Стихотворения. Пьесы

На все смотрю без страха, Тверда душа моя. О нет, я не исчезну, Хотя бы умер я! С широким шумом моря, Когда леса гудят, С медноголосой бурей Всегда пою я в лад. Я с тучами, с грозою Звучу одной струной, С потоком, что о берег Бьет пеной снеговой. Когда с востока ветер Встает — заре вослед, Я вам с его дыханьем Шлю утренний привет. Когда же гаснет солнце И затихает дом, Заря меня скрывает Померкнувшим плащом. На все смотрю без страха. Тверда душа моя. О нет, я не исчезну, Хотя бы умер я!

В КРАСНОМ СВЕТЕ

Тюремные стены Перевод Т. Спендиаровой

Лица скрылись в сумраке, — значит, Не кивнет никто, не заплачет, Не улыбнется приветливо впредь. Тумана все затянула сеть. Как будто поезд промчался мимо, Махнули платочком сквозь клубы дыма… Слышно — шум затихает, далек… Сердце пора замкнуть на замок. «Но разве это не ветра шум, Не листьями ропщут ветки?..» Гул долетел, короток, угрюм… Захлопнулись двери клетки. Нет, ты не в лесу, то не ветра шум, Не ропщут дрожащие ветки… Тюремные стены, каменный свод, — Тебе прозябать тут за годом год.

Стань твердой, мысль! Перевод В. Брюсова

Стань твердой, мысль! Стань зычным, слово! Стань наковальней, мысль! Стань колоколом, слово! Тьмы кузнецов тебя куют века: Ковач великий, беспощадный голод, Всей тяжестью обрушивает молот, И скромным сонмом бьют исподтишка Со стороны, и сгорблены и седы, Старухи-сестры — маленькие беды. Стань твердой, мысль! Стань зычным, слово! В горниле мук белей раскалено, Закалено огнем и сожжено! Мехи вздувают пламя неуклонно, Тебя палят неистовым огнем, Толкают в самый жар, сжимают в нем Давленьем атмосферы раскаленной. Стань рассекающим мечом! Стань острой, мысль! Стань грозным, слово! Стань чуждым ржавчине клинком из стали, Чтоб гражданин мог смело взять тебя, Чтоб ты сверкало, камни стен дробя, Чтоб цепи пред тобой и брони пали! Стань острой, мысль! Стань грозным, слово!

Первые жертвы Перевод Н. Павлович

Как эту боль сдержать и перенесть! Как душу горько разрывает жалость! Так много павших! Их не счесть, не счесть, И раны их еще зияют ало. У нас в душе одно желанье есть — Собрать ту кровь, что землю напитала И призывает молчаливо месть. Глаза глядят, как будто угрожая, Дрожишь невольно, мертвый взор встречая.

Могилы павших героев Перевод В. Елизаровой

Их имена векам дано беречь. Их в землю бросили и в грудь вонзили меч, Но сжаты кулаки, но сердце не остыло, И взгляд, как острие, разит противосилу. Их бросили без слов, и тишина легла, Потом топтали землю, как врага, Запрятать тщились глубже в песок, Чтоб ни один восстать уже не мог. Но властию бессмертья не восстать! Коснись могил, вберешь свободы страсть! Поднимешься с колен и вскинешь взгляд горящий, Когда свой рост узнаешь настоящий. И пусть те имена века хранят. Но помните могилы, где герои спят. Когда померкнет ум и руки захотят отдохновенья, Пусть нашей силой станут их мученья!

Отряд смерти Перевод Т. Спендиаровой

Лунная ночь нема, Бледно лучи блеснули. Тайна бродит. На карауле Безликая бодрствует тьма. Голос неведомый из темноты, Окрик гнева и боли: «Что блуждаешь так поздно ты?..» Гибель грозит мне, что ли? С постели вскочил, лихорадка бьет. Не было ночи тише… Приговор ли мне вынесли?.. Слышишь?.. Пролитая ли кровь вопиет? Страшно! Ночь молчанье хранит, Бледно сиянье луны печальной. Чьи там шаги? Кто говорит? «Месть… Мы молот, ты — наковальня». Шествует смерти отряд… Так, значит, Это он с собою несет Мести угрозы, холодный пот — Приговора немой передатчик? За многие жизни возьмут одну… Это ночью или днем случится? Лицу обреченного не проясниться… Лежу ли, хожу ли, — иду ко дну. Пчелу не преследует месть и страх, — Она умирает тотчас, ужалив. Меня же тиски смертоносные сжали. Я — ржавый брошенный нож, я — прах. И днем мне жутко… Как ночь нема! Бледно лучи блеснули. Тайна бродит. На карауле Безликая бодрствует тьма.

Все-таки Перевод Вл. Невского

Присловье «все-таки» Помните в час, Когда сочтете Мертвыми нас. Нет, не дождетесь Во веки веков, Чтоб нас задавила Тяжесть оков. Нет, руки бессильно Не упадут, Хоть жажда и голод Утробу жгут. Сердца наши стойки — Дави их, тесни, И все-таки дышат, Живут они. Заветное «все-таки» Есть у нас, Оно омрачит вам Торжественный час. Пусть молния блещет, Грохочет гром, Но мы на колени Не упадем. Не склоним плечи Под вашу власть, Хоть горы грозили б На нас упасть! Помните «все-таки» Даже в тот час, Когда мертвецами Сочтете нас.

ТИХАЯ КНИГА

«Перед новым боем…» Перевод Г. Горского

Перед новым боем Тихо вспомните былое.

« На черных страницах книги…» Перевод Ю. Нейман

На черных страницах книги Мы пишем стихи потаенно, Чтоб наши рыданья и стоны, Как в черной ночи, затаились… На черных страницах книги, Как в черной земле зарыты Тысячи, что убиты В ночи, наступившей снова. На черных страницах книги Да светят буквы смелее, Павших борцов жалея, Живым даруя отвагу!.. На черных страницах книги — Все то, что ношу, как бремя, Пока не придет время, Не вспыхнет черная книга!..

ДЕНЬ УСОПШИХ

Медленно плывет их черный челн…

Песня сестрицы Перевод Ю. Нейман

Спряталось солнце За тучи угрюмые. Пламя погасло: Очаг наш не теплится! Солнце проглянет, Очаг разожгу я, Да не согреть им Братца родимого!.. Братцу не нужно Веселого пламени, Братцу не нужно Весеннего солнышка, Братцу не нужно Заботы сестрицыной: Мраком все застлано, Тьмой занавешено… Братцу постель Разостлали песчаную; Полог дерновый Над нею повесили… Братцу не нужно Слезы моей горестной Братцу не нужно Ни стона, ни жалобы. Слезы постель размывают Песчаную, Полог дерновый от жалоб Колышется… Брату безмолвная Клятва нужна — Клятва, что дело В верных руках!

Ржавая цвель Перевод Ю. Нейман

Где с песнями люди Косили травы, Все цвелью подернулось Рдяной, ржавой. Мальчонка приходит туда К рассвету… Слоняется, плачет он: — Тятя, где ты?.. Расстрелян твой тятя, И след кровавый Стал цвелью, стал порослью Рдяной, ржавой.

Бедный брат Романс Перевод М. Замаховской

Мать, и отца, и друзей, и семью — Всю они отняли радость мою!.. Что ж остается мне, брат мой? — Бедный мой брат, они в этом вольны. Но застонать не заставят они… В этом ты волен, брат мой!

* * *

Ах, они руки скрутили мне вновь! Брызнет сейчас из-под пальцев кровь, Брат мой, о брат мой! — Бедный мой брат, они в этом вольны, Но застонать не заставят они!