Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг.
Шрифт:
Ещё одним изменением стало появление в ЦК, хотя и в умеренном количестве, тех, кого можно назвать чисто символическими или декоративными представителями производственных секторов экономики из числа рядовых рабочих и руководителей низшего звена. В 1956 г. среди кандидатов в члены ЦК насчитывалось два директора заводов, один председатель колхоза, один шахтёр и один токарь. Увеличение представительства таких символических членов ЦК с пяти до 16 человек в 1961 г., возможно, отражало стремление к качественным переменам и являлось симптоматичным для популистского стиля руководства в годы правления Хрущёва. Помимо пяти руководителей предприятий и одного начальника цеха, в состав ЦК теперь были включены пятеро квалифицированных рабочих, три директора совхозов и двое рядовых колхозников.
Вместе с тем не следует переоценивать глубину изменений представительства в ЦК различных категорий руководителей. Общая схема ЦК оставалась прежней с колебаниями представительства различных бюрократических и прочих структур в пределах 5–10% по сравнению с 1952–1956 гг. Эти изменения были не столь масштабными по сравнению с теми, что попытается провести Горбачёв в 1990 г. или которые произошли в 1920-е гг., когда сама система должностных вакансий обретала зрелость. ЦК, избранный в 1966 г., после завершения эры правления Хрущёва, продемонстрировал сохранение сложившихся традиций. Хрущёв сберёг систему должностных вакансий, доставшуюся ему в наследство от Сталина, а его последователи, отказавшиеся от многих, не устраивавших их аспектов хрущёвской эры, сохранили эту систему в неприкосновенности.
Ещё одной составляющей преемственности власти являлось сохранение в ней людей одного поколения. Критически важным для понимания 1950–1960-х гг. является факт доминирования в составах ЦК, избранных в 1956 и 1961 г. (так же, как в его составах 1952 и 1966 г.), представителей второго поколения элиты, или класса 38-го года, то есть людей, родившихся
337
Поколенческая стабильность элиты того времени наиболее отчетливо проявилась среди делегатов съездов партии. Сейчас стали доступны агрегированные по годам проведения съездов данные за 1956 и 1966 г. Разбивка делегатов по возрастным группам в этих данных слегка отличается от принятой авторами. Приблизительно ко второму поколению элиты (1901–1920 годов рождения по принятой авторами классификации) относятся группы делегатов съездов, которым в 1956 г. было менее 50 лет (фактически от 31 года до 50), а в 1966 г. — от 41 года до 60 лет. Соответственно, эти группы делегатов родились в период с 1906 по 1925 г. Их доля сократилась с примерно 76% в 1956 г. до 56% в 1966 г. В то же время, 76% представителей второго поколения среди делегатов съезда 1956 г. означают, что из 1355 делегатов с правом голоса к этому поколению относились 1030 человек. В 1966 г. 56% представителей второго поколения означало наличие среди 4943 делегатов с правом решающего и совещательного голоса 2768 человек этого поколения. Таким образом, абсолютное число делегатов, представлявших второе поколение, в 1966 г. даже увеличилось, несмотря на снижение доли их представительства.
Годы вступления делегатов съездов в партию обнаруживают аналогичную тенденцию. Доля делегатов, вступивших в партию в 1930-е гг. (то есть с 1931 по 1940 г.), составляла в 1956 и 1959 г. одни и те же 34%, сократившись в 1961 и 1966 г. до 22 и 15% соответственно. Но это падение, как и в случае возрастных изменений состава делегатов, частично объясняется утроением их общего числа. См.: XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, 14–25 февраля 1956 г.: Стенографический отчёт. В. 2 т. — М., 1956; Внеочередной XXI съезд Коммунистической партии Советского Союза, 27 января – 5 февраля 1959 г.: Стенографический отчёт. В. 2 т. — М., 1959; XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 17–31 октября 1961 г.: Стенографический отчёт. В. 3 т. — М., 1962; XXIII съезд Коммунистической партии Советского Союза, 29 марта – 8 апреля 1966 г.: Стенографический отчёт. В 2 т. — М. 1969.
