апреле 1946 г. (Аксёнов С. Апогей сталинизма… С. 100; Жуков Н. Борьба за власть… С. 37).
326
Исключение Лозовского из состава ЦК было принято письменным голосованием (О так называемом деле еврейского антифашистского комитета // Известия ЦК КПСС. 1989. № 12. С. 37). Самый полный источник информации о внутрипартийной борьбе в этот период (Жуков Н. Борьба за власть… С. 33) не содержит указаний на то, что эти решения действительно принимались пленумом ЦК. Кузнецов был снят с должности секретаря ЦК в тот день (28 января 1949 г.), когда предположительно проходил пленум ЦК.
327
О так называемом ленинградском деле. С. 130. Осталось неясным, были ли Кузнецов и Родионов формально исключены из состава ЦК.
Первое послесталинское руководство уделяло значительное внимание соблюдению Устава партии и привлечению к обсуждениям кадровых вопросов более широких слоёв элиты. Три пленума ЦК, состоявшиеся в марте и июле 1953 г., были в основном посвящены утверждению состоявшихся изменений в Президиуме и Секретариате, а в последующие два с половиной года большинство кадровых изменений на этом уровне происходили на пленумах ЦК. С.П. Игнатьев, в котором Берия видел личную угрозу, был выведен из ЦК посредством письменного голосования в апреле 1953 г., но это произошло ещё до официального провозглашения возврата к ленинским нормам партийной жизни. Игнатьева восстановили в составе ЦК на июльском пленуме того же года [328] . Как уже говорилось выше, в 1953–1955 гг. ещё несколько человек были исключены из состава ЦК. Троих (Берию с двумя своими приближёнными, Гоглидзе и Кобуловым) вывели из ЦК в соответствии с Уставом партии на июльском (1953 г.) пленуме. Вскоре после этого три других сподвижника Берии, Арутюнов, Багиров и Меркулов, очевидно, были исключены из состава ЦК без формального утверждения на пленуме [329] . Между тем Шаталина и Жукова на июльском пленуме перевели из кандидатов в полномочные члены ЦК [330] .
328
Игнатьев был сначала выведен из ЦК по решению Президиума от 24 апреля, а письменное голосование по его вопросу состоялось 27–28 апреля (см.: XX съезд КПСС и его исторические реальности: Сб. / под ред. В.В. Журавлёва. — М., 1991. С. 16).
329
Меркулова расстреляли вместе с Берией в декабре 1953 г. Председатели советов министров Армении и Азербайджана Арутюнов и Багиров выступали против Берии на июльском (1953 г.) пленуме, но оба почти сразу были разжалованы. По крайней мере Багирова, очевидно, исключили из ЦК на том же июльском пленуме, хотя в официальном отчёте об этом не сообщалось (Состав руководящих органов Центрального Комитета…
С. 85).330
Удивительно, что Жукова в октябре 1952 г. включили в ЦК хотя в качестве кандидата. В то время он являлся всего-навсего командующим Уральским военным округом и был исключён из ЦК в 1946 г. Возможно, этот факт свидетельствует о том, что некоторые изменения начали происходить ещё до смерти Сталина.
Ужасные события 1937–1938 гг. не следует рассматривать как некую Великую китайскую стену, разделившую историю советской элиты. Сталин не сумел (даже если и ставил перед собой такую задачу) посредством Большого террора создать вокруг себя однородную когорту не рассуждающих преданных исполнителей. Не смог он также в процессе экономического развития страны полностью заменить поколение красных директоров новым поколением красных специалистов. Второе поколение сталинской элиты отличалось от тех, кто пришёл к власти в последние годы жизни вождя. Ему приходилось делить власть с выжившими представителями первого поколения советской элиты, а не только с ближайшим окружением Сталина. В 1952 г. расстановка сил сместилась по сравнению с 1939 г. в пользу нового поколения элиты, но представители первого поколения ещё сохраняли своё влияние в Центральном Комитете. Ситуацию нарушило расширение численного состава ЦК, которое, в свою очередь, последовало за усложнением советской политико-экономической системы.
Представители первого и второго поколений поздней сталинской элиты чувствовали себя в намного большей безопасности. Оправданность Большого террора 1937–1938 гг., особенно что касалось истребления ранней сталинской элиты, всё ещё оставалась под сомнением. Он представлялся трагическим, но уникальным событием. Возможно, сыграла свою роль Вторая мировая война. Советская элита прошла испытание нацистским нашествием и последующим превращением СССР в сверхдержаву. Как известно, победителей не судят. Примечательным являлся также тот факт, что общее соотношение сил между представителями различных слоёв элиты в ЦК оставалось практически неизменным начиная с 1930-х гг., невзирая на драматические персональные изменения его состава, произошедшие в начальный период.
