Тео. Теодор. Мистер Нотт

Их взгляды встретились.

— Постарайся сделать так, чтобы мои тайны не были достоянием широкой общественности.

Теодор едва не сплюнул и, стараясь успокоиться, ушёл обратно в замок.

Глава 46

Конец девяносто четвёртого и начало девяносто пятого года выдались в Хогвартсе по-настоящему снежными. Лёгкий мороз не кусал щёки, но снежки лепились прекрасно.

Собственно, все каникулы после Святочного бала Теодор Нотт ежедневно тренировался в вылепливании снежков. Ну и применению на этих снежках тех самых чар, что обнаружились в действительности в книжке «Весёлое Рождество: двадцать пять забав для всей семьи». Конечно же, не в запретной секции.

Вслед за Теодором эти чары освоили его друзья — кто-то подсмотрел, кто-то спросил напрямую, и в итоге к концу праздников весь Хогвартс уже даже без палочек обстреливал друг друга на улице скоростными боеприпасами из снега и льда. Дошло до того, что мадам Помфри заставила на третье января запретить выход студентов Хогвартса на улицу, чему был бесконечно рад злой, как Моргана, Филч — ему приходилось вручную убирать бесчисленные лужи. Когда оказалось, что чары могут использоваться не только для снежков, но и для других небольших и сравнительно лёгких предметов, травматизм вырос и в коридорах и гостиных, но с этим уже справились префекты, раздавшие штрафов за эти несколько дней больше, чем Снейп за весь декабрь.

Конечно, это, как и другие информационные поводы, достаточно быстро прошло среди студентов, замещённое рутиной учебы. Где-то там гремели скандалы Риты Скитер, которая судилась с попечительским советом Шармбаттона за публикацию клеветы о директоре Максим. Отец на Рождество прислал ему фотокарточку себя из песков Месопотамии, на которой он улыбался и щурился, сопроводив отнюдь не праздничной подписью:

«Ты-знаешь-что пульсирует всё сильнее. Боюсь представить, что происходит с теми, кто в Британии, ведь я-то здесь, в песках Междуречья. Если придётся, а я чую, что придётся, писать некролог, вставь это фото. Здесь я сам себе нравлюсь. Надеюсь, что смогу закончить контракт к концу твоего учебного года и вернуться в Британию, чтобы увидеться в начале лета. Закончу дела и займусь своим же списком, если ты так и не удосужился. До встречи. М.Н.».

Мрачное настроение весь январь волнами посещало его. Альтернативы тому, чтобы бороться с ним, кроме как отрабатывая чары, у него не было, и он повадился ходить на кухню вместе с Артуром.

— Ты хочешь что?

— Я хочу освоить, ну, потренировать кулинарные чары. Сам понимаешь, мы столько лет жрём маггловскую дрянь, я как вспомню… А тут вот, Тюбер прислал ключ от счёта на солидную сумму. Сможем хоть этим летом готовить себе сами.

— Ну, давай я покажу тебе, где кухня, только с домовиками будешь сам справляться.

Мимо Теодора как-то прошло то, что в начале года Гермиона Грейнджер, несмотря на слова Дамблдора о запрете клубов, подала прошение на открытие нового клуба взамен детективного — клуба бескомпромиссной борьбы за права эльфов (ББПЭ). Причины такому рвению Гэмп не знал, но это, с одной стороны, стало причиной первого разлада Поттера и Уизли, а с другой — повышенных сомнений эльфов к посетителям их помещений.

Кухня Хогвартса поражала размерами. Она находилась в помещениях подземелья, примерно под Большим залом, и была сравнима с ним по объёму. Тут и там постоянно домовые эльфы колдовали своей особой магией, от которой у Теодора с непривычки аж зарябило в глазах.

— Что угодно юным господам? — небольшого размера эльф с перебинтованным ухом и интересом во взгляде тут же подскочил к Нотту и Гэмпу, едва они забрались в лаз.

— Эээ… я хотел бы попросить разрешения о практике кулинарных чар, — негромко ответил ему Теодор под насмешливым взглядом Артура.

— Не могли бы вы уточнить, что имеется в виду? — насторожено переспросил эльф. — Дерри не до конца понимает.