Основные характеристики второго поколения элиты были подробно рассмотрены в главе 3. Человеку, родившемуся в 1908 г., (то есть в год, совпадающий с усреднённым годом рождения членов Центрального Комитета, избранных в него в 1956 и 1961 г.), исполнилось 9 лет в 1917 г., 21 год в 1929 г., 29 лет в 1937 г. и 45 лет в 1953 г. Большая часть представителей второго поколения элиты была родом из деревни, её члены, как правило, переехали в города в подростковом или юношеском возрасте. Многие из них вознеслись на высокие посты в ходе Большого террора. Они как однородная группа занимали ответственные посты в годы Второй мировой войны. Образовательный уровень элиты Центрального Комитета был смешанным. Есть основания полагать, что уровень образования советской элиты в целом к началу 1950-х гг. значительно поднялся. Недавнее исследование послесталинского периода, проведённое в России, выявило возникновение в те годы тенденции к проникновению технократии в партийный аппарат. Если в 1952 г. только 68% секретарей региональных и республиканских партийных комитетов имели высшее образование, то к 1956 г. их доля выросла до 86%. Джерри Хью, сравнивая 1957 и 1962 г., придаёт особое значение тому факту, что к концу 1950-х гг. стало больше региональных первых секретарей с высшим техническим образованием [338] . При этом, возможно, прав Моше Левин, считающий, что реальная культурная революция произошла после 1945 г., то есть слишком поздно, чтобы трансформировать второе поколение руководителей, так и остававшееся псевдоинтеллигенцией. Все они получили высшее профессиональное или университетское образование при Советской власти, как правило, во взрослом возрасте и в бурные 1925–1935 гг. [339] Представляется, что на самом деле общее повышение образовательного уровня элиты происходило постепенно, и в результате во втором её поколении становилось все больше людей с высшим образованием, которых ещё нельзя считать действительно хорошо образованными.
338
XX съезд КПСС и его исторические реальности: Сб. / под ред. В.В. Журавлёва. — М., 1991. С. 22; Hough J.F. The Soviet Prefects. — Cambridge, 1969. P. 62; H.А. Барсуков, автор соответствующего раздела сборника «XX съезд КПСС и его исторические реальности», отметил рост числа людей с высшим образованием среди городского населения с 40 до 57% и с 13 до 18% — в сельской местности.
339
Lewin М. The Making of the Soviet System. — London, 1985. P. 41, 246.
| Таблица 4.3. Распределение членов ЦК, избранных в 1952–1966 гг., по поколениям | ||||
|---|---|---|---|---|
| Годы избрания ЦК | ||||
| 1952 | 1956 | 1961 | 1966 | |
| Первое поколение (чел.) | 62 | 44 | 28 | 23 |
| Второе поколение (чел.) | 166 | 201 | 285 | 299 |
| Третье поколение (чел.) | 1 | 2 | 17 | 38 |
| Поколенческая принадлежность неизвестна (чел.) | 7 | 8 | 0 | 0 |
| Всего | 236 | 255 | 330 | 360 |
| Примечание. К первому поколению относятся люди, родившиеся ранее 1900 г., ко второму — родившиеся в 1901–1920-й г., к третьему — родившиеся в 1921–1940-й г. |
Анализ образовательного уровня делегатов партийных съездов указывает на то, что он следовал примерно тем же тенденциям, что и образовательной уровень элиты высшего звена. Доля людей с высшим образованием среди них стабилизировалась. В 1956 и 1959 г. люди с законченным высшим образованием среди них составляли 56%, что соответствовало абсолютным числам делегатов, имеющим право голоса, с таким уровнем образования (1355 и 1269 человек, соответственно). Фактически образовательный уровень делегатов даже понизился по сравнению с 60% (среди делегатов XIX съезда 1952 г.). Среди делегатов с законченным высшим образованием инженеры в 1959 г. составляли около трети, или 23%, от общего числа делегатов с правом голоса. В 1961 г. доля лиц с высшим образованием среди делегатов составляла 52%, хотя число делегатов с правом голоса выросло в три с половиной раза, а в 1966 г. снова поднялась до прежних 55%. В 1961 г. 17% делегатов были записаны, как имеющие «партийно-политическое образование» [340] .
