Тени Империй

— Сахалин? — переспросила она. — Это же в глуши, посреди войны. Как мы туда доберёмся, не нарвавшись на японцев или наших?

Акико посмотрела на неё, и её глаза сузились.

— Есть пути, — сказала она. — Тайные тропы, что знает мой клан. Но это опасно. "Око Престола" будет искать нас, и "Когти Тени" тоже.

Алексей сжал карту, чувствуя, как тени шевельнулись у ног. Сахалин. Название звучало как далёкий зов, и шёпот в голове — "Докажи" — стал громче, почти осязаемым. Он вспомнил голос матери — Юкико — в храме, её слова: "Это начало твоего пути". Может, это и был путь — к ней, к правде, к "Сердцу Теней".

— Тогда идём, — сказал он, и голос его был твёрже, чем он ожидал. — Если это там, я хочу найти его.

Мария хмыкнула, но кивнула.

— Ладно, герой, — сказала она. — Но если нас прикончат по дороге, я тебя предупреждала.

Акико улыбнулась, глядя на него.

— Ты готов, — сказала она тихо. — Я вижу это.

Алексей кивнул, хотя внутри всё дрожало. Он не был готов — не до конца, — но отступать было некуда. Они собрали остатки из лагеря — немного еды, флягу воды, пару ножей — и двинулись дальше, к северу, где война гудела, как зверь, готовый их проглотить.

Они шли весь день, избегая дорог и держась лесов. Солнце скрылось за тучами, и холодный ветер гнал по земле клочья тумана. Алексей шёл впереди, сжимая карту, и думал о матери. Юкико. Её имя звучало в голове, как песня, и он пытался вспомнить её — лицо, голос, что-то, что осталось от неё в его памяти. Но всё было смутным, как тень в воде, и это злило его. Он хотел знать её, понять, почему она ушла, почему оставила его с Григорием и отцом, которого он едва помнил.

Акико шла рядом, её шаги были лёгкими, почти бесшумными, и он то и дело ловил её взгляд. Она смотрела на него с чем-то странным — не жалостью, не любопытством, а чем-то глубже, что он не мог назвать. Он хотел спросить её о матери, о клане, о том, почему она выбрала его, но слова застревали в горле. Вместо этого он молчал, чувствуя, как её присутствие греет его, как амулет в кармане.

Мария шла сзади, иногда бурча что-то про холод и грязь. Она была другой — резкой, прямой, с сарказмом, что скрывал её боль. Но он видел в ней силу, такую же, как у Акико, только иную — твёрдую, как лёд, а не текучую, как духи. Они были противоположностями, и всё же обе были с ним, и это давало ему уверенность.

К вечеру они вышли к старой деревне — пустой, сгоревшей, где ветер гнал по улице клочья пепла. Дома стояли, как скелеты, и тишина давила на уши. Акико остановилась, её лицо напряглось.

— Что? — спросила Мария, сжимая кулаки. Иней покрыл её пальцы, готовый превратиться в оружие.

— Здесь что-то не так, — ответила Акико тихо. — Я чувствую… духов. Они неспокойны.

Алексей схватил меч, и тени взвились, как чёрный вихрь. Он услышал шорох — слабый, но отчётливый, и из тьмы между домами вышла фигура. Не "Коготь Тени", не "Око Престола" — девушка, миниатюрная, с короткими чёрными волосами и красной прядью, что падала на лицо. Её тёмные глаза блестели, как угли, и в руках она держала кинжал, с которого капала кровь.

— Кто ты? — рявкнул Алексей, поднимая меч.

Она посмотрела на него, ухмыльнувшись, и её голос был резким, с ноткой насмешки.

— Хару, — сказала она. — И я тут не по вашу душу. Пока.

Акико шагнула вперёд, её меч блеснул в свете луны.

— Ты из клана Такамура, — сказала она, и её голос был холодным. — Убийца. Почему ты здесь?

Хару пожала плечами, вертя кинжал в руках.

— Была работа, — ответила она. — Убрать одного из "Ока". Но я слышала о вас. Княжна, ведьма и мальчишка с тенями. Решила посмотреть, что к чему.

Мария фыркнула, глядя на неё.

— И что теперь? — спросила она. — Хочешь драки?

Хару усмехнулась шире.

— Не сегодня, — сказала она. — Но я пойду с вами. "Сердце Теней" — слишком большой приз, чтобы упустить.

Алексей посмотрел на Акико, потом на Марию. Они молчали, но он видел, что обе не доверяют ей. Он тоже не доверял, но чувствовал, что Хару — не просто убийца. Её магия — он видел, как кровь на кинжале шевельнулась, превратившись в тень, — была странной, опасной, но сильной.

— Хорошо, — сказал он, опуская меч. — Но держись подальше от нас.

Хару кивнула, отступив в тень.

— Как скажешь, мальчишка, — бросила она, и её голос растворился в ночи.

Акико посмотрела на Алексея, её глаза сузились.

— Ты уверен? — спросила она тихо.

— Нет, — ответил он. — Но она может быть полезна.

Мария хмыкнула, хлопнув его по спине.

— Ну, ты точно ненормальный, Волконский, — сказала она. — Но мне нравится.

Они двинулись дальше, теперь вчетвером, и ночь сомкнулась вокруг них, как тёмный плащ. Тени, духи, лёд и кровь — их союз становился сильнее, но и опаснее. И путь к "Сердцу Теней" был только началом.

Глава 6: Кровь на снегу

Снег падал медленно, крупными хлопьями, укрывая равнину белым покрывалом. Алексей шёл впереди, сжимая меч, что оттягивал пояс, и смотрел, как его дыхание превращается в облачка пара. Тени шевелились у его ног, темнее обычного на фоне снега, и амулет в кармане грел кожу, как тлеющий уголь. Они двигались к северу, к Сахалину, где, по словам Акико, могли быть следы "Сердца Теней". Война гудела где-то вдали, её отголоски доносились через леса и холмы, но здесь, в этой заснеженной тишине, она казалась чужой, далёкой, как сон.

Акико шла рядом, её кимоно было укрыто тёплым плащом, что она нашла в сгоревшем лагере "Ока Престола". Её янтарные глаза следили за горизонтом, и в них было что-то — не страх, не тревога, а глубокая сосредоточенность. Она молчала с тех пор, как Хару присоединилась к ним, и Алексей чувствовал, что её присутствие напрягает княжну. Он хотел спросить, что она думает об убийце, но слова застревали в горле. Вместо этого он смотрел на неё украдкой, замечая, как снег оседает на её волосах, делая их похожими на звёздное небо.

Мария шагала сзади, её сапоги хрустели по снегу, и время от времени она бросала колкие замечания — то про холод, то про Хару, что держалась в стороне. Её плащ был залатан на скорую руку, но руны на нём светились ярче, чем раньше, словно питались морозом. Она не доверяла новенькой, и это было видно — её рука то и дело ложилась на невидимый лёд, что она могла вызвать в любой момент.

Хару шла последней, её миниатюрная фигура почти терялась в снегу. Её чёрные волосы с красной прядью были укрыты капюшоном, а кинжал висел на поясе, поблёскивая в слабом свете дня. Она молчала, но её тёмные глаза следили за всеми — острые, как лезвие, и полные насмешки. Алексей не знал, зачем она с ними, но чувствовал её силу — странную, тёмную, связанную с кровью, что он видел в деревне. Она была загадкой, и это тревожило его больше, чем он хотел признать.