Стоя в чужой могиле

Она наполнила один поднос и принялась за другой.

— Это была попытка изнасилования, — сказал ей Ребус.

На миг она замерла.

— Жертву жестоко избили, — добавила Кларк.

— И этого достаточно, чтобы его подозревать? — Она вернулась к своему занятию, но с несколько меньшим рвением.

— А с вами он хорошо обращался? — спросила Кларк.

— Он со мной всегда как шелковый. — Она задумалась на секунду. — Вы сказали ему, что собираетесь со мной говорить?

— А это важно?

— Может, поэтому он и струхнул. До парковки доехал, а посмотреть мне в глаза побоялся.

— А машину-то зачем бросать? — спросила Кларк.

— Понятия не имею.

— Не возражаете, если я ее осмотрю? — встрял Ребус.

— Да бога ради.

Кларк кивнула Ребусу, давая понять, что не возражает. Она собиралась остаться — вопросы еще не закончились.

Выйдя из паба, Ребус закурил и пошел вдоль здания. Усыпанная гравием парковка вмещала всего четыре машины, а объявление гласило, что это служебная стоянка. Робертсона это не могло смутить — он был чуть ли не членом семьи. Сейчас единственной машиной на парковке был повидавший виды «форд-эскорт» синего цвета, хотя одна дверь и переднее крыло имели другой оттенок. Задний бампер отсутствовал, один из задних габаритных огней разбит. Место было довольно укромное, никаких зданий вокруг. Ребус осмотрел гравий вокруг машины — нет ли следов борьбы, потом заглянул в салон. Машина была заперта, внутри бардак — пустые пакетики от чипсов и банки из-под лимонада, газеты и чеки с бензозаправок. Он записал регистрационный номер машины, потом еще раз ее обошел. Талон об уплате дорожного налога гласил, что очередной платеж уже на носу, а техосмотр такой колымаги не обойдется без своего механика и, может быть, взятки. Две покрышки были совсем лысые — больше, чем Бобби Чарльтон в ветреный день. [48] Когда Ребус потрогал носком перепаянную выхлопную трубу, та безнадежно качнулась.

48

Знаменитый английский футболист Бобби Чарльтон рано облысел и длинными волосами на боках головы прикрывал лысину. Сбивавшиеся во время игры или на ветру вихры Чарльтона нередко вызывали недоумение и злые шутки зрителей.

Когда он вернулся в паб, уборщица собиралась уходить. Ребус придержал для нее дверь. Эндрюс закончила с одной работой и теперь перешла к другой — расставляла мытые стаканы по полкам. Ребус посмотрел на Кларк и пожал плечами, показывая, что у него для нее ничего нет. Она ответила тем же жестом.

— Не у вас ли он прячется? — спросил Ребус.

— Ваша подружка только что обвинила меня в том же.

Она повернулась к ним и сложила руки на груди. Судя по ее телесному языку, она не испытывала ни малейшего испуга — напротив, была готова броситься в наступление, если только по ее лицу можно судить о чем бы то ни было.

— Буду считать, что вы ответили «нет». — Ребус показал на выставленные к продаже рулеты. — Не возражаете, если я куплю один?

— Они есть в булочной.

— Мне ростбиф с хреном, — потребовал он.

Их состязание — кто кого переглядит — длилось секунд десять, за которые он успел положить деньги на стойку бара. Она сдалась и протянула ему первый попавшийся рулет. Внутри была ветчина с горчицей, но Ребус все равно поблагодарил ее.

— Миссис Эндрюс считает, — сообщила ему Кларк, — что он подался на северо-восток. У него там дружки, с которыми он поддерживает связь.

— Есть какие-нибудь имена?

— Она не помнит.

Взгляд Ребуса сказал, что он думает по этому поводу:

«Бесценная помощь».

Затем он впился зубами в рулет.

Следующую остановку они сделали на месте дорожных работ, где Билл Соумс и Стефан Скилядзь встретили их с не менее кислыми физиономиями.

