Тео. Теодор. Мистер Нотт

Теодор смотрел лишь в одно место — бескрайне красивые ореховые глаза Джинни. Краем взгляда он видел, как её щеки раскраснелись от магии танца, но её взгляд был направлен только на него. Это было воспоминание, достойное Патронуса. Лишь музыка стихла, Теодор бережно взял её вновь за руку и, не отрывая взгляда от её лица, увлёк за собой.

— Ты прекрасна, — шепнул он её, лишь только они оказались у столиков, где эльфы Хогвартса расположили лёгкие закуски. Джинни схватила первый же фужер с шампанским игристым вином, которое Хогвартсу подарил отец чемпионки Шармбаттона, и осушила его залпом.

— Спасибо, Теодор, — наконец, ответила она, тряхнув головой. Тео коснулся её плеча, и она прильнула в его объятья. — Я буквально всем телом чувствую твою магию. Жаль, что мне лишь тринадцать, — хихикнула она. — Смотри, Гарри и Гермиона!

Грейнджер и Поттер шли первой парой в следующем танце, это был уже не вальс, но что-то другое. Тем не менее, и гриффиндорцы, и другие принявшие участие пары мгновенно сориентировались, став исполнять этот явно французский, судя по звучанию, танец. Теодор и Джинни так и простояли в обнимку, пока музыка не кончилась: Джинни неотрывно следила за тем, как двигались другие волшебники и колдуньи, периодически глубоко вздыхая, а Теодор не хотел и не мог разорвать этот момент.

Прошло несколько мгновений, прежде чем зазвучала следующая композиция, но они всё так же не шелохнулись со своего места. Это вновь был не вальс, звучали волынки и барабаны, увлекая традиционной музыкой северной Британии, Шотландии, всё новые пары танцоров. Где-то там мелькала рыжина Джорджа Уизли, пришедшего с темнокожей Ангелиной Джонсон, и платиновые волосы Драко Малфоя, вместе с которым кружилась Трейси Дэвис, полукровка, оставившая компанию среднего Монтегю, где ей явно ничего уже не светило, променяв её на подарки от переживающего весь год личностный кризис Драко.

Удивительно было наблюдать за тем, как студенты, в том числе иностранцы, раз за разом совершенно идеально исполняли новые и новые танцы. Вдруг Джинни охнула и дёрнула Теодора за рукав.

— Ананасы! — прошептала она. — Ананасы на первом курсе! Взгляни, это профессор Флитвик колдует над всеми нами, когда начинается очередной танец. Пойдём!

Шотландская джига в честь Хогвартса закончилась, и Джинни вместе с Тео вышли прямо перед тем, как заиграли ноты диковинных инструментов Восточной Европы. Виктор Крам, аж красный от волнения, в какой-то момент этого необычного танца поменялся партнершей с Тео — впрочем, через несколько кругов Джинни вернулась.

Дамблдор, наконец, скомандовал начало менее официальных и вычурных танцев, и исполнявшие все эти мелодии музыканты из популярной группы, выступавшей на разогреве некоторых матчей по квиддичу, заиграли куда более современную маггловскую музыку — кажется, как помнил Тео, она называлась джаз. Из маггловской музыки Тео знал немного — в первую очередь, то, что в детские годы ставил в пластинках патефона его отец. В частности, «Битлз».

Ребята вышли из Большого зала, раскрасневшиеся и довольные. Джинни увлекла его за собой вперёд, к зимнему саду, который во внутреннем дворике устроили семикурсники, занимавшиеся у Флитвика и Спраут. Теперь вместо газона, разделённого брусчаткой, под открытым небом (и куполом согревающих чар) располагались кусты роз в человеческий рост высотой, тут и там создающие закутки, где стояли лавочки и парили мотыльки.

