Спасти СССР. Реализация

— Здравствуй, Андрей! — мило улыбнулась почетная гостья.

— Мое почтение, Светлана Витальевна! — по-светски расшаркался я. — А Георгий Викторович ругать не будет?

— А мы ему не скажем!

Девчонки засмеялись. Парни, что расселись вокруг длинного стола, подхватили — воздух заколыхался в отгулах позитива.

Наташа глядела на меня нарочито рассеянно. Покосилась на Мелкую, и ее губы повело в сладкую улыбку.

— Чай греть? — поинтересовалась она воркующе, вскидывая стрелки ресниц.

— Конечно! — дернулся Паштет.

Гибко встав, Кузя щелкнула его по лбу.

— Я товарища командира спрашиваю.

— Греть! — велел я. — И побольше.

— Есть! — Наташа продефилировала к выходу.

«Грядёт голубица…» — пришло мне на ум.

Виталя Брюквин из двести семьдесят шестой и наш Сёма, которым не хватило места за столом, поспешно расступились перед «голубицей», величаво, царственно шествовавшей мимо.

Пахнуло духами «Анаис Анаис», самыми верхними нотами — гиацинта и жимолости. И чуть-чуть тяжеленького аромата розы…

А вот у «Большой» Томы мигом наметилась складочка между бровей. Зеленые глаза глянули на меня в упор, ревниво сужаясь…

Мой взгляд пугливо вильнул в сторону, и я деловито заговорил:

— Светлана Витальевна! Тут еще одна инициатива снизу. А что, если нам не обходиться одними «раскопками по войне»? Может, собирать отряды из желающих? Младших и старших? Ходить в походы — в камуфляже, с полной выкладкой! — по местам боевой славы. Изучать оружие, тренироваться — в спортзалах, на штурм-полосах… И с парашютом прыгать, и ту же боевую технику водить, стрельбой заниматься, самбо и дзю-до!

Одноклассники оживились, а Чернобурка неуверенно выразилась:

— Юнармейцы?

— Да! — обрадовался я пониманию. — Только без игр, вроде «Зарницы», а с серьезной, такой, солидной составляющей! Хорошо, если ДОСААФ подключится, и само Минобороны. Чтобы всё — на высшем уровне, и командиры — из кадровых военных. Тут и допризывникам легче будет на срочной службе, да и просто понятнее станет, каково это — Родину защищать!

— Интересно… — затянула Светлана Витальевна.

— Еще бы! — подхватил я, вдохновляясь. — А у меня еще такая идея зреет… Можно будет военно-спортивные соревнования проводить по… Не знаю еще, как назвать… — Словечки, вроде «страйкбола» или «пейнтбола» вертелись у меня на языке, но они не годились для советской действительности. — В общем, нужен, такой многозарядный маркер… э-э… пневмопистолет, стреляющий ма-аленькими пустотелыми шариками с пищевой краской. Чтобы сразу было видно, попал или не попал, «убит» или «ранен» — в кавычках, конечно. Да я тут, в принципе, ничего нового не придумал — это еще ковбои, чуть ли не сто лет назад, коров так метили. Ну, и между собой стрелялись — кто кого, только технику безопасности не соблюдали и спецовку пачкали — не отстираешь. Я пока с этими шариками завяз… Хочу сделать для них желатиновую оболочку, но… Что-то плохо получается.

— Интере-есно… — протянула Чернобурка, задумываясь.

А я облизал подсохшие губы.

Страйкбол — это забава, уже плотно приближенная к обучению тактике боевых действий… И там просто так собраться-поиграть не выйдет — страйкбольное оружие издали вообще не вдруг отличишь от боевого. Впрочем…

Тревожные веяния из послезавтра задули, прохватывая, будто космическим сквозняком. Внутри всё тоскливо сжалось. Ну, не верил я, что нынешний восемьдесят пятый или восемьдесят шестой обойдется без крови! В той версии будущего, что мне довелось пережить, народ не вышел на баррикады, защищая свое достояние, свою сверхдержаву — людей успели оболванить, купить за фантики, за импортные стеклянные бусы…

Вот когда будет по-настоящему страшно, а не сейчас! Подумаешь, оперативная игра! Именно, что игра…

«Старшие группы юнармейцев всё равно надо будет на страйкбольный вид выводить, хотя бы в порядке допризывной подготовки при ДОСААФ, — прорезалась холодная мысль. — Просто эту задачу надо будет решать года через три-четыре… — Губы дернулись в кривой усмешке. — Отсрочка…»

Я болезненно сморщился, возвращая разбредшиеся мысли в набитую колею сознания.

