Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Много раз Глеб пытался повеситься, но ни одна люстра в доме его не выдержала. Все как одна оборвались.

Квартира его от этого стала тёмной и ещё более депрессивной.

Вы, наверное, хотите уже наконец узнать, чем вся эта история с Глебом кончилась?

Хорошо, я вам скажу: он таки покончил жизнь самоубийством. Вскрыл себе вены осколком пивной бутылки.

Случилось это 23 мая 2019 года.

И знаете: вся эта интермедия про Глеба на 160 страниц (именно столько места она заняла в рукописи) – вставлена мною в книгу совсем не просто так.

Дело в том, что история Глеба до невозможности типична.

Такая или похожая судьба была у многих в нашей школе. Просто у Глеба всё сложилась как-то ну совсем уж печально.

Понятно, конечно, что рабство – вообще не сахар.

Многие из наших нажили себе грыжу и ревматизм за годы каторжного труда на тониной даче, но только у Глеба всё закончилось настолько плохо.

Впрочем, нет. Не только у Глеба, если подумать, жизнь сначала превратилась в настоящий ад, а потом трагически оборвалась.

Здесь надо понять тот простой факт, что Грэхэм в некотором смысле не был простым рабом.

Он принадлежал к совершенно особой (пусть даже и неформальной) группе тониных невольников.

Их у нас называли быками, гладиаторами, но чаще всего – легионерами.

Да, Глеб был тониным легионером.

Теперь, пожалуй, надо объяснить, что за элитное подразделение составляли эти самые легионеры и кто это такие вообще были.

Легионерами у нас называли мальчишек с крепкими мышцами и не очень-то развитыми мозгами, которые умудрились-таки попасть в тонино рабство.

Было у нас таких, прямо скажем, немного.

Вообще отношение к спорту в нашей школе было… Ну, не сказать, чтоб совсем прям враждебное, – мол, гадость, мерзость и прочее, – но… Как бы это поточнее сказать?..

Сложное.

Да, именно сложное.

Были у нас, конечно, такие товарищи, которые либо уже превратились в настоящих школьников, либо были на пути к этому. Эти спорт просто ненавидели.

Естественно, ведь настоящий школьник должен проводить жизнь в гулянках и обжорстве. Думать о своём здоровье для него – абсолютное табу. Заниматься спортом – вообще немыслимо.

Но это всё на словах. Не полностью, конечно, но до определённой степени.

Тут надо понять, что настоящий школьник – это, в сущности, ходячее противоречие.

Так, с одной стороны он вроде как должен целыми днями жрать, бухать и не слезать с дивана, а с другой – просто обязан заниматься гоп-стопом и участвовать в уличных драках. И притом не просто участвовать, но и непременно, просто обязательно в них побеждать.

Или вот: реальный трушник должен быть нацистом. Просто обязательно, вот кровь из носу должен быть нациком!

Но чтобы быть наци, – нужно обязательно хоть раз в жизни прочитать «Мою борьбу». Иначе ты не нацист, а просто позёр. Так у нас в школе считалось.

Нет, то есть понятно, конечно, что многие боны «Mein Kampf» в глаза не видели, но у нас в школе такие считались ненастоящими.

Мол, правильный наци знает свою доктрину.

Короче, чтоб у нас тебя нацистом признали, – надо обязательно хоть раз прочесть эту треклятую книгу.

А как это сделать, если настоящий школьник книг читать не должен?

Вот!

И там ещё много всякого такого и ему подобного.

Все эти противоречия, однако, легко снимаются.

Тут главное помнить, что никакого стандарта ГОСТ, где было бы чёрным по белому написано, что должен и что не должен делать правильный трушник, – в природе не существует.

Каждый поэтому волен трактовать квалификационные требования по своему усмотрению.

И вообще, – тут самое главное не то, куришь ли ты «Беломор» и выливаешь ли на себя по литру «Тройного одеколона» в день, – а то, принимают ли другие настоящие школьники тебя в свою компанию.

Короче, если другие трушники считают тебя трушником, то ты уже трушник.

И если так, то тогда уже никого не волнует, соответствуешь ли ты каким-то там квалификационным требованиям или нет.

И вообще: требования у каждого свои, и они очень даже меняются в зависимости от обстоятельств.

Так вот, к делу.

Конечно, на словах все без исключения настоящие школьники (и почти все, кто этого почётного звания пока не удостоился, но всеми силами к тому стремился) – всячески порицали любые занятия спортом.

Да что там порицали!

Они ругали физкультуру на чём свет стоит!

Спорт – это, дескать, ненормально, противоестественно и, несомненно, очень вредно для сердца и спины.

Естественно, сердечко ведь так и выпрыгивает после того, как поднимешься по лестнице, а от тяжёлого ранца так болит спина!

Нет, физические нагрузки – это, вне всякого сомнения, очень и очень вредно!

Так что никакого спорта: только водка и табак.

Но это было на словах.

На деле же многие из наших трушников старались хоть немного поддерживать себя в форме.

Ну, сегодня там пресс покачать немного, завтра по парку пройтись немного, свежим воздухом подышать, физкультуру, может быть, не всегда прогуливать и так далее.

Оно и понятно: бухать и жрать в три горла хотелось каждому, а вот превращаться в обрюзгшего нарика-хлюпика не хотел никто.

Поэтому многие наши трушники качали пресс. Тайком от своих друганов-собутыльников, естественно.

То есть ситуация сложилась ну просто абсолютно патовая.

На публике люди (да ещё какие люди, – школьники!) на все лады ругают спорт, а сами втайне занимаются физическими упражнениями.

Понятно, что для какого-нибудь обывателя это всё выглядит как полный сюр и психоделия, но у нас в школе дела обстояли именно таким образом.

И знаете?

Это всё казалось нам абсолютно нормальным и естественным.

Вся эта ситуация ни у кого даже в мыслях не могла вызвать когнитивный диссонанс. И уж тем более не могла она заставить задуматься, мол, что это я такое делаю, до чего я дошёл и прочее.

Всё это воспринималось даже не как обычное лицемерие системы, не как вся эта хвалёная ложь ради приличий, а… Я даже не знаю как!