Совершенно очевидно возникновение нового поколения элиты, так называемого класса 38-го года. Но представители этого второго поколения, выдвинувшиеся на руководящие посты после 1938 г. (328 человек), в послевоенный период, вплоть до начала 1980-х гг., не занимали доминирующего положения в советской элите. Наблюдалась заметная текучесть кадров, обусловленная как политическими, так и чисто биологическими причинами. Термин «брежневское поколение» в данном случае может ввести в заблуждение. После выборов, состоявшихся в самом начале эры Брежнева на XXIII съезде партии в 1966 г., в составе ЦК (общей численностью 360 человек) осталось всего 63 представителя поздней сталинской элиты. Иными словами, 5/6 членов ЦК при Брежневе не входили в его состав при жизни Сталина. Даже в самой верхушке ЦК — в Политбюро и Секретариате — только 9 человек из 24 представляли собой позднюю сталинскую элиту. Но если взглянуть на второе поколение элиты шире, то общая картина меняется. В 1966 г. усреднённым годом рождения полномочных членов ЦК всё ещё оставался 1912-й, то есть год, находящийся посередине того периода, который принято считать диапазоном дат рождения второго поколения элиты. Эти люди обладали сопоставимым жизненным опытом. Возможно, они не успели выдвинуться на верхний уровень — стать полномочными членами ЦК партии — при жизни Сталина, но, учитывая несколько необычные способы выдвижения новой элиты в годы Большого террора, они являлись фактически современниками тех, кто сумел выйти на ведущие роли до них. Они представляли собой тот же самый круг представителей второго поколения людей, из которого черпалось пополнение в составе ЦК в 1950-е, 1960-е и даже 1970-е гг. Именно это делает данное поколение элиты, молодые кадры с их специфическими особенностями и жизненным опытом, наиболее интересным для историков, изучающих Советскую Россию.
Даже поздняя сталинская элита не состояла исключительно из представителей этого второго поколения, которое, в свою очередь, включало не только так называемых выдвиженцев (людей, получивших высшее техническое образование уже взрослыми во времена культурной революции). Поэтому применение к нему таких терминов, как «брежневское поколение» или «поколение выдвиженцев», может оказаться обманчивым. Растущие социальные и технологические сложности оказывали глубокое воздействие на элиту, ведущее к её фрагментации на отдельные группы, мало взаимодействующие между собой.
Общей чертой второго поколения элиты, которое советологи обычно именуют классом 38-го года, а сталинисты — молодыми кадрами, совершенно очевидно была близость по возрасту, партийному стажу и жизненному опыту. В отличие от первого поколения, во втором была значительно больше представлена доля этнических русских крестьянского происхождения или рабочих — выходцев из села. Если оставить в стороне особенности карьеры отдельных представителей второго поколения элиты и выделить только их общие черты, то можно набросать типовой портрет человека, относящегося к этому поколению. Это мужчина, русский, родившийся в деревне в первом десятилетии XX в. В годы революции он был ещё слишком молод, чтобы в ней участвовать. Будучи продуктом своего времени, он в конце периода нэпа или в годы первой пятилетки изменил свой социальный и политический статус, став членом быстро растущего городского рабочего класса и вступив в ряды Коммунистической партии. Зачастую очень низкий уровень образования, полученный им в деревне в начале 1910–1920-х гг., был подправлен с помощью той или иной формы обучения во взрослом возрасте. С этого момента дальнейшие карьерные пути этих людей расходятся. Кто-то продолжает своё техническое образование, чтобы занять впоследствии административные посты в экономике. Иные занимают низшие руководящие должности в городском или сельском партийном аппарате, кто-то выбирает военную карьеру, начиная с низших командных должностей в Красной армии. Но, независимо от выбранной карьеры, все они очень быстро поднимаются вверх по служебной лестнице в конце 1930-х гг. Это только частично объясняется возникновением значительного числа вакансий в результате Большого террора. Более важный фактор — огромный рост количества административных должностей в развивающейся индустриальной экономике, центральном и местном партийных аппаратах и армии. Вполне вероятно, что эти люди воспользовались плодами Большого террора, но в значительно большей степени они выиграли от обретения зрелости Советской системой и от социальной революции, проведённой Сталиным. Они, безусловно, были продуктами специфической идеологической обработки в духе положений сталинского «Краткого курса истории партии», но их также закаляла Великая Отечественная война. Оба эти фактора придали непоколебимую убеждённость в своей правоте как им самим, так системе в целом и, вероятно, самому Сталину.
Поздняя сталинская элита, сформировавшаяся в результате кадровой революции, вытолкнувшей наверх её второе поколение, и под влиянием пройденных общих невзгод и лишений, представляла собой однородную, сплочённую группу. Некоторые обозреватели полагают, что она к этому времени полностью раскрыла свой потенциал правящего класса. Повествуя о несправедливых притеснениях, испытанных им со стороны Хрущёва, Патоличев писал: «…если в лесу подрубить корни одного дерева, оно засохнет, но лес будет продолжать жить и расти» [331] . Последующие годы явились временем, когда система все больше развивалась и действовала в интересах этого элитного «леса».
331
Патоличев, «Совестью…», стр. 233. Можно указать два важных исследования Советской системы, в которых описан весь процесс формирования правящей бюрократии в 1950-х гг. Это работы Moche Lewin, Russia/USSR/ Russia: The Drive and Drift of a Superstate (New York: New Press, 1994) и Milovan Djilas. The New Class (New York, Praeger, 1957)
Очень важен консенсус, достигнутый историками, политологами и социологами, изучавшими класс 38-го года, по вопросу о том, что именно представляло собой второе поколение советской элиты. Вместе с тем существуют заметные различия в оценках его исторической роли (была ли она положительной или отрицательной?). Частично эти разногласия объясняются длительностью пребывания второго поколения элиты у рычагов власти. Одни и те же её представители могут оцениваться совершенно по-разному в начале и конце карьеры: выступавшие модернизаторами в 1940-х гг., они становились бесполезным балластом в 1970-х. Биологические законы становились похоронным звоном для стареющей элиты, но менялись и задачи, с которыми сталкивалась Советская система. Вместе с тем в течение нескольких десятилетий одно поколение, так называемый класс 38-го года, или сталинские молодые кадры, составлял большинство советской элиты на уровне ЦК. Без её должного изучения невозможно полностью понять и объяснить все успехи и поражения СССР.