— Ну… понимаете, я живу летом один, мне хочется иногда готовить себе самому, наших домовых эльфов отец продал уже десять лет как, а так хочется не маггловской еды, а настоящей, филе гиппогрифа там, или шейку кабана, как готовят в Хогвартсе, — принялся объяснять Тео, пока домовой эльф Дерри ужасался всё больше и больше. — Поэтому я хочу вас попросить выделить мне тушу для разделки, вы же наверняка назавтра будете в кашу с мясом тушу готовить, чтобы я мог попрактиковаться…

Дерри перестал его слушать и дёрнулся к ближайшей домовухе.

— Слышишь! Этот чистокровный маг с четвёртого курса Слизерина говорит, что они продали своих эльфов! Продали! Как рабов! Дерри был прав!

— Не слушайте его, — запищала отвлекшись от чана с каким-то варевом взрослая домовичка. — Дерри слишком много читал книг, мало его мать порола! Эльфы не должны читать маггловские книги!

Дерри возразил ей, что это было поручение хозяина, и перед стоящими ребятами медленно разразился настоящий скандал. Суть его Теодор уловил очень смутно: эльф Дерри был в Хогвартсе не с рождения, а по той причине, что кто-то (вероятно, миссис Флитвик) подобрал его вместе с матерью на аукционе в Манчестере. При этом у предыдущего хозяина, где он, собственно, родился, эльф Дерри читал некие маггловские книги, которые сделали ему жижу вместо мозгов, и теперь Дерри, позор эльфийского рода, агитировал эльфов бороться за свои права. Теодор явственно слышал в этой истории влияние истории про Грейнджер и её ББПЭ.

Наконец, Дерри с громким хлопком куда-то аппарировал, и внимание на студентов обратил седой эльф с узловатой тростью. Выслушав второй раз историю Нотта, он выделил ему небольшой верстак, на который тотчас легла туша свиньи. Понаблюдав за первыми попытками Теодора колдовать, пока Гэмп беззастенчиво жевал бутерброд с маслом и бужениной, старый эльф посоветовал ему выкупить Дерри у общины и пользоваться его услугами дома.

— Выкупить? — утерев пот со лба уточнил Теодор. — Мне не послышалось?

— Конечно, — кивнул эльф. — Хогвартская община уже сделала свой выбор. Эльф Дерри будет изгнан в канун белтейна, и хранительница Фирценида скорее всего выставит его на торги по остаточной стоимости. По вашему календарю это будет в конце апреля. Если хотите, я направлю Дерри к вам, пусть он, — старый эльф хмыкнул, — обозначит свои требования.

Нотт покачал головой. Это всё походило не на эльфийские разборки, а на настоящую корпоративную войну, как та, о которой рассказывалось в книге, подаренной тётей Гестией.

— Спасибо, — только и смог выдавить он. Эльф покивал и беззвучно удалился, а Гэмп сткунул друга кулаком в плечо.

— Соглашайся! Прикинь, у нас будет эльф! Ну, у тебя. Собственный!

Теодор подумал о том, что чары на старом доме едва держатся, и эльфу там будет едва ли комфортно; а потом вспомнил про отдельный дом в Уэльсе.

— На что соглашаться-то? Пусть пришлют, обсудим. Вон, Терри не терпится стряпчим поработать, ты ж ему разболтал всё. Вот и поработает.

Артур обиженно засопел и ушёл за чаем, а Тео продолжил вскрывать тушу. Выходило коряво — но он был согласен с Муди: чем более коряво будет отрезан ломоть, тем сильнее противника будет заботить это, а не поединок.

***

Как Теодор и боялся, первого же февраля Муди вновь назначил ему двухчасовую отработку.

— Потанцевал всласть на балу, да? А о том, чтобы тренироваться, думал?

Теодор продемонстрировал свою подготовку, молча и без палочки запустив в аврора ластиком, который принёс специально с собой. Резинку для стирки карандашных пометок, как и сами карандаши, он приучился использовать по примеру Грейнджер и Бута на нумерологии.

Муди одобрительно (или просто безумно) засмеялся, когда ластик ударился о его мгновенно выставленный вещественный щит и застыл в нём.