«Ну-у… да. В этом смысле пейнтбольное снаряжение вызывает куда меньше вопросов. Всегда можно выдать за пневматическую игрушку… Но! Как раз для кустарного пейнтбольного маркера технических проблем получается многовато. В особенности для массового производства шариков нужного типа. Да и бункер, ствол, пневматическая система…»

— Вы почаще заходите, Светлана Витальевна! — подлизывался Паштет.

— Обжора, — недовольно буркнула Ира.

Пашка открыл было рот для отповеди, но быстро прикусил язык, припомнив не столь уж давнишнюю «сцену из семейной жизни».

— О-о-о! — плотоядно застонал он, смеша одноклассниц.

А я, как бы вчуже следя за девушками, торжественно вносившими и тортик, и пирог, и домашние вафли, начиненные «варенкой», прокручивал в голове тяжкие думы…

…У трех «изобретателей-рационализаторов» из США были совершенно иные возможности. Прежде всего — доступ к качественным пластмассам, а то и к готовым элементам маркеров (имелись же ружья для маркировки скота или разметки деревьев!). Но и у них прототипы куда как похожи были — будут — на боевое оружие.

То есть, мне что — разворачивать «для зачина» кустарный, но с приличными параметрами по качеству мини-заводик пластических масс? Решаемо на самом деле — с привлечением ресурсов предприятий или лабораторий Ленинграда! Однако размах проекта оказывается уже не таким скромным, как кажется при взгляде на современный маркер «Made in USA».

Горком комсомола потянул бы, а вот личный ресурс — йок.

Оргвопросы не решаются наитием, да и какого-нибудь «e-bay» под рукой нет… Да, оружие с приводом от «мягкой пневматики» можно просто купить за границей, но и в этом случае остается проблема доставки — массогабаритную копию АК или М-16, да еще способную стрелять, просто не пропустит таможня.

Можно ли, тем не менее, организовать производство партии маркеров и наладить выпуск шариков? На первый взгляд, да… если «зайти в горком через дядю Вадима» и быть достаточно убедительным.

Например, «развести суету» в рамках подготовки военно-патриотической игры «Орленок» в год 35-летия Победы. Но тогда…

Я с трудом сглотнул.

Но тогда, что-то мне подсказывает, УВД и УКГБ, вместе с местными военными, привлекаемыми на «Орленок», будут знать о намерениях инициативных комсомольцев и без случайных озарений Минцева!

И намного раньше, чем я получу в руки свежий, красивый, действительно нормально работающий маркер…

— Подумаем, Андрей, — ласково улыбнулась Чернобурка.

Понедельник, 18 декабря. День

Москва, Кремль

Красная ковровая дорожка глушила шаги, как трава на поляне. Андропову вдруг ясно вспомнился продрогший после дождя лес, грузные шуршащие шаги, грибные шляпки с налипшими хвоинками…

— Знаете, товарищи… — говорил на ходу Кириллин, — Самая первая реакция у меня была — мы получим не «три тура», а постоянный процесс с тремя контрольными точками. Так оно и вышло! Просматривал вчера протоколы — в ходе мозговых штурмов по польскому направлению постоянно выскакивали «общеСЭВовские» идеи — и идеи о самом СССР, а как раз это, по моему скромному мнению, и должно подвести к активизации трансформационных процессов уже в следующем году, когда польскую тему… хм… «утрамбуют».

— Очень на это надеюсь, — проворчал Юрий Владимирович. Он размеренно шагал за академиком, немного отставая от министра иностранных дел.

Громыко обернулся к нему и кивнул.

— Под собственно «турами» я понимал три вполне определенных периода работы непосредственно с официальным польским руководством, — сухо сказал он. — Толку от поляков мало, вся польза — от чрезвычайно интенсивной работы экспертно-аналитических групп. Всегда, под каждый очередной «тур», она имела на выходе очень конкретные рекомендации, обстоятельные, сравнительно подробные, но понятные руководству обеих стран.