Уходящее лето, раздвинув лазоревый полог(Которого нету — ибо сплю на рогоже — девятнадцатый год)Уходящее лето — последнюю розу— От великой любви — прямо на сердце бросило мне.На кого же похоже твое уходящее лето?На поэта?— Ну нет!На г . . . . . .д . . . . . .в . . . . . .!
Октябрь 1919
«А была я когда-то цветами увенчана…»
А была я когда-то цветами увенчанаИ слагали мне стансы — поэты.Девятнадцатый
год, ты забыл, что я женщина…Я сама позабыла про это!Скажут имя мое — и тотчас же, как в зеркале. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .И повис надо мной, как над брошенной церковью,Тяжкий вздох сожалений бесплодных.Так, в . . . . .Москве погребенная заживо,Наблюдаю с усмешкою тонкой,Как меня — даже ты, что три года охаживал! —Обходить научился сторонкой.
Октябрь 1919
«Сам посуди: так топором рубила…»
Сам посуди: так топором рубила,Что невдомек: дрова трещат — аль ребра?А главное: тебе не согрубила,А главное: <сама> осталась доброй.Работала за мужика, за бабу,А больше уж нельзя — лопнут виски!— Нет, руку приложить тебе пора бы:У человека только две руки!
Октябрь 1919
С.Э. («Хочешь знать, как дни проходят…»)
Хочешь знать, как дни проходят,Дни мои в стране обид?Две руки пилою водят,Сердце — имя говорит.Эх! Прошел бы ты по дому —Знал бы! Так в ночи пою,Точно по чему другому —Не по дереву — пилю.И чудят, чудят пилоюРуки — вольные досель.И метет, метет метлоюБогородица-Метель.
Ноябрь 1919
«Дорожкою простонародною…»
Дорожкою простонародною,Смиренною, богоугодною,Идем — свободные, немодные,Душой и телом — благородные.Сбылися древние пророчества:Где вы — Величества? Высочества?Мать с дочерью идем — две странницы.Чернь черная навстречу чванится.Быть может — вздох от нас останется,А может — Бог на нас оглянется…Пусть будет — как Ему захочется:Мы не Величества, Высочества.Так, скромные, богоугодные,Душой и телом — благородные,Дорожкою простонародною —Так, доченька, к себе на родину:В страну Мечты и Одиночества —Где мы — Величества, Высочества.
<1919>
Бальмонту
Пышно и бесстрастно вянутРозы нашего румянца.Лишь камзол теснее стянут:Голодаем как испанцы.Ничего не можем даромВзять — скорее гору сдвинем!И ко всем гордыням старым —Голод: новая гордыня.В вывернутой наизнанкуМантии Врагов НародаУтверждаем всей осанкой:Луковица — и свобода.Жизни ломовое дышлоСпеси не перешибилоСкакуну. Как бы не вышло:— Луковица — и могила.Будет наш ответ у
входаВ Рай, под деревцем миндальным:— Царь! На пиршестве народаГолодали — как гидальго!
Ноябрь 1919
«Высоко мое оконце…»
Высокó мое оконце!Не достанешь перстеньком!На стене чердачной солнцеОт окна легло крестом.Тонкий крест оконной рамы.Мир. — На вечны времена.И мерещится мне: в самомНебе я погребена!
Ноябрь 1919
Але
«Когда-нибудь, прелестное созданье…»
Когда-нибудь, прелестное созданье,Я стану для тебя воспоминаньем.Там, в памяти твоей голубоокой,Затерянным — так далекó-далёко.Забудешь ты мой профиль горбоносый,И лоб в апофеозе папиросы,И вечный смех мой, коим всех морочу,И сотню — на руке моей рабочей —Серебряных перстней, — чердак-каюту,Моих бумаг божественную смуту…Как в страшный год, возвышены Бедою,Ты — маленькой была, я — молодою.
«О бродяга, родства не помнящий…»
О бродяга, родства не помнящий —Юность! — Помню: метель мела,Сердце пело. — Из нежной комнатыЯ в метель тебя увела.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .И твой голос в метельной мгле:— «Остригите мне, мама, волосы!Они тянут меня к земле!»
Ноябрь 1919
«Маленький домашний дух…»
Маленький домашний дух,Мой домашний гений!Вот она, разлука двухСродных вдохновений!Жалко мне, когда в печиЖар, — а ты не видишь!В дверь — звезда в моей ночи! —Не взойдешь, не выйдешь!Платьица твои висят,Точно плод запретный.На окне чердачном — садРасцветает — тщетно.Голуби в окно стучат, —Скучно с голубями!Мне ветра привет кричат, —Бог с ними, с ветрами!Не сказать ветрам седым,Стаям голубиным —Чудодейственным твоимГолосом: — Марина!
Ноябрь 1919
«В темных вагонах…»
В темных вагонахНа шатких, страшныхПодножках, смертью перегруженных,Между рабов вчерашнихЯ все думаю о тебе, мой сын, —Принц с головой обритой!Были волосы — каждый волос —В царство ценою . . . . . . . .На волосок от любви народы —В гневе — одним волоском дитятиМожно . . . . . .сковать!— И на приютской чумной кроватиПринц с головой обритой.Принц мой приютский!Можешь ли ты улыбнуться?Слишком уж много снегуВ этом году!Много снегу и мало хлеба.Шатки подножки.