Союз Тигра и Дракона

Сюаньжень, Женьцы и Шэн быстро переглянулись. Личные печати прежнего императора? Они могли быть взяты как для коллекций, так и для подделки документов минувшего царствования, и последнее было куда более вероятным. Но едва ли кто-нибудь решился бы на искажение официальных бумаг царствования, существовавших во множестве копий, а вот переписать, скрепив старыми печатями жалованные грамоты частных семейств, было вполне возможно. И чтобы такая вещь привлекла уличного или лесного воришку?

Брови Лао Женьцы взлетели.

— Лицо заказчика вызывает у меня большой интерес…

Сюаньжень принюхался. Совершая кражу, вор ненадолго задерживался в помещении и многих предметов касался руками — взламывал ящики и сундуки, трогал одежду и мебель. Вещи, в особенности из шелковых тканей, впитывали запах вора и способны были продолжительное время его удерживать. Теперь Сюаньженю для опознания таких запахов достаточно было одного вдоха.

Тут подлинно царили многие ароматы: от застарелой туши и выдохшихся благовоний до пыли ковров и сажи старых кадильниц, но запах вора был очень характерным, и напоминал запах сала, сена, свечного воска, конского навоза и мышей.

— Мне надо побывать на месте остальных ограблений, — сказал Сюаньжень, — только тогда я смогу сказать, один ли вор действует во всех случаях. Потом надо поймать его и вытрясти имя наводчика.

— Вы справитесь один, Чень? — спросил Сю Бань.

— Нет, мне понадобится помощь Шэна.

Ван Шэн удивился. Он считал, что в подобных делах он совершенно бесполезен. Но он молча поднялся и пошел вслед за Сюаньженем.

— Зачем я тебе?

— В деле появились некоторые странности. Вор — обычный человек, он не лис и не призрак. Могу предположить, что он бывший акробат: его запах в павильоне шёл от верхних полок, но на полу не было следов передвинутой мебели. Значит, он подпрыгнул на стол и дотянулся до полок. Ещё. Он нищий, похоже, действительно, не так давно начал разбойничать. Судя по его запаху, он ночует где-то возле конюшен и не мылся уже месяц. Но на месте преступления не осталось ни одного запаха его страстей и эмоций. Больше того — там даже страха нет. Нет и алчности. Но что это за вор, который не жаден и не нервничает?

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— И ты предполагаешь, что им управляет мёртвый дух?

— Нет, я не чувствую запаха покойника. Им управляет живой. Сейчас навестим дом Дунцао и семейство Лань, и если запах тот же — поймаем его.

— Но не лучше ли было искать от императорского дворца?

— Вовсе нет, там придётся карабкаться на виду у всех через стены, а отсюда по темноте пойдём по запаху напрямик. Я схвачу его, а дальше тебе надо вселиться в него и посмотреть, кто там такой умный…

Ван Шэн только вздохнул. Бестрепетное мужество Ченя Сюаньженя он знал, но неколебимая уверенность дружка производила странное впечатление. Сюаньжень, похоже, просто не понимал, что существуют опасности, провалы и неудачи.

— Хорошо, пошли по ограбленным семействам.

Визиты в дома Дунцао и Лань показали, что и тут побывал ночной посетитель императорских покоев, и из дома Лань Сюаньжень сразу же повернул к Павильону Зуба Будды, расположенному в монастыре, где сдавшие экзамен по весне часто наслаждались «вишневыми пиршествами», миновал даосское аббатство и оказался возле Государственного монетного двора.

— Странно. Тут он стоял почти целый день, — с удивлением отметил Сюаньжень.

— Наблюдал за монетным двором?

— Возможно, притворялся нищим и просил милостыню. Но пошли дальше. След ведет на восток. Уже били в гонг?

Ван Шэн кивнул. За час и три четверти до наступления сумерек Западный и Восточный рынки закрывались, о чём говорили триста ударов в громкий гонг, сигнализировавшие о начале комендантского часа. Сейчас быстро темнело, к тому же небо заволокло тучами.

Сюаньжень вздохнул и присел у ворот в тени входа в буддийский монастырь Вечерней Прохлады

— Слушай, Шэн… Так просто быстрей и незаметней будет…

— Что?

— Вор на окраине, у казарменных конюшен. Пешком за час доберёмся, если не нарвёмся на патруль. А так… за пяток минут там будем. Сцапаем вора и поглядим, что за человек…

— Не понял… Ты что, опять собираешься стать Лисом?! Нет! Это безумие! И как я за тобой угонюсь, ты подумал? И ты же говорил, что только когда бесишься, можешь превратиться! Как же так? Прекрати! Перестань!

Сюаньжень тут же вычленил в протестах дружка самое слабое место.

— Конечно, подумал…

Шэн ощутил хватку когтистых лап на пояснице, его подбросило на полчжана, и он оказался на спине Сюаньженя. В ужасе Шэн сцепил руки на плечах дружка, тут же почувствовав под пальцами длинную лисью шерсть и порыв ветра в лицо. В следующую секунду, едва он раскрыл глаза, перед ним открылся город с высоты храмовых колоколен. Лис огромными прыжками, отталкиваясь от крыш, летел через монастыри, рынки и городские кварталы, пересекая мосты, реку и оставив далеко внизу огни императорского дворца…

Глава 41

«Ли». ? Сияние

Не бывает пути без препятствий,

а приобретений — без потерь

Полёт завершился рядом с кладбищем, у гвардейских казарм и конюшен. Лис мягко приземлился и тут же растаял в тени деревьев, осторожно опустив дружка на траву. Ван Шэн хотел было высказать все свои претензии, но не успел: лис, обернувшись Сюаньженем, прижал палец к губам.

— Смотри, вон он, лежит на сене у конюшни.

Ван Шэн с трудом разглядел человека в темноте: тот и вправду лежал на сене в груде тряпья.

— Ты можешь вселиться в него?

— Попробую.

До того Ван Шэн уже несколько раз вселялся в живых людей, чувствовал себя внутри достаточно комфортно, мог либо подчинить себе человека, либо ничем не выдавать своего присутствия. Сейчас он, велев Сюаньженю караулить его тело, легко проникнуть внутрь, и сразу понял, что он в этой душе не один. Чье-то мощное сознание полностью подчинило себе сознание воришки.

— Завтра вечером проберешься в Западный дворец через потайной ход, пройдешь через три восточных поворота и выйдешь возле старой арки, на которой увидишь три алых иероглифа. Свернёшь на юг, увидишь дверь. Используй печать, что я дал тебе, вставь её в отверстие входа. Ты окажешься в тайной комнате бывшего императора. Имей при себе факел и огниво. В тайной комнате возьми только рескрипт на синей бумаге, который лежит на полке над столом. Больше ничего не трогай и возвращайся. Ты все запомнил?