— Вы что — хотите распугать всех людей, которые у мен я работают? — спросил Соумс, держа руки в карманах.

Вокруг стоял обычный шум: ревели дизели, которые наполняли воздух удушливыми выхлопами и вынуждали их кричать. Погода портилась, температура падала, и по долине к ним подползал туман.

— Насколько я понимаю, — сказала Кларк, — ему велели убраться его товарищи.

— Томми не нуждался в предлогах, чтобы сгонять в город, — сказал Скилядзь.

— И никаких известий от него? — спросил Ребус.

— Никаких.

— Его машина стоит позади паба «Туммель армс».

— Ничего странного.

— Но в бар он не заходил, — добавила Кларк.

— И сюда тоже не возвращался.

— Вы в этом уверены?

Соумс пристально посмотрел на Ребуса:

— Вы намекаете, что мы лжем?

Ребус постарался пожать плечами как можно небрежнее:

— Или вам лгут. Его вещи на месте?

Соумс предоставил ответить Скилядзю.

— Всё на месте, — сказал поляк.

— Понимаете, если бы я решил пуститься в бега, — продолжил Ребус, — то я бы прежде всего кое-что взял с собой.

— Может, у него ум за разум зашел, — предположил Соумс. — Вы на него накинулись, припомнили прошлое…

— А здесь его встретили чаем с пирожными? — На лице Ребуса появилась натянутая улыбка без намека на шутку.

— Мы не собираемся его покрывать. Вы оглянитесь. — Соумс сделал широкий жест. — Здесь в прятки не поиграешь.

— Ваша поисковая команда нашла что-нибудь? — вмешался Скилядзь.

— Нет, — признала Кларк.

— Да потому что и искать-то нечего. Пустая трата времени и сил. И вряд ли девушка дошла до этого места. По крайней мере, пешком.

— А это значит, что вы обосрали невинного человека, — добавил Соумс. Потом посмотрел на Кларк. — Извините мой французский.

— Мы зря теряем время, — сказала Кларк Ребусу.

— Стефан же только что сказал, — напомнил Соумс. Но Кларк уже шла к машине.

26

Джеймс Пейдж трудился не покладая рук.

Фотороботы пропавших женщин, сделанные по просьбе Эссон, передали в несколько информационных агентств, которым благоволила полиция. На телевидении фотороботы понравились, и их поставили в вечерний выпуск шотландских новостей. Кроме того, начали поступать предположения насчет места, где был сделан снимок из дела Маккай. Некоторые даже прислали фотографии в подтверждение своих догадок. Пейдж освободил в офисе стену, и Эссон пришпилила эти снимки. Постоянно приходили новые. Пейдж пригласил Кларк и Ребуса в свой закуток. Его первым вопросом было:

— Он серьезный подозреваемый?

— Не уверена, — призналась Кларк.

— Однако он сбежал…

— Он из тех, кто действует не думая.

— Бродяга, — добавил Ребус. — Нигде не задерживается.

— Куда он мог направиться?

— Абердин или окрестности, — предположила Кларк.

— Нам следует уведомить грампианскую [49] полицию?

— Не повредит.

Пейдж посмотрел на часы:

— Через час я буду с докладом у шефа. Есть еще что-то важное?

49

Грампиан — один из районов Шотландии.

— Все выкладываются до последнего.

— Пока без толку. И чем дольше так будет продолжаться…

— Если Аннет поймала попутку, — вмешался Ребус, — то направлялась на север. Есть ли предположения или снимки по этому участку А-девять?

— То есть между Питлохри и Инвернессом? — Пейдж посмотрел на экран компьютера. — Нет, ничего такого не вижу.

— Нам нужна большая настенная карта, — сказал ему Ребус. — Карта и канцелярских кнопок побольше…

В течение всего дня люди делились соображениями — звонили и слали электронные письма. У некоторых не было никаких идей — они просто хотели поблагодарить полицию за работу. Таким говорили «спасибо» и быстро сбрасывали с линии, ссылаясь на большое количество звонков.