Там, на островах

— Невольно ввязался, сеньор. Будь у меня такая возможность, с удовольствием бы отыграл всё назад.

— … но при этом и не отрицаешь категорически всего того, что на тебя свалилось, — проигнорировал моё замечание мэр Каньярес. — Итого, ты, молодой человек, на перепутье.

— Скорее в цейтноте, — поправил я собеседника.

— Может, и так, — не стал спорить градоначальник. — Классическая ситуация. Кстати, весьма для тебя щекотливая.

— Потому что я сейчас полагаюсь на вашу порядочность, дон Хайме?

— С чего бы вдруг?

— Потому что вы позвали меня договариваться о разграничении полномочий, а я вместо этого прошу помощи, — пояснил я. — Или, как минимум, совета.

— Именно, — кивнул мэр. — Что ж… откровенность за откровенность, Энрике! Скажу тебе честно — я и сам ещё не решил, что для меня… нет, не выгодней. Рациональней.

— В плане? — поперхнулся я вином.

— Ситуация у нас с тобой сложилась двойственная, — вздохнул дон Хайме. — А с учётом интересов местре Аруньи — даже тройственная. Не возражаешь, если я буду рассуждать вслух?

— Валяйте! — отсалютовал я собеседнику бокалом. — Мне так даже интересней. Со своей стороны готов ответить на любой вопрос, если таковые у вас появятся, сеньор.

— Что ж, тогда давай посмотрим на ситуацию с моей стороны, Энрике. Как бы ты её охарактеризовал одним предложением?

Одним предложением? Да он оптимист! Я и одним словом её охарактеризую, причём предельно ёмко. И ещё парочку синонимов подберу, правда, исключительно нецензурных. Но я всё же предпочёл не раздражать дона Хайме, и вместо этого уныло буркнул:

— У вас проблемы, сеньор.

— Ну… — задумался мэр. — Есть такое. Но при моей должности это нормально. Ни одной проблемы в городе не останется лишь в двух случаях: либо я умер, либо город исчез. Другое дело, что конкретно сейчас проблем несколько больше, чем обычно. И они, что самое плохое, в социальной сфере. Двоевластие — это тебе о чём-нибудь говорит, Энрике?

— Ещё как! — кивнул я. — Но, насколько я понял, это для Бейра-ду-Сеу тоже нормально? Есть вы, падрину Жайми, и есть местре Арунья.

— Нет, Энрике, — помотал головой мэр. — Так было. До недавних пор. А теперь у нас на руках весьма вероятный кризис двоевластия в Капоэйре Аманьесер. Потому что появился ты.

— И рад бы что-то сказать в своё оправдание, сеньор, да не могу! — вздохнул я. — Но с этой неопределённостью совершенно точно надо что-то решать.

— У людей должен быть лидер, Энрике. У любой сообщности. А у такой специфической, как школа боевого искусства — тем более. Не лидеры. Лидер. Один. Понимаешь меня?

— Понимаю, сеньор. Но у вас же уже есть? — поднял я взгляд, исполненный надежды, на собеседника. — Местре Арунья! Его власть никто не оспаривает!

— Ой ли?

— Ещё только собираются, — поправился я. — Но даже у наших молодых бунтарей планы до устранения… или хотя бы отстранения местре Аруньи не простираются. Они всего лишь хотят отколоться и образовать третью фракцию, равную вашей пастве и оставшимся последователям местре Аруньи.

— Именно этого мы долгие годы и пытались избежать, Энрике.

— И… каким же образом? Если не секрет?

— Стандартным, — пожал мэр плечами. — Воспитывали преемников.

— А почему перестали? — ухватил я суть.

— Потому что нет достойных кандидатов, Энрике, — признался дон Хайме. — По крайней мере, лично себе альтернативы я не вижу. Да и никто во всём городе. А вот местре Арунья сделал попытку. Правда, неудачную.

— Дьогу? — догадался я.

— Да, молодой Маседа, — подтвердил мэр.

— Ну и чем же он плох? В отличие от меня, он всего добился долгим и упорным трудом! Так почему бы ему и не возглавить школу? В будущем, когда местре Арунья решит удалиться от дел?

— Потому что он идеалист, Энрике.

Развивать тему сеньор Каньярес не стал, но красноречивый вздох лично у меня не оставил никаких сомнений. И недосказанностей. Мэр явно намекал, что второго идеалиста, такого же, как местре Арунья, он не выдержит.

— Ну ладно, бог с ними, с бойцами, — предпринял я ещё одну, откровенно слабую, попытку возразить. — А как же ваши… коллеги? Из жреческого сословия? Неужели тоже все сплошь идеалисты?

— Адепты капоэйры не потерпят у себя во главе кого-то из сантеро, Энрике. Ибо сантеро в большинстве своём сильны духом, но слабы телом.

Ну да, рассказывай, подумал я про себя. Скорее, тебе конкурент не нужен. Ну и чтобы прецедент не создавать. Иначе тут такая каша заварится! Впрочем, это уже не моё дело.

— Но неужели нет кого-нибудь… — замялся я, — универсального?

— Есть, как не быть! — улыбнулся мэр. — Ты!

Ну всё, приплыли! Впрочем, придётся падрину Жайми и насчёт себя, любимого, разочаровать.

— А почему вы думаете, что я не идеалист, дон Хайме?

— Навёл справки, — обезоруживающе улыбнулся мэр. — Ты ведь уже достаточно прославился на Роксане, Энрике Форрестер. И в Мэйнпорте наследил, и в Порто-Либеро шороху навёл, и даже у нас на архипелаге, не прошло и недели, как задал жару!

— Я не хотел, сеньор. Честно!

— Верю. Но Эшу, молодой человек, не проведёшь! И раз ты заполучил духа-покровителя уровня местре, значит, обладаешь всеми необходимыми качествами, чтобы вести за собой людей. И не только людей, если ты понимаешь, о чём я.

— Пожалуй, понимаю… — медленно протянул я. — Вы ведь тоже знаете?

— Про отбушевавшую некогда войну? Знаю, — кивнул мэр. — Но это знание далось мне очень нелегко. Впрочем, ещё сложнее пришлось, когда я ломал голову над самой главной проблемой — как преподнести эти знания другим людям.

— Справились?

— Как видишь. Пришлось, правда, в мистику удариться… но это даже и к лучшему. Людям принять такое объяснение гораздо проще, чем концепцию апокалипсиса, вызванного богами из машины. Сам понимаешь, какой у нас контингент! Склонность к мистицизму у моих соотечественников в крови. Зато какой-никакой, а порядок! — не без гордости закончил мысль градоначальник.

— Да у вас тут вообще красота, по сравнению с тем же Порто-Либеро! — поддержал я его. — Тишь да гладь.

— И хотелось бы такой порядок вещей сохранить впредь, Энрике.