Столичный доктор. Том VIII

Профессионал. И выражение лица, и положение тела — всё говорит об искреннем интересе сказанному. Только глаза выдают не то чтобы равнодушие. Усталость. Небось, сейчас в голове складывается подходящая отповедь — туманные обещания из серии «Мы приложим все усилия».

— Примите мои сочувствия, ваше сиятельство, — Серебренников склонил голову, обозначая поклон. — К сожалению, наши возможности в поиске соотечественников в зоне японской оккупации ограничены…

— Я не об этом, господин консул, — ответил я. — Накануне вечером ко мне обратился японец, скорее всего, офицер разведки. Он предлагал помощь в эвакуации жены, требуя за это сделать некое политическое заявление, идущее вразрез с официальной линией. Я отказался. Сегодня этот господин предпринял новую попытку. С тем же результатом.

Теперь в глазах дипломата плюхался вопрос «За что мне это?». Он прекрасно понимает, к чему я веду.

— Возмутительно, — сказал он, не моргнув.

— Придерживаюсь того же мнения. Прошу вас как представителя Российской империи выступить с официальным протестом. Давление на гражданское лицо, через раненую женщину, в целях политического торга — это не просто подлость, это вызов. Надеюсь, вы знаете, как на такое отвечать.

Он кивнул — даже не театрально, просто устало. Поставил локти на стол, сцепил пальцы.

— Учитывая ваш статус… и недавнюю службу… вы правы. Сейчас же передам дело одному из наших сотрудников. Где вы остановились?

— Отель «Берлин», на Бундштрассе.

Он записал.

Я встал.

— Надеюсь, заявление окажет нужное действие, — заметил я.

— Надеюсь, что так и будет, — ответил консул. — До свидания, ваше сиятельство. Желаю скорейшего воссоединения с вашей супругой.

* * *

Утром я решил перед поездкой в больницу зайти в консульство. К тому же и погода на диво хороша — солнце светит, не душно еще, и до жары пара часов осталась. Почему бы и не прогуляться?

Охранникам кивнул как своим, и они ни слова не сказали. Посмотрели бы они на коллег с набережной Банд, наверное, нашлось бы чему поучиться. Хотя Швейцария — не Россия. Ни с кем не воюет, со всеми ровные отношения, денежки в банки принимают у всех. Даже теоретически трудно представить, чтобы на них кто-нибудь напал.

Секретарь, увидев меня, тут же убежал в кабинет к начальнику, выскочил назад, и с поклоном проводил меня внутрь.

— Доброе утро, герр Баталофф, — консул Ферри сиял так, будто выиграл в лотерею. — И оно действительно доброе! Буквально полчаса назад мы получили телеграмму от нашего агента в Циндао! Фрау фюрстин доставлена накануне вечером морским путем из Даляня! Мы организуем ее эвакуацию сюда прямо сейчас!

Я опустился на ближайший стул. Не потому что хотел присесть. Просто ноги отказались меня держать. Неужели это случилось?

Глава 23

ШАНХАЙ. Въ генеральное консульство Россійской имперіи въ Шанха? обратился за помощью подданный Его Императорскаго Величества, который сообщилъ, что н?кіе японскіе граждане пытаются склонить его къ безчестному поступку, угрожая жизни жены, находящейся въ госпитал? на японской территоріи. Такое поведеніе является совершенно возмутительнымъ даже въ условіяхъ в?д?нія войны, не говоря уже о состояніи перемирiя.

Агнесс нашлась! С души упал тяжелый камень. Я промолчал несколько секунд, потом ответил:

— Благодарю за помощь, господин консул. И прошу прощения, что посмел сомневаться в вашей компетенции. Я немедленно выезжаю в Циндао.

