"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Тот факт, что два положительных экспертных заключения были представлены с интервалом в два года, возбуждал мое любопытство. И я поспешил в городскую публичную библиотеку.

Я хотел понять, к чему такие старания.

6

Вскоре я вбежал туда, запыхавшийся, с несокрушимой мигренью, которая набирала силу. Даже полкило аспирина не могло бы с ней справиться.

Это меня не остановило. От того, что я обнаружил в Кадастровой палате, у меня слюнки потекли.

Я заполнил бланки требований, подождал, заметил, что телефон разрядился, подождал еще. Наконец погрузился в работу. Еще страницы блокнота, еще записи.

Но на этот раз — ответы.

В 1986-м, через несколько месяцев после того, как он подписал экспертное заключение в пользу проектов Манфреда, доктор Россетти был арестован за взяточничество в связи с одной скандальной историей.

Хочешь построить суперотель в семьдесят этажей на песчаном берегу, где кладут яйца морские черепахи? Достаточно иметь в своем распоряжении несколько десятков миллионов лир, и доктор Россетти все сделает в лучшем виде.

Арест Россетти вставил палки в колеса компании «Каголь Эдилбау», и Манфред, оставшись, как говорится, на бобах, был вынужден обратиться к другому эксперту, инженеру Андреасу Пфаучу.

Послужной список последнего представлялся незапятнанным — ни взяток, ни темных делишек, но я чувствовал себя вправе задаться вопросом.

Когда Пфауч составил это последнее, решающее заключение, ему стукнуло девяносто три года. Можно ли было полагаться на мнение почти столетнего старца? Нельзя, конечно, ничего исключать, даже того, что чудища в панцире и с клещами плавают в Блеттербахе, но эта история дурно пахла.

Я попрощался с сотрудниками библиотеки и направился домой. По дороге заехал в аптеку. Мигрень изничтожала меня, как пермский период в миниатюре.

7

Я почти ничего не помню об этой поездке из Больцано в Зибенхох, только темноту и бурное течение моих мыслей. Хоть я и следил за дорогой вполглаза, но весь сосредоточился на Манфреде Каголе, Туристическом центре и трагическом конце бедных ребят.

Мне пришла на ум подробность, которую Майк обнаружил, исследуя жизнь Грюнвальда, и которая сама по себе не привлекла моего внимания. Теперь я видел ее совсем в другом свете.

Когда Грюнвальда исторгли из академической среды, исторгли прежде всего в экономическом смысле, как он зарабатывал себе на хлеб? Кроме всего прочего, сказал Майк, консультировал и проводил экспертизы. А какие экспертизы мог проводить геолог?

Экспертные заключения относительно построек.

Бедняга Грюнвальд — нет никаких чудовищ под Блеттербахом. Настоящие монстры обитают над Блеттербахом, они двуногие и без клешней.

Может быть, даже предположил я, испытывая чувство вины, Эви поручила составить экспертное заключение относительно целесообразности постройки Туристического центра Грюнвальду, чтобы помочь ему свести концы с концами, а сама только подписала документ. Так они вдвоем разрушили планы Манфреда. Это бы объяснило и таинственное исчезновение Грюнвальда через короткое время после бойни на Блеттербахе.

Майк сказал бы, что эта часть моего построения входила в общую картину со скрипом, а главное, что у меня нет доказательств, но это детали, это можно исправить, покопавшись глубже. Суть дела совсем в другом.

Из-за этого экспертного заключения Манфред потерял уйму денег. Неопровержимый, железобетонный факт.

И что произошло потом?

Манфред дожидался удобного момента, и наконец ему повезло: самозарождающаяся буря гарантировала идеальное прикрытие для бойни. Он убил Курта, Эви и Маркуса. Потом избавился от Оскара Грюнвальда.

И снова голос Майка зазвучал у меня в голове, споря и противореча.

А Командир Крюн?

Это правда: Макс собрал досье на самого богатого человека в деревне и исключил его из списка подозреваемых, но богачам ничего не стоит купить себе алиби, которое бомбой не взорвешь. Алиби, в которое поверили все, даже чокнутый параноик Макс, но не Гюнтер. Гюнтер пришел к тем же выводам, что и я, но у него не хватило духу выдать брата.

Вот в чем заключались волнующие откровения, на которые он, напившись, намекал Бригитте.

Все сходилось.

Человек, превративший Зибенхох в один из основных центров туризма в регионе, на самом деле был жестоким убийцей. Деньги, которые каждый обитатель деревни тратил ежедневно, были запятнаны кровью трех невинных жертв. Эви, Курта и Маркуса. Оставался только один вопрос.

Что делать дальше?

Снова поговорить с Бригиттой, сказал я себе. Может быть, какая-нибудь подробность придет ей на память. Может быть, Гюнтер на что-то ей намекал, а она запамятовала. Да, сказал я себе, Бригитта может стать ключом к разгадке.

Я подъехал к своему дому, не замечая, что свет не горит. Припарковался, спрятал блокнот во внутреннем кармане куртки. Потом вытащил ключ.

— Где ты пропадал?

Голос Вернера.

Я подскочил.

— Ты меня напугал.

— Где ты был?

Я никогда не видел его в таком состоянии. Под глазами тени, кожа натянулась до прозрачности, глаза красные, будто от слез. Он то сжимал, то разжимал кулаки, словно готовился устроить мне взбучку.

— В Больцано.

— Ты проверял телефон?

Я вытащил аппарат. Он был разряжен.

— Упс.

Вернер сгреб меня за воротник. Несмотря на возраст, хватка у него была стальная.

— Вернер…

— Мне позвонил Манфред. Сказал, будто ты собираешься писать книгу. Что задавал ему всякие вопросы. Ты мне лгал, — отчеканил Вернер. — Ты лгал своей жене.

Я ощутил сосущую пустоту внутри.

Свет не горит. Голоса не слышны. Это может означать только одно: Аннелизе исполнила угрозу. Оставила меня.

Почва ушла у меня из-под ног.

— Аннелизе знает?

— Если знает, то не от меня.

— Тогда почему никого нет дома?

Вернер отпустил меня. Отступил на шаг, глядя на меня с отвращением.

— Они в больнице.

— Что случилось? — спросил я, запинаясь.

— Клара, — проговорил Вернер.

И залился слезами.

Цвет безумия

1

Мне не позволили ее увидеть. Нужно потерпеть. Сесть, почитать журнальчик. Подождать, пока придет кто-то там. Шесть букв: «нельзя».