Тимьян и розмарин

Рина открыла глаза, взгляд сфокусировался на распахнутых занавесках и открытом окне. Почему она оставила его открытым в такую бурю? Мокрый подоконник, лужа на полу, потеки на стене – какая муха ее укусила? На стуле у кровати висел пиджак. Лейфур, оставил-таки. И почему никто из них не может играть по-честному? Она скептическим взглядом осмотрела свое помятое платье. Мари как чувствовала, раз она вчера даже платье не сняла перед тем, как рухнуть в постель, а сегодня вся комната плывет перед глазами, то прелестей простуды не миновать.

На кухне все еще витали последние угасающие нотки приторного розмарина. Ненавистный ей запах вселил ощущение того, что она согласится помочь ему, но спрятал воспоминания о вчерашнем вечере с того момента, как они оказались на пороге ее хижины. Гадкая, противная трава.

Рина отворила двери, окна на кухне, поставила на огонь воду, посмотрела на истощившиеся запасы дров в поленнице, подумала о том, что скоро ей грозит есть сырое мясо, спать под завалами одеял и купаться раньше времени в лесном озере, и принялась убирать последствия вчерашнего разгула стихии.

Нежданный гость подоспел как раз к чаю, когда она не только успела привести в порядок дом и себя, но и накормить особо разговорчивого сегодня Плута. Он продолжал ворчать, даже поедая мелкую рыбешку, которую передал ему в дар Брайан. Ненадолго хватало почесываний за ухом, которые он принимал, как всегда снисходительно и самодовольно урча. Плут продолжал выказывать недовольство и обеспокоенность, когда она гладила его, лишь изредка благодарно подлащиваясь. И вот когда, казалось, он выговорил все свои претензии в адрес неизвестного провинившегося и принялся почавкивая поглощать сытный завтрак, с тропы, ведущей в деревню, донесся звук шагов: под чьими-то подошвами хрустели сбитые вчерашним ветром шишки и веточки. Кот ощетинился и зарычал.

– Плут! – не выдержала Ри. –Перестань, дружок, ты меня пугаешь.

Кот только зыркнул на нее горящими глазами, мол, ничего ты не понимаешь, и пошел навстречу посетителю, продолжая утробно ворчать. Девушка уже привстала было с порога, но раз неизвестного решил встретить и препроводить пред ее ясные очи кот, кто она такая, чтобы мешать его почетной миссии? Рина опять села на порог, оперлась о дверной косяк и принялась не спеша потягивать чай.

Вскоре ее новоприобретенный дворецкий вернулся, держа хвост трубой и чрезмерно гордясь своей самопровозглашенной должностью, за ним, лучезарно улыбаясь, следовал Лейфур Не Называйте Меня По Отчеству Норманнсон. Открывшаяся картина заставила ее на время забыть претензии и улыбнуться в ответ. Но как только он подошел ближе, а Плут умостился рядом с ней на пороге и предосудительно уставился на гостя, она не преминула упрекнуть его:

– А я ведь просила о свободе выбора? Зачем было хитрить, Лейфур? – Рина кивнула в сторону развешенных во дворе вещей, среди них был и его пиджак, который изрядно натерпелся от дождя и даже где-то грязь нашел.

– Ты заснула, укутавшись в него. Неужели я должен был будить тебя, чтобы забрать какую-то мелочь? – Лейфур сел рядом с ней, Плут демонстративно вильнул хвостом, но убрал его со ступеней, выложив на лапы. – Шел с мыслью попросить прощения за кота, он вышел передо мной, а когда я предложил ему зайти обратно, стрелой умчался в сторону леса. Но вижу, что этот разбойник цел и невредим. – Мужчина погладил его по спине, Ри ждала, когда разбойник с большой дороги нанесет ответный удар, но тот предательски спокойно стерпел ласку.

– Значит, ты ничего не знаешь о том, как это происходит, – вздохнула она.

– Я многое слышал, один рассказ невероятнее другого, все они сходились только в том, что каким-то невероятным образом ты помогаешь. Через что мне предстоит пройти, решил узнать непосредственно у тебя.

