Трансильвания: Воцарение Ночи

— Это ты… Я думал, ты мертва и снова чуть не проклял Бога. Что же ты делаешь, Лора? Как же ты можешь? Столько времени прошло, ты даже не оповестила меня о том, что жива. Я искал. Безнадежно и глупо, но искал. Не было ни веры, ни надежды, но я не сдавался.

— Меня зовут Корина. Убери свои руки. Убери их, умоляю.

— Я не могу видеть, что она с тобой сделала. Ты вся в синяках, выглядишь иначе, но не обманывай меня. Я вижу, что это ты. Ты все еще любишь меня. Ты не хочешь, чтобы я отпускал тебя. Что тебе мешает? Скажи мне. Я помогу. Я могу исцелить все побои своей кровью. Дай мне помочь тебе. Мой мотылек, Лора. Лора… — Он шептал мое имя, словно молитву, склонившись лбом к моему так близко, что я уже чувствовала тошный металлический вкус крови разбойников на своих губах с его губ. Нет. Если я не вырвусь, я пропала. Пропала навсегда. Совершив над собой усилие, я оттолкнула. Оттолкнула, и сердце как-то резко заволокло холодом и пустотой. Внутри меня что-то сломалось. Злая боль в его глазах была готова выпустить чудовище на прогулку. Он был так нежен, а я собиралась говорить гадости, чтобы спасти ему жизнь. Я уже ненавидела себя.

— Я живу дальше. Неужели недостаточно ты искалечил мою жизнь? Почему ты просто не можешь из нее исчезнуть? Я выхожу замуж за Аарона. А ты. Ты — живое напоминание о всем дурном, что со мной было. Мне нравится быть человеком. Я не хочу твоей тьмы. С меня довольно. Уходи.

— Это не ты говоришь. Дэнелла промыла тебе мозги. И метка. Я не сдамся.

— Сдашься. Так будет лучше для всех. — Я подняла запястье, демонстрируя горевшую на ладони спокойным оранжевым светом метку Хранителя Архивов. — Я отвергла силу Дэны в ту ночь, когда мы были у озера. Так что-то, что я сейчас говорю, говорит не метка. Это я. И я хочу, чтобы ты ушел. Навсегда из моей жизни. Будь ты проклят за то, что бил, унижал, спал с моей дочерью. Я делала вид, что могу забыть и простить. Но, увы, только теперь я поняла, что не могу. Возвращайся к Иэне. Оставь меня в покое.

— Иэна — монстр, посланный Дэной убить меня. Я понял это еще в первый день. Она Вагина Дентата. Девушка с острозубым лоном, и зубы эти серебряные. Твоя подружка, с которой ты якшаешься по сей день, специально сделала ее похожей на тебя, надеясь, что так я тебя забуду, и что Вагина Дентата изувечит меня до смерти. Да, я сделал Иэне предложение. Но перед этим Тефенсен забрала каждое мое воспоминание о тебе. Я чувствовал только пустоту и скорбь несколько дней и не знал, что делать. А потом появилась эта монстрелла. Но отвергнув ее, я мучительно вырвал из глубин подсознания память о тебе. Каждое воспоминание. Это далось мне такой болью, что я думал, что умру. Но смерть моя стоила бы того, если бы я умер. Ведь вспомнить каждую твою улыбку, каждый поцелуй — это дар, данный мне Богами, Лора. Да, я делал ужасные вещи. Я бил тебя, совершил ошибку с нашей дочерью, но я не издевался над твоей душой. Ты сама знаешь, что боль физическая — ничто по сравнению с душевной. Ну же. Я знаю, что ты резала вены, когда я умер. И теперь скажи, что значат побои даже серебряным хлыстом по сравнению с тем, что ты ненавидишь меня и уходишь из моей жизни? Я бы лучше десять раз умер и вытерпел сотни ударов серебряным кнутом, чем увидел еще раз, во что тебя превратили месяцы рядом с Дэнеллой Тефенсен. Ты втоптала наши чувства в землю. Прощай. Больше я тебя не побеспокою. Живите с Аароном счастливо.

Он уходил, а я, глядя ему в спину, рыдала так, как никогда за все свои годы жизни. Я ринулась прочь, не разбирая дороги к пещере Дэнеллы. Влетев в нее на бегу, я сначала даже не заметила подругу, сидевшую на камне у входа. Она кивнула мне головой в знак приветствия.

— Я горжусь тобой. — Тихо произнесла она. — Наконец-то у тебя хватило сил поступить правильно. Знаю, как нелегко было оттолкнуть его, но, видишь же, сила воли и выдержки воспитывается неразрывно в паре с физической силой.

— Что мне толку с твоей гордости? Я только что сломала себе жизнь окончательно и бесповоротно своими же руками. Он никогда не простит меня, и это все твоя вина. Твоя! — Не прерывая потока слез, я ворвалась в комнату и зашвырнула себя на кровать Андреа, уткнувшись в пушистое белое покрывало и пронзительно закричав от боли…

С тех пор мучительно шел день за днем, а я продолжала искать положительное в ежедневных занятиях с Тефенсен. По меркам нашего времени миновал еще один год с момента нападения разбойников на меня, и, без малого, полтора со старта моего обучения.