340
Правда. 1952. 9
окт. С. 6. Стенографический отчёт о XX съезде… С. 258; Стенографический отчёт о XXI съезде… С. 427; Стенографический отчёт о XXII съезде… С. 284.В составе Центрального Комитета имела место значительная текучесть кадров, но все замены, как правило, происходили внутри одного поколения. Достаточно сложно оценить, насколько высок был уровень протекционизма при этих персональных заменах. Например, Центральный Комитет поддержал Хрущёва в его борьбе против большинства Президиума в июне 1957 г. Означало ли это, что первый секретарь смог за время, прошедшее с 1953 г., наводнить ЦК своими сторонниками, а затем провести их в новый состав Центрального Комитета на XX съезде партии в 1956 г.? «Хрущёв был не дурак, — утверждал Молотов. — Он сумел сколотить свой собственный ЦК». То же самое предполагает Т.X. Ригби, отмечая, что «…примерно треть полноправных членов ЦК [46 из 133, избранных в 1956 г.] составляли люди, преданные Хрущёву, в то время как ещё почти треть [41 человек] были склонны скорее поддерживать его, нежели его противников» [341] . При этом Ф. Бурлацкий, работавший некоторое время спичрайтером Хрущёва, утверждает, что тот, образно говоря, «…привык ходить в стоптанных тапочках. Иными словами, Хрущёв предпочитал работать с тем аппаратом, который доставался ему от предшественников, редко менял людей в своём окружении». Похожие характеристики дают Хрущёву Роберт Конквест и Майкл Тату [342] . Не менее двух третей секретарей обкомов в Российской Федерации были смещены со своих постов в течение осени и зимы 1953–1954 гг., но обновление кадров партийных работников республиканского и регионального уровня не превысило 40%, а текучесть кадров среди министров была ещё ниже, около 30% [343] . Вероятно, в наибольшей степени покровительству Хрущёва обязаны своим избранием в 1956 г. 113 новых членов ЦК, среди которых 48% составляли секретари ЦК республиканских компартий и обкомов партии и лишь 18% — руководители центральных органов власти.
341
Чуев Ф.И. Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. — М., 1991. С. 332; Rigby Т.Н. Khrushchev and the Resuscitation of the Central Committee // Political Elites in the USSR: Central Leaders and Local Cadres from Lenin to Gorbachev. — Aldershot, 1990. P. 156. Статья Ригби впервые появилась в 1959 г. У. Дж. Томпсон также придаёт большое значение хрущёвским назначениям как средству создания им своей политической базы. Об это см.; Tompson W.J. Khrushchev: A Political Life. — Basingstoke, 1995. P. 153.
342
Бурлацкий Ф. Вожди и советники. О Хрущёве, Андропове и не только о них. — М., 1990; Conquest R. Power and Policy in the USSR: The Study of Soviet Dinastics. — London, 1961. P. 284; Tatu M. Power in the Kremlin: From Khrushchev’s Decline to Collective Leadership. — London, 1969. P. 22. См. также: Rigby Т.H. Khrushchev and the Rules of the Game // Khrushchev and the Communist World / ed. R. F. Miller and F. Feher. — London, 1984. P. 39–81.
343
Что касается промышленных министерств, то не подлежит сомнению, что Маленков имел особое влияние на назначения их руководителей. Можно было ожидать, что именно среди них должны произойти массовые отставки, по крайней мере с начала 1955 г., учитывая падение политического влияния Маленкова. Но этого не случилось, возможно, вследствие того, что на таких постах нужны были специалисты. К тому же налицо поддержка, которую оказывал Хрущёв развитию тяжёлой промышленности. Сильнее всего обновление кадров затронуло такие группы, как госбезопасность и МВД, где было заменено 67% руководителей, многие из которых сотрудничали с Берией, и армию, в которой было уволено 46% командиров, в основном в результате их противоречий с маршалом Жуковым.
Вполне вероятно, гораздо важнее, чем личная преданность, был тот факт, что Хрущёв располагал такой же общей поддержкой со стороны элиты, какой пользовалась генеральная линия Сталина в конце 1920-х – начале 1930-х гг. Многие политические ходы Хрущёва были нацелены на сохранение этой широкой поддержки со стороны элиты, и институционализация Центрального Комитета, о которой пойдёт речь в заключительной части данной главы, была одной из составляющих его политики.
Старое и новое
Карьеры людей, избиравшихся в Центральный Комитет в 1950-е и в начале 1960-х гг., высвечивают некоторые характеристики элиты тех лет и указывают на сохранение преемственности в подборе кадров. Андреев, Патоличев и Байбаков, о которых рассказано в предыдущих главах, были переизбраны в состав Центрального Комитета в 1956 г., знаменуя собой его преемственность по отношению к предыдущим периодам. Теперь обратимся к трём новым членам ЦК — Николаю Журину, Владимиру Новикову и Николаю Егорычеву [344] .
