Таганка: Личное дело одного театра

Вот и все. Низкий поклон и большое спасибо.

А. А. Аникст. Я думаю, что не буду оригинален, сказав, что спектакль всех, кто его видел сегодня, глубоко взволновал.

Этот спектакль является, в сущности говоря, выполнением долга театра перед одним из своих главных работников, главных создателей этого театра. Но значение этого спектакля гораздо больше. Все увидели год тому назад^[999] то, что даже не предполагали в такой степени, — что Высоцкий стал поэтом масс, поэтом народа. И спектакль, который создал театр, является как бы данью этому всеобщему интересу и, скажу больше, — любви, которую в широчайших кругах вызвали песни и поэзия Высоцкого. Театр подготовлен к такой работе своими предшествующими поэтическими спектаклями. Это не первый спектакль такого жанра. Но в данном случае речь шла о том, чтобы создать спектакль о поэте-песеннике.

Мне кажется, что в целом спектакль получился в высокой степени удачным.

Прежде всего, в нем со всей явностью встает вся значительность содержания песенной поэзии Высоцкого. Мы видим, что это был поэт,… захватывающий в орбиту своего творчества те явления, которые считались как бы недостаточно поэтичными, а он поднял их на высоту, достойную поэзии… Он был художник жизни, художник правды. Он был поэт, который ставил большой, может быть, самый большой — нравственный вопрос нашего времени. И мы слышали, с какой силой звучит этот вопрос в его стихах. ‹…›

Это спектакль о человеческом благородстве, о мужестве, о способности человека говорить правду всегда, каковы бы ни были обстоятельства. Это спектакль о той победе, которую одержал Высоцкий. Но вместе с тем мы чувствовали и знаем, какую огромную цену он заплатил за эту победу, какие страдания, муки, трудности он переживал как поэт. ‹…›

И еще одна сторона этого создания Любимова заключается в том, что творчество Высоцкого ставит, кроме крупных нравственных вопросов, вопрос философский, вечный, всех нас глубоко волнующий, — вопрос жизни и смерти. ‹…›

Нас просили … увидеть… недоработки, недостатки и сказать о них сегодня.

Прежде всего, я скажу о том, что текст не всегда четко и ясно был слышен. Хотелось бы, чтобы каждое слово Высоцкого до нас доходило. Оно иногда пропадало: то дикция актеров была нечеткой, то говорили тихо, то напротив — слишком громко. ‹…›

Что касается музыкальной стороны спектакля, здесь тоже увлечение звуком и ритмом иногда приводило к тому, что мы не слышали песню в целом. Над этим тоже надо поработать.

Я присоединяюсь к мнению Булата Окуджавы, что кое-что нужно сократить. Сейчас по общему впечатлению трудно сказать: «Уберите эту песню, уберите ту», но чувствуется, что некоторые стороны творчества Высоцкого можно представить двумя-тремя песнями, но не пятью — это будет перебор.

Хочется, чтобы театр поработал над тем, чтобы сделать [спектакль] более компактным, более четким по своей выразительности.

Нет сомнения в том, что этот спектакль … получит большой резонанс. Потому что пока Высоцкий не издан, не воссоздан, не представлен. У многих о нем однобокое представление, а здесь дана … широкая картина творчества этого замечательного представителя нашей художественной культуры.

Я поздравляю театр с тем, что он решился на создание такого спектакля.

Я глубоко уверен, что при всех трудностях, которые могут быть на пути утверждения спектакля, он все-таки получит путевку в жизнь. Этого заслуживает, прежде всего, сам Высоцкий, и этого заслуживает та большая, трудная работа, которую Юрий Петрович провел с коллективом.