– Предстоит пройти? Вы все души не чаете в фатуме, северяне? – Ри горько усмехнулась. Хоть кто-то из них проявил интерес к тому, каково это быть пифией? Нет, их желания и чаяния намного глубже. – А между тем не успела я сделать выбор, как твои воспоминания сыграли со мною плохую шутку. Порой достаточно одной вещи.

Лейфур повернулся к девушке, да так прытко, что совершенно позабыл о коте, который, рявкнув пару ласковых, решил покинуть их уютную компанию. Мужчина впился в Ри алчущим вопрошающим взглядом.

– О нет, Норманнсон. Я не открою тебе ни одной тайны мироздания просто потому, что не помню ничего с той самой минуты, как пыталась открыть дверь.

– И искупала рукава моего пиджака в луже? – он улыбнулся, вспомнив что-то забавное, чего Рина не помнила, потому скрестила руки на груди, выражая сим степень обиды. – И этого, значит, не помнишь. Да-да, нагнулась за упавшим ключом и обновила мой костюм. А потом ворчала и отбивалась, когда я предложил заменить его на что-то потеплее, забралась на диван и попросила перед тем, как я уйду, оставить виски в поле досягаемости. Затем нагрянул твой кот. И под «нагрянул» я имею в виду начал ныть под дверью и пытаться снять ее с петель своими адски-острыми когтями. Но ты и сама, думаю, знаешь, что он у тебя жуть какой невоспитанный.

– Не у меня, мы сами по себе, – фыркнула Ри.

Лейфур улыбнулся и продолжил рассказ:

– Он сел у дивана и начал пристально следить за каждым моим шагом: как я растопил печь, чтобы прогнать сырость, поставил чайник вместо алкоголя. Но когда я повернулся к дивану с заваренными травами, ты уже спала, а Плут все так же пилил меня взглядом. Откуда ты вообще взяла такую кличку? Как по мне, его не мешало бы назвать в честь одного из князей Преисподней. Я хотел принести тебе одеяло из спальни, но он начал шипеть, выгнул спину – всем своим видом сообщал «Еще шаг – и тебе конец».

Рина потянулась, чтобы погладить кота, забыв, что его уже и след простыл, и положила свою ладонь поверх руки Лейфура. Оба вздрогнули и неловко улыбнулись друг другу.

– Я перетрухнул и ретировался, подкинув еще несколько поленьев в печь, чтобы ты не замерзла.

– Теперь понятно, как так быстро истощился мой запас дров. Ищи теперь, кто бы сделал это вместо Конли. После того, как они не поладили с Плутом, Брайан зарекся ходить ко мне, пока здесь обитает это дьявольское отродье.

Мужчина рассмеялся, но как-то нервно. Похоже, он разделял точку зрения констебля.

– А что до твоей просьбы… Сперва я расскажу тебе свою историю, ту, которую помню. Если после того, как ты меня выслушаешь, будешь все так же тверд в своем желании, что ж, так тому и быть, Лейфур, сын Норманна.

Комментарий к Rosmarin

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #TuR_Rosmarin

========== Who Are You? ==========

Omnia – Who Are You?

– Каковы были твои первые воспоминания?

Они все так же сидели на пороге, с той разницей, что после долгих хождений вокруг да около в поисках места поудобнее Рина бросила покрывало поверх глины и дерева, заварила чай своему гостю и по его же наставлению укуталась пледом.

Лейфур долго не отвечал, то ли оттого, что пытался выудить из памяти нечто действительно старое, то ли оттого, что делиться чем-то настолько личным у него не было охоты, и он решал, насколько откровенным может быть с Ри, чтобы та не обличила его во лжи, если ей вдруг вздумалось организовать ему испытание в испытании.

– Детские, как и у всех, – он взвешивал каждое слово, думал, как бы продолжить, – моя мать…

– Да, так и должно быть, – она перебила мужчину, не особо заботясь подробностями его беспечного детства. Ей будто бы просто нужно было еще одно подтверждение своей ненормальности. – Возможно, если ты подумаешь, то вспомнишь что-то еще более старое, или воспоминания смешаются так, что и не восстановить хронологию. Зато я отчетливо помню тот момент, когда в моей памяти начали откладываться образы происходящего. Знаешь, когда это произошло?