Стихотворения. Пьесы

Руки Перевод С. Шервинского

Рука моя груба, И нечувствительны кончики пальцев. Взор мой неласков, Не гладко лицо, черты не прекрасны. Цветисто я говорить по умею. Не изощрен я в таком, в изящном — Не было в том нужды! Мало имел я дела с искусством… Врагам, однако, Прямо смотрел я в глаза, — Видел в их лицах последнюю низость, Глубочайший позор человека, Непостижимую злобу зверя, Жестокость веков первобытных — Давно позабытую, — хитрость и жажду крови, Подлость, что волку и то омерзительна, И ко всему высокому зависть. Я не видел в них человечности, Способной жалеть и сочувствовать, Не видал лица человеческого, Где не прочел бы в складках глубоких морщин: «Я — зверь!» Вот когда огрубела рука моя, Стали нечуткими кончики пальцев… Зверя ли гладить рукой в шелковистой перчатке? Как ласкать его нежными взорами, Если терзает он жертвы свои И сородичей Трупы сжирает? Мне надо еще всмотреться в людей, Я должен людей уважать, Чтоб полюбить их снова. А ныне лишь братьев своих люблю, Что в отчаянье рвутся на волю И в яростной жажде освобожденья Из когтей своих злобных тиранов Обагренные кровью встают Для решительной битвы. Кто может быть ласков, Кто может петь прекрасные песни, Следуя мимо и роз аромат разливая, Когда на глазах его зверь Жертву когтит? Кто тут не бросится в первом порыве на помощь! И пусть оборвется песня, осыплются розы! — Кто, человеческим чувством вконец обездоленный? Есть такие?.. Так это вы! В стороне стоите испуганно Насмешка в вашем вопросе: «Кто прав? Кто ссору затеял?» Да где же тут ссора? Не ссора терзать беззащитного! Время ли тут разбирать, кто прав! Мне надо еще всмотреться в людей… Но зверь останется зверем, Лишь когти еще заострятся. Человек человеком не станет, И проповедь мягких сердец не впрок, Пока существуют рабы, под бременем гнущие спину, И те, кто бременем спину им гнет; Пока существует власть, Которой опора — богатство. Нежность одну лишь знаю: братьев жалеть, На ноги ставить упавших, скорбь успокаивать, Утешать утомленных сердца, Исцелять, утолять красотою И в мечте открывать им грядущего блеск. Когда же настанет то время! Люди сами его приведут. Низость тогда отойдет от людей, В жертву не будут вонзаться острые когти, Пальцы чутки станут и ласковы, Нежно-сочувственны будут глаза, Лица — прекрасны и чисты, Душевно-вкрадчива речь. Буду я петь вам тогда свои нежные песни, — Когда настанет срок.

К будущему Перевод Г. Горского

В цепях окаменели руки, Тюрьма лишила их труда. Но в жилах кровь, пусть терпим муки, Над ней не властна никогда Веков гряда. Не устрашить народа грому, Тем более народов цвет. Страшней грозы нам тихий омут, Покой, в котором жизни нет, — Страшней всех бед. Опять руками придет отрада, Ведь новый труд свершений ждет. Она близка — удачи радость, И Завтра юношей зовет Вперед, вперед!

Кровавая баня Перевод Ю. Нейман

Двери, народ, спеши распахнуть! Воздухом свежим наполни грудь! Жарко тебя пропарили в бане! Подняли на полок страданий, Пар поддавали то и дело, Прутьями хлестали тело, Кожу сдирала шипами лоза, Паром тебе разъедало глаза… Шпарил тебя кипяток шипящий, Пот прошибал тебя леденящий. Не перечесть всех истязании, — В смертной тебя пропарили бане! И понемногу с тебя сходили Страх застарелый, сомненья, бессилье… Все растворилось в парном тумане, — Крепко тебя пропарили в бане!.. Встань, выходи на свет — обновленный, Сильный, надеждами окрыленный! Сброшена тяжесть былых обид, Тело чисто, дух омыт. Нет и в помине ветхой дряни!.. Крепко тебя пропарили в бане! Вольно расправь могучую грудь, Все преграды сумей свернуть. Новый тебя ожидает путь!