344
Последующее изложение основано на интервью, взятых в 1991–1992 гг. в рамках SEP, и недавно опубликованных источниках. Патоличев и Байбаков, как уже говорилось в главе 3, оставили мемуары, опубликованные в эпоху гласности (или немного позднее). Новиков и Егорычев во времена гласности также печатали свои воспоминания. См., напр.: Новиков В.Н. В годы руководства Н.С. Хрущёва // Вопросы истории. 1989. № 1. С. 105–117; № 2. С. 103–117; «Направлен послом…» // Огонёк. 1989. № 6. С. 6–7, 28–30 (интервью Леонида Плешакова с Н.Г. Егорычевым); После XX съезда. Интервью с Н.Г. Егорычевым // Вопросы истории КПСС. 1991 (Май). С. 93–106; Барсуков Н.А. Хрущёвские времена. Непринуждённые беседы с политическими деятелями «великого десятилетия» (интервью с Н.Г. Егорычевым) // Неизвестная Россия: XX век / под ред. В.А. Козлова и др. — М., 1992. Кн. 1. С. 290–304. Прочая информация почерпнута из обычных биографических справочников, но непредвзятые сведения о Егорычеве см. также в: Московская городская партийная организация. 1917–1988. Цифры, документы, материалы. — М., 1989. С. 153–154.
Хотя Андрею Андрееву в 1956 г. исполнилось всего 60 лет, то есть он был на год моложе Хрущёва, занимаемые им должности носили сугубо церемониальный характер. Некоторые соратники Сталина активно оппонировали Хрущёву и были изгнаны из Центрального Комитета в 1957 г. Хотя Андреев не принадлежал к числу противников нового Первого секретаря, его, вместе с Булганиным и Ворошиловым, не переизбрали в ЦК в 1961 г. В отличие от них такие ярые сталинисты, как Микоян и Шверник, были тогда переизбраны, и даже Ворошилов позднее, уже при Брежневе, в 1966 г. возвратился в состав ЦК. В октябре 1957 г. Андреев был назначен председателем Общества советско-китайской дружбы, что возможно являлось провокацией против Мао Цзэдуна со стороны Хрущёва. Андреев возглавлял общество весь период напряжённых отношений с Китаем в 1960-х гг., несмотря на поразивший его в 1965 г. инсульт (после которого у него парализовало левую часть туловища). Когда в декабре 1971 г. Андреев умер, его не похоронили у Кремлёвской стены позади Мавзолея Ленина. Как и скончавшийся месяцем ранее Хрущёв, он нашёл покой на Новодевичьем кладбище. Ни Брежнев, ни Косыгин, находившиеся тогда за рубежом (один в Польше, а другой — в Норвегии), не приехали в Москву, чтобы принять участие в похоронах [345] .
345
Известия. 1971. 8 дек. С. 3. Напротив, К.Е. Ворошилов и Н.М. Шверник были похоронены за Мавзолеем Ленина в 1969 и 1970 г. соответственно. Но сверстник Андреева А.А. Микоян был также похоронен на Новодевичьем кладбище в 1978 г.
Карьера Патоличева, бывшего во время войны партийным руководителем Челябинской области, а затем (недолго) секретарём Центрального Комитета, пошла на спад после прихода во власть таких его сверстников, как Брежнев. Пребывание в расширенном Президиуме ЦК, в который он был избран в 1952 г., прервалось со смертью Сталина, а в 1956 г. его сместили с должности первого секретаря ЦК компартии Белоруссии, заменив белорусом Мазуровым. Его назначение первым заместителем министра иностранных дел фактически стало отстранением от привычной партийной работы. В 1958 г. Патоличев был перемещён на должность министра внешней торговли, на которой пребывал 27 лет — вплоть до момента, когда Горбачёв отправил его на пенсию [346] . Впрочем, он оставался до 1986 г. членом ЦК, олицетворяя собой в течение почти полувека кадровую стабильность времён правления Брежнева.
346
Прежний министр внешней торговли Микоян входил в круг ближайших и всевластных соратников Сталина, он одновременно был заместителем Председателя Совета народных комиссаров и полномочным членом Политбюро.