Консул покачал головой:

— Позвольте посоветовать не делать этого, герр фюрст. Во-первых, до Циндао более семисот километров. Прямого сообщения нет, насколько я помню, это две пересадки. Вы попадете туда в лучшем случае через четыре дня. Не стоит забывать о ваших сложностях с китайскими властями. Вы сами говорили о них, и никто не гарантирует, что попытки вас задержать не примут более серьезной формы. Если рассматривать морской путь, то даже если у вас есть наготове судно, то подготовить его к плаванию займет время. А так — от тридцати шести до сорока восьми часов, и вы встретите свою жену.

Ну да, задействуй сейчас яхту Гилберта, пока её подготовят, соберут экипаж — пройдут часы, а то и сутки. Морские походы спешки не любят, да и обещанные двадцать узлов не гарантированы: уголь может быть с повышенной зольностью, ветер встречным. Быстрее не получится, надо включать голову.

— Понимаю, — кивнул я. — Продолжу подготовку здесь.

— Британский госпиталь? — спросил Ферри. — Лучший выбор. Поверьте, в Циндао такого точно нет. Но медицинское сопровождение госпожи фюрстин будет обеспечено. Как только нам будут известны подробности, мы сообщим вам незамедлительно.

С тем и поехал в госпиталь. Надо как-то отвлечься, а лучшего способа, чем работа, я не знаю. Она выматывает, но это совсем другая усталость, чем от пьянки — без тяжелой головы и долгого похмелья.

Доктор Уитмен долго тряс мне руку, узнав о последних новостях. И подтвердил, что палата для Агнесс будет самая лучшая. Даже провел меня в нее и показал. Всё тихо, чисто, пахло хвоей и карболкой. У изголовья — высокий латунный торшер, подушки свежие, складки на покрывале ровные. Никого, но я будто слышал, как она дышит во сне. Согласен, место отличное: второй этаж, окна в сад, прямых солнечных лучей практически нет. Соответственно, и жара не так страшна. Хотя в Шанхае я пока не видел, чтобы целый день светило солнце. Уж если не дождь, то сплошная облачность гарантированы.

— Предлагаю назначить операцию господину Исикаве на завтра, — сказал я Уитмену. — Он готов, я тоже. Давайте познакомимся с врачами и проведем хотя бы одну тренировку в морге.

Бригаду Уитмен собрал что надо. Все чуть за тридцать, с опытом работы минимум десять лет за пределами метрополии. Кто-то с Мальты, кто-то из Калькутты, кто-то после нескольких лет в Гонконге. Оно понятно — на родине хватает своих специалистов, со стороны зайти трудно, вот и пускаются молодые врачи в поиски фортуны в дальних краях. Как обычно — одним везет, другим — не очень. Спиваются, гибнут от экзотических болезней, вредного климата. Но продолжают ехать.

— Признайтесь, господа, кому я перешел дорогу, внезапно появившись накануне операции? — спросил я, когда мы пили чай в ординаторской сразу после знакомства.

— Мне, сэр, — поднял руку старший хирург Дэвид Аспен. — Я должен был возглавить бригаду.

— Еще не поздно, я могу отказаться. Сяду в углу и буду рассказывать анекдоты, давать ценные указания, попутно рассказывая о криворукости исполнителей.

— Нет уж, — отсмеявшись со всеми, сказал Аспен. — У вас, сэр, даже крючки держать за честь. Это же лучшая рекомендация — сказать, что оперировал с вами.

— Приезжайте к нам на стажировку, сможете постоять за столом с самим Микуличем, не только со мной.

— Если честно, страшно, — признался самый молодой из собравшихся, ординатор Бирч. — К вам ездил Нэвил Эшборо, он был третьим в выпуске. Вылетел через неделю.

— Зато теперь ему есть что рассказать в пятницу вечером в пабе, — улыбнулся я. — Ладно, давайте еще раз повторим топографию нужной области.

* * *

Больше в этот день ничего примечательного не случилось. Вечером разве что пришел обещанный сотрудник из российского консульства, записал мой рассказ об угрозах от Мичи. Он же порекомедовал неплохой ресторан китайской кухни. Для избранной публики, как полагается.