Счастливые юноши Перевод Вл. Невского

Должны быть вы счастливы, павшие, В расцвете лет вы ушли из жизни; В глаза последней своей минуте Смотрели с улыбкою победителей И свою молодую, яркую жизнь Достойным концом завершили; Испытали свою безмерную силу И последние капли ее из кубка Смерти в лицо плеснули с презреньем. Вы, хотя б на мгновенье, увидели Наяву великую вашу идею, Которую мы лишь в расплывчатых образах Воспринимаем духовным взором, Хотя и стремимся к ней постоянно, Одним неизбывным желаньем томимы. Должны быть вы счастливы, павшие, Вы ушли, изведав счастье любви, Величайшее счастье, данное человеку. Женская дарит нам счастье любовь, Но тут же хитрит и жалит, И чем полнее себя отдаешь, Чем сильнее и ярче любишь, Тем сильнее и глубже себя презираешь За эту влюбленность. Но бесхитростна и светла счастливая, Увлекающая все наши чувства, Возвышенная любовь к человечеству. Не может она ни хитрить, ни жалить, От нее для себя не требуешь ты Ни жарких объятий, Ни блеска глаз, ни страстных лобзаний, Ни любовной поддержки в долгой жизни, Ни платы, ни славы, ни памяти даже, — Ей в жертву приносишь себя, безыменный Свершая свой подвиг. Волны восторга, все выше вздымаясь, Вольной весенней рекой разливаются; Бескрайний вдали открылся простор, Благодать половодья льется и льется, Волны восторга неся свободно. Свежесть и радость идут по земле, А гром, сотрясающий поднебесье, — Лишь смех счастливых юношей, И молнии, в тучах сверкающие, — Счастливых юношей мысли. Первыми эту любовь всеобъемлющую Познали вы и раскрыли пред нами Во всем богатстве ее обличий: В образе бурной весенней реки, В образе молний, пронзающих тучи, В образе первых ласточек и соловьев, В образе грозных опасностей, мира и вечного солнца. Вы увлекли нас своей стремительной поступью И, падая, подняли нас до вершин героизма. «Человек в героизме лишь начинается» — Истину эту горящими знаками Ваши пальцы запечатлели у нас на груди, — Так, что до сердца прожгло. Те жгучие знаки вовек не померкнут, И даже обыденность мягкой своей рукой Не сгладит ее, не засыплет пылью, И в обыденности зародится Новый подвиг в наших сердцах. Должны быть вы счастливы, павшие, Свой подвиг свершая, открыли вы Новую эру, — гремит ее огненная колесница; Свой подвиг свершая, исполнили вы Завещанный долг и ушли со спокойной душою, Но ваша жизнь продолжается в наших; Свершая свой подвиг, вы подняли нас — Творить великое дело жизни. Должны быть вы счастливы, павшие, Но мы со слабыми силами Остались свершить небывалое. Одна лишь мысль поддержать нас может: Эти труды не одни лишь герои свершат, Но весь народ.

Готовность Перевод Ю. Нейман

Точный срок неведом никому, Но шаги грядущего слышны… Чтоб дорогу проложить ему, Буднями заняться мы должны. Мы готовы, — пыл не оскудел, Но пока, идя путем своим, Познаём величье малых дел, Волю для свершения растим!..

Великий свет Перевод В. Бугаевского

I

Еще на небе рдеет отблеск чудный — Великий свет тех незабвенных дней, И от него по черным стенам будней Тревожно бродит зарево огней. Оно бледнеет, меркнет — словно вскоре Совсем исчезнет в сумраке ночном. Но вспыхивают утренние зори, Ночь проржавевшим рушится старьем, Сполохами охвачен окоем.

И

И мой народ стряхнул оцепененье, Когда в ночи великий вспыхнул свет. Был тяжким сон и долгим пробужденье, Но ясный день пришел ему вослед. Жить сызнова народ мой начинает. Его, сгибавшегося под ярмом, Свободный круг народов приглашает, Чтоб брата обрести отныне в нем И счастье общим созидать трудом.

III

На свет великий устремляя взоры, Народы ждут, и мукам нет конца. И трепет ожиданий: «Скоро ль, скоро?!» — Пронизывает ныне все сердца. Хоть будням кажется, что стихли бури, — Приблизился и нарастает гром, Таинственный сполох сверкнул в лазури; Падет он наземь огненным дождем, Оковы плавя в пламени своем.

ПАВШИЙ В БИТВЕ

Светлых дней и наш народ дождется.