Утром и в обед мы все также тренировались в рукопашной, а по вечерам практиковали магию. До сих пор я получала от подруги беспощадные тумаки и лиловые огромные синяки, иногда даже сил с кровати встать не было, но моя наставница не отличалась мягкостью характера и желанием жалеть меня, поэтому поднимала она меня ежедневно в семь-тридцать, в каком бы раскисшем состоянии я ни пребывала, напоминая ежедневно, что сила духа формируется только в комплекте с силой физической, поэтому никаких послаблений мне быть не может. Медленно и верно мы перешли на новый этап. Тефенсен объявила, что я овладела всеми необходимыми навыками, чтобы получить заветную должность, и что она готова снова поделиться со мной своей силой. Через двенадцать дней я должна была стать Хранителем Архивов.

В мире, где я родилась, сегодня было восемнадцатое ноября две тысячи пятого года. Здесь же месяцы не имели принципиальной разницы, где круглый год стоит пасмурное дождливое, но все же лето. Таким образом, в моем родном мире миновало всего чуть больше, чем полтора года, а в волшебном мире Трансильвании — уже целых восемнадцать лет.

Сегодня солнце разорвало привычный Трансильванский природный уклад погоды, проникнув сквозь занавески в шесть часов утра и подняв на ноги. Я чувствовала себя не в меру бодро и окрыленно, поэтому едва первый его луч коснулся моих ресниц, я уже была на ногах, одета и готова к тренировке. Разбудив спящую Дэнеллу, я объявила ей, что готова начать пораньше. Коротко зевнув и не возражая, она встала с кровати, оделась и заварила нам обеим по чашке кофе. Пока мы пили, уже привыкнув к кипятку и не обжигая язык, нам удалось даже перекинуться парой фраз. Может быть, даже чуть больше, чем парой.

— Ты радуешь меня, Корина, последние дни. Активная и бодрая, ты абсолютно не похожа на ту девушку, которую я силком волочила в свою пещеру, перетащив через границу с реальным человеческим миром без магии и обратно. Ты меняешься, и, как мне кажется, в лучшую сторону. Если ты сегодня решила начать тренировку раньше, завтра я, пожалуй, немного и тебя порадую. Ты будешь свободна весь день. День грандиозного шоу в Трансильвании. К нам приезжает цирк с животными и трюкачами, несколько цыганских таборов, факиры-пироманы, испанские и аргентинские танцоры. Весь праздник организуют на поляне за лесом, рядом с озером, где я тебя отыскала в тот вечер, когда ты отвергла мою силу. Любой может записаться и принять участие, показать свой номер. Ты когда-то говорила, что пока училась в Институте, окончила курс по восточным танцам. Можешь оставить заявку и станцевать для народа. Я знаю, как ты неравнодушна к хореографии. Кстати, как твои ушибы? Сильно болят?

Я потянулась на кровати Андреа, размяла руками шею и окинула взглядом расплывшийся по предплечью багровый синяк, кровоподтеки по всему телу и уродливое синее пятно на бедре.

— Я в порядке. Бывало и похуже. Все еще не владею необходимым углом поворота, чтобы максимально быстро уворачиваться от твоих ударов. А бьешь ты не как девушка, а как взбесившийся дракон весом в тонну.

— Я и есть дракон. — Ухмыльнулась Тефенсен. — А ты экс-вампир. Быть может, я и избавила тебя от проклятья Ночи, но резерв сил в твоем теле намного выше, нежели у простого смертного. Даже отмена вампиризма не меняет того факта, что ты им была и владела неограниченной разрушительной силой. Ты просто никак не можешь принять, что ты больше, чем просто человек. От своей лютой неуверенности в себе ты сейчас и покрываешься синяками, думая, что не в силах сопротивляться тем, кто физически сильнее. Возможно, я тебя и удивлю, но ты без проблем бы одолела и тех разбойников, которых уложил твой бывший благоверный. Если бы поверила в себя и в то, что, хоть они и мужики, и разбойники, но все-таки люди. А ты — бывший вампир.

— Может быть, ты и права, но это все теория. Идем практиковаться. Я, действительно, хочу взглянуть на праздник хотя бы одним глазком. Поэтому лучше я отдохну завтра, чем сегодня.

Мы с Дэнеллой вышли на поляну и встали друг против друга. Перед тем, как моя метка Хранителя Архивов окончательно потемнеет, Тефенсен обещала доверить мне меч и тренироваться уже более серьезно, с оружием, так как сегодня я сдавала экзамен по азам в рукопашной. Я начала разминку с несложных упражнений для мышц ног и рук, Дэна последовала моему примеру.

— Если, как ты говоришь, у меня есть право принять участие в шоу, то в чем мне выступать? — Подала голос я.

— В чем проблема? Моего гардероба недостаточно? — Растирая рукой икроножные мышцы, Дэна с удивлением подняла на меня глаза, вопросительно изогнув правую бровь.

Я закатила глаза, поражаясь ее недоуменности.

— Разумеется. Я буду танцевать танец живота в футболке и леггинсах! Да не вопрос. Именно так и будут одеты все участники шоу. Так и вижу факиров и танцовщиц в спортивных костюмах. — Съязвила я.