Специалист по кадрам

— Не секрет. Я был голоден и искал место, где можно поесть.

— Не надо врать, — перебила меня Маюми, — Вы еще вчера приходили в наш клуб. Вы видели оябунов. Но почему-то вам неймется. Сегодня пришли опять. Что вы вынюхиваете?

— Маюми, держи себя в руках, — по-дружески, но довольно строго одернула ее Мэй Нагата, — Ты и так уже дел наворотила.

— Прости, Мэй, — стушевалась Маюми, — Ты права.

— Однако если говорить откровенно, — продолжила Нагата, — Маюми задала закономерный вопрос. Я бы даже задала его иначе. Кто вы такой, Каратоси-сан?

— А вы разве не знаете?

— Представьте себе, не знаю.

— А как же вы тогда приняли меня на работу?

— На работу вас приняла не я, а Накамура.

— Он что, на тебя работает? — воскликнула сбитая с толку Маюми.

— Получается так, — Нагата посмотрела на меня с прищуром, — Или все же не так? Поясните нам, Каратоси-сан.

— Давайте так. Откровенность за откровенность. Вы отвечаете на мои вопросы, а я отвечаю на ваши.

От такого моего предложения у Маюми угрожающе хищно раздулись ноздри, но вслух она ничего не сказала.

— Справедливое требование, — ответила Нагата, отхлебнув из чашки, — Что вы хотите знать, Каратоси-сан?

— Он и так уже много знает, — не удержалась Маюми Кимото

— Успокойся, Маюми. Если бы господин Каратоси желал нам зла, он сидел бы сейчас не здесь, а в кабинете следователя. Я уверена, он на нашей стороне. Я даже станцую специально для него.

Обещание танца Маюми Кимото почему-то сразу успокоило. Она заметно расслабилась.

— Я уже знаю, что вы обе екаи, — начал я, — Магические оборотни. И вы связаны с этими, как их там, оябунами, каким-то подчиняющим договором.

— Неплохая осведомлённость для человека, находящегося в Японии второй день, — отметила Нагата.

— Но кое-чего я пока не понимаю, — реагировать на замечание Нагаты я не стал, — Почему бы вам не послать этих оябунов куда подальше? Или эти оябуны тоже владеют какими-то суперспособностями?

— Вы верно подметили, Каратоси-сан, послать «подальше» оябунов мы не можем, потому что у них есть суперспособность, хотя и всего одна. Они наделены властью повелевать екаями. И, предвосхищая ваш следующий вопрос, добавлю. Екаи не могут причинить зло своим оябунам.

— Так. А сейчас в вашем рассказе кое-что не бьется. Если екаи не могут тронуть оябунов, значит тех двоих ухарей завалил не екай. Но!… там на парковке вы танцевали танец зова. Вы пытались вычислить именно екая, а не человека.

— Он и про это уже разнюхал, — обвинительно заявила Маюми Кимото.

— Не разнюхал, а увидел.

— Да, но я вас там почему-то не заметила, — согласилась с ней Ногата, — Вы подглядывали.

— Не подглядывал, а наблюдал с закрытой позиции. Послушайте, давайте не будем спорить о терминах.

— Ну хорошо, — согласилась Нагата, — По поводу тех мертвых оябунов. Во-первых, я сказала, что екаи не могут причинить зло именно своим оябунам.

— А чужим могут?

— Чужим могут. Там зависит от того, какой оябун.

— Поясните.

— Скажем, те двое не совсем оябуны. Вернее оябуны, но слабые. Они работали на Накамуру. Вот Накамура, он полноценный оябун.

— Какое-то путаное объяснение, — заметил я, — То есть они какие-то неполноценные оябуны? Какие-то оябунские подмастерья?

— Да, можно так сказать. Они тоже обладали властью, но не полной. Даже подчиненный им екай мог пересилить запрет и напасть.

— Это вы намекаете на присутствующую здесь Кимото-сан.

— Да. Маюми под подозрением.

— О’кей, все это очень любопытно. То есть из вашего рассказа получается, что оябуны отличаются по силе.

— Они не обладают силой в привычном понимании. Они обладают именно властью. И этой властью наделяет их…

— Кто?

— Маюми, будь добра, покажи ему.

Маюми безразлично пожала плечами и поднялась из-за стола.

— Идите за мной, господин Каратоси.

Я тоже поднялся, как и Нагата. Все втроем мы перешли из кухни в небольшую комнату. Хозяйка щелкнула выключателем, засветив люстру под потолком.

Комната была почти пустой, лишь у дальней стены устроено что-то вроде алтаря, украшенного бумажными цветами. На самом алтаре стояла золоченая статуэтка жизнерадостного лысого толстяка в сандалиях на босу ногу.

— Это кто?

— Хотэй, — ответила Нагата, — Бог благополучия и богатства.

— Пока не понял.

— Это он наделяет оябунов властью, — невозмутимо пояснила она, — Чем больше реального богатства и власти у оябуна, тем большую власть над екаями он получает от Хотэя.

— То есть Накамура богат?

— Очень богат. А главное, занимает очень высокое положение в корпоративной иерархии.

— Хм. Никогда с подобным не сталкивался.

— А с чем вы сталкивались, Каратоси-сан? Теперь моя очередь задавать вопросы.

Маюми расстелила в комнате циновки, на которых мы расселись. Мне показалось, что они специально перешли в эту комнату, как будто здесь возле алтаря Хотэя я не смогу соврать. Хотя… возможно просто так показалось.

— Как я уже говорил, меня зовут Максим Кротовский. Родился в России, точнее, на периферии Российской империи в городе Кустовой. Сразу предупреждаю. Вы не найдете на карте такого города. Зато последние несколько лет жил и учился в Санкт-Петербурге.

— Вы человек, Каратоси-сан?

— Человек.

— Откуда вы узнали о екаях?

— Здесь и узнал… в Японии… скажем так, в тех местах, откуда я родом, тоже встречаются оборотни. Но лично я ни с одним из них знаком не был.

Женщины незаметно переглянулись, будто обменялись сигналами, что я не вру, что говорю правду.

— Вы как-то связаны с оябунами? Раньше что-то слышали о них?

— Никак не связан и не слышал. Даже не подозревал, что такое возможно.

— Вы о чем?

— О том, что какой-то бог наделяет властью над оборотнями. И не за какие-то заслуги перед богом, не за доблесть, не за смелость, а тупо за наличие бабла и положение в обществе.

— Он не врет, — сказала Маюми.

— Вижу, — подтвердила Нагата и добавила, разъясняя уже для меня, — Каждому богу свое служение. Поскольку Хотэй бог богатства, то получается, ему служит тот, кто преумножает капитал.