«На гору теперь меня снесите…» Перевод Вл. Невского

На гору теперь меня снесите, Уложите под корнями сосен В белую песчаную могилу. Корни заскорузлыми руками Пусть меня обнимут, обогреют. Пусть меня укроет дерн зеленый, Так легко под ним дышать мне будет, Встать легко, трубы заслышав звуки. На крутой горе лежать хочу я, Чтобы издали мне было видно, Как в горячей, дымной бане братья Обливаются кровавым потом, Ветры горные туман развеют, И победу братьев я увижу. В чистом поле соберите части Моего изрубленного тела, Чтоб со мною в час отмщенья были: У плеча — рука, меж ребер — сердце, И во рту чтобы сверкали зубы. Так несите вы меня повыше, Больше мне служить не хочет тело; Значит, надо отдохнуть немного. Сосны осенят меня ветвями, Тихим шелестом навеют дрему, Раны исцелят, для новой битвы Плотью новою меня оденут: В прежних битвах старая сносилась, Словно обветшалая одежда. Вытекшие очи будут видеть, Вырванный язык — греметь словами, Двигаться — отрубленные руки, Грудь простреленная — подниматься, Сердце — словно пламя ввысь взметнется. Бережно несите по тропинкам На гору истерзанное тело. Где росы кровавой капнет капля — Огненные там цветы пробьются, Путь укажут до моей могилы. Девушки по ним меня отыщут: На ресницах — горькие слезинки, На устах — слова любви к герою — Те, которых в жизни он не слышал. Дорогие девушки, не плачьте! Сладко спит сраженный в битве воин. Плачьте лучше, девушки, о слабых, Тем, кто в бой идет, цветы отдайте, Тем, кто бьется, — ласковые речи. А слова погибшего героя В глубине души своей запрячьте, Чтобы враг не вырвал их оттуда, Чтобы соглядатай не подслушал. В памяти мое храните имя, Вздохами легчайшими окутав, Пусть оно там почивает мирно До поры, пока зальются трубы. А душа сраженного героя Будет спать под холмиком песчаным, Осененная ветвями сосен. В теплый полдень, солнцем осиянный, Из могилы выпорхнет на волю, На песке усядется погреться; Вон пастух, в лесу оставив стадо, Видит сны с открытыми глазами; Вон смеются батраки на ниве — Те, что век смеяться не умели; Вон домой идут на отдых ранний В белоснежных праздничных одеждах Те, что отдыха вовек не знали, Те, что век скитались безнадежно, По миру гонимые судьбою, А теперь нашли покой желанный. Сосны, вскинув гордые вершины, Взоры устремят в простор широкий Через нивы, и леса, и горы До полоски голубой тумана. Вместе с горною сосной высокой И душа моя, в ветвях качаясь, Взоры устремит в простор бескрайний До полоски голубого моря, О котором мне без слез не вспомнить. Теплый воздух будет подниматься, И, на маковку сосны высокой Вместе с ним взлетев, душа увидит Даль, которую не видят сосны. В полночь солнце сказочное встанет, Разольется над моим народом Нерушимое сиянье счастья; За него боролись мы отважно, За него легли в могилу рано; И душа сквозь время и пространство Яркий свет грядущего увидит.

ТЕ, КОТОРЫЕ НЕ ЗАБЫВАЮТ Осенняя песня

Веселья Перевод С. Липкина

Веселья, В какой затерялись вы дальней дали? Куда забрели? Веселья, — Где жаворонок? Вся окрестность черна. Туман, тишина. Веселья, — Где солнце? Зачем выпал град на поля И плачет земля? Веселья, — Где зелень травы? Голо все, как плитняк, Кругом полумрак. Ах, веселья, Где летние дни? В телеге из спелых колосьев Умчались они! Солнце в колесах; Дышла в колосьях; Стебли пшеничные — песнь земледелья. Сверкают колеса, и ярко ложится Их отсвет на лица, Скользя, скользя!

ПРОЩАНИЕ

Одна ночь Перевод С. Липкина

Как странно: за ночь они исчезли Настало утро — и их не стало: Так тихо, тихо, нет больше звезд Замолкла сойка, не слышен дрозд. Все те же травы, лес так же молод, Взгляд солнца в листьях все так же золот, А сердцу страшно: лишь при разлуке Так умирают слова и звуки.

Птица, листья и дождь Перевод Л. Осиповой

Падает птица — Сломаны крылья, Больше ей в небо не взмыть. Падают листья, Желтые листья, Им уж на ветке не быть. Смоет волною Листья и птицу. Станет над ними, прощаясь, Дождь слезы тихие лить.

Из окна вагона Перевод С. Липкина