Тут и там уже сидели уединившиеся парочки, и вскоре они вышли к противоположному краю внутреннего дворика, аккурат под венок омелы. Теодор улыбнулся в ответ на хитрую улыбку Джинни — и мгновения спустя обзавёлся ещё одним ярким воспоминанием для Патронуса.

***

Они разошлись через несколько полчаса: Джинни поспешила к подружкам, а Тео остался один смотреть на звёздное небо, прислонившись к невесть откуда взявшемуся фонарному столбу в зимнем саду.

— Нотт, — хлопнул его кто-то по плечу. Обернувшись, он увидел счастливого и вполне довольного Поттера.

— Поттер?

— Ты, говорят, отлично танцевал с Джинни. Послушай, она мне как сестра…

— Я счастлив слышать, Поттер, — вздохнул Теодор. Они не один раз уже обсуждали с ним это, как очно, так и через письма. — Ты уже знаешь, что будет на втором испытании?

Поттер скривился. Сколько бы он уже не выпил, эта тема явно была ему неприятна.

— Это яйцо сводит меня с ума. Воет, как банши! Осталось два месяца, а я даже не подобрался к разгадке.

— Мне показалось, — легкомысленно решил дать ему совет Теодор, — это артефакт с рунными конструктами, завязанными на стихию.

— Стихию? А как ты понял это вообще, тебе твой друг что ли яйцо Седрика дал? Он тоже ведь не в курсе.

— У меня… свои методы, ты же не ходишь на рунологию, откуда тебе знать.

— Стихию… воздух — нет… хотя, если кинуть, жалко же… — Поттер начал бормотать себе под нос. — Огонь — в камин… земля… нет, это глупо, а вода… вот вода…

Откуда-то из-за живых насаждений донёсся злобный возглас. Оба юноши замолкли, пытаясь расслышать, что за конфликт там шёл. Ни единого слова им различить не удалось, но голос декана Слизерина и явно нетрезвого директора Дурмстранга они услышали.

— Знаешь, Нотт, — задумчиво протянул Поттер, поправляя кудри, — мне профессор Муди рассказал, что твой отец был Пожирателем. Только оправданным на суде.

— В последнее время профессор Муди только и делает, что попрекает меня отцом, — в тон ему ответил Теодор.

— Я тебя не виню, — отмахнулся гриффиндорец. — Ты нормальный парень, не чета Малфою и его прихвостням. Дружишь с Невиллом, Дином и вообще… я даже завидую, — признался он. — Лучше бы я с вами дружил, а не с этим кретином рыжим.

Тео покачал головой. Поттер замолк, явно потеряв мысль. Рональд Уизли на протяжении двух последних месяцев был едва ли не первее Малфоя в том, чтобы публично уязвить Мальчика, который выжил. Впрочем, в отличие от Малфоя, Рональда постоянно тормозили его старшие братья, которые явно не разделяли его точку зрения.

— Я о чём говорил… а, так вот… Директор Дурмстранга, ну, этот, — он кивнул в сторону розовых кустов, — он же тоже был Пожирателем. Только не то сбежал, не то выкупил себе жизнь. Он сторонится профессора, потому что они уже были знакомы.

— И что?

— Да так… Дамблдор сказал мне, что в школе немного людей, которые могут стать надёжной опорой, если… вдруг вернётся Вол…

— Это тупая идея, Поттер.

— Хорошо, хорошо, и чего вы все его боитесь… он сказал, что ты поклялся защищать Джинни от Того-Самого, и что мы с тобой будем на одной стороне.

— Знаешь, Гарри, — Теодор снова посмотрел в звёздное небо. Никаких больше звуков вокруг не было — единственный случайно забредший жук, и тот улетел куда-то в сторону танцевавшего с мадам Максим Хагрида ещё до того, как к нему пристал Поттер. Абсолютная тишина. — Меня в директоре поражает то, как он хладнокровно распоряжается чужими тайнами. Каждый грёбаный раз… — Поттер замялся. — Пусть это и правда, но, Гарри.