Б. А. Можаев. Главное уже сказано. Повторяться не хочу. Нужно сказать, что спектакль есть, спектакль удался и спектакль уже теперь, при первой его демонстрации, как говорится, в сыром виде, обладает необыкновенно мощной эмоциональной силой воздействия. Я был буквально ошеломлен первыми сценами и сидел в необыкновенном напряжении вплоть до военных сцен, в которых это напряжение меня несколько отпустило и даже показалось, что эти сцены несколько проигрывают. ‹…› …порой бывает так, что человек не участвовал в войне, но оказался более сильно изобразившим и прочувствовавшим ее, чем те, кто был участником войны. ‹…›

Хочется сказать о том, что в этом спектакле, очень мощном, эмоционально насыщенном, глубоком … впервые в таком обрамлении, в такой хорошей оркестровке, в полный голос заговорил сам Высоцкий. И мы, так много слышавшие его песен, читавшие его стихи, в такой мощной концентрации вдруг почувствовали силу поэта, его необыкновенную многостороннюю творческую деятельность, охватившую удивительно многие явления нашей жизни.

Конечно, крупный поэт — это, прежде всего, судьба! И здесь видна судьба. Судьба поэта определяет в конечном итоге все: и его удивительный почерк, … его взгляд,… судьбы своего поколения и даже традиции, которые он перенял и передал дальше. Поразительно!

Традиционные образы русской поэзии, связанные с понятием родины, святы для всех нас, они зазвучали необыкновенно свежо в таких песнях, как о доме, колее, о конях. И голос его поколения вдруг ожил, зазвучал со всей напряженностью, поразительной юношеской виноватостью за то, в чем он невинен и в чем бессилен принять участие, чтобы исправить, направить в другое русло. Это боль от бессилия… ‹…›

В этом спектакле сильно и мощно звучит и тема Родины, и все несчастья, которые приходится переживать; бояться говорить об этом нечего, потому что люди, говорящие об этом, желают своей Родине только добра. Болевые моменты нашего бытия, «недостатки»,… о которых мы читаем в прессе,… вынуждают нас говорить о них только с одной целью — чтобы исправить… В этом смысле спектакль, в котором так горячо, так страстно звучит живой голос Высоцкого, несет необыкновенно мощный, гражданский заряд. Это надо только приветствовать.

Судьба поэта выразилась в спектакле через его архитектонику, в построении… Чувствуешь, что все еще близко, что смерть еще стоит за порогом, что душа наша изнывает от боли, замирает сердце. От этого спектакль еще сильнее действует на наши души.

Здесь уже говорили, что нужно что-то сократить. Я думаю, что Юрий Петрович чувствует это сам. Есть некоторые связующие места между песнями, их можно подсократить; есть какие-то детали, связки, которые требуют уплотнения. А так — спектакль чрезвычайно сильный. Этим спектаклем мы должны гордиться, должны благодарить Юрия Петровича за то, что нам была предоставлена возможность его посмотреть. Высокое Вам спасибо.

С. П. Капица^[1000]. После того, что сказано, трудно добавить что-либо существенное. То, что мы все сегодня здесь увидели, произвело на меня глубокое впечатление. ‹…› Высоцкий — поразительно разнообразный и большой поэт и художник. И сейчас действительно, как здесь было сказано, еще недостаточна дистанция, с которой мы можем рассматривать это явление. …хотелось бы взять многое. ‹…›Самое важное — морально-этические проблемы, которые Высоцкий поднял…

То, что он сам не пережил войны, но коснулся ее в своем творчестве, это важно, но представляется мне наименее выразительной частью спектакля…

Теперь об одной теме, которая получилась у вас крепко, — о теме смерти. Получилось так, что Высоцкий перед своей кончиной — поэты России кончают свою жизнь рано, и в этом смысле Высоцкий разделил судьбу многих — ясно и выразительно пел о смерти. Было ли это предвидением, предчувствованием, острым чувством трагического — я не знаю, но … мне представляется не это существенным ….

Мне кажется, что для нас Высоцкий важен как живой художник, и сегодня мы слышали его не как певца,… которого уже нет, а как певца сегодняшнего дня. ‹…›