Триумф поражения

Дед? Конечно! Высокая сухощавая фигура мужчины напоминает мне телосложение Юрия Александровича, а умные карие глаза — глаза Холодильника.

— Вижу, что Райская, — задумчиво говорит дед Холодильника, глядя мне прямо в глаза. — Добро пожаловать в мой дом! Он любит гостей, но бывают они здесь редко.

— Не ворчи, — ворчит Холодильник, отпуская меня и крепко обнимая деда. — Как смог, сразу приехал.

— Вижу! — похлопывая внука по широкому плечу, отвечает мужчина. — И всё самое ценное с собой вывез?

Я краснею и начинаю смотреть себе под ноги.

— Не смущайтесь, Нина! Просто вы первая женщина, кроме матери Саши, кто побывает в этом доме. Логично предположить, что это не просто так. У меня был вопрос к внуку, почему вас зовут не Светлана, но он отпал сам собой.

— Отпал? — автоматически переспрашиваю я.

— Конечно! Вы Райская, а значит, в нашей жизни существует провидение! — смеется дед.

— Провидение? — Холодильник успевает спросить раньше меня.

— Целесообразное действие Бога во благо? — уточняю я высокое значение слова.

— Нина — культуролог, — почему-то с гордостью говорит деду Холодильник.

— Ум к красоте — редкое сочетание, — замечает дед. — Встречал за жизнь пару раз. Прошу, проходите!

Холодильник берет меня за руку и ведет в дом. Весь первый этаж — это огромная комната с большой кирпичной печью, с крепкой деревянной мебелью. Кроме печи, взгляд выхватывает настоящий сундук. Всё скромно и стилизовано под деревенский дом.

— Вы не дед Мороз? — вырывается у меня, и я краснею.

— Нет, девочка! Но если бы у меня была такая Снегурочка… — хитрые карие глаза, так похожие на глаза Холодильника, осматривают меня с пристрастием и симпатией.

— Дед! Не увлекайся! — предостерегающе говорит Холодильник, закрывая меня собой.

— Даже так?! — восторженно восклицает дед и еще раз удивленно смотрит на меня, словно до этого плохо рассмотрел.

— Ты себе не представляешь, как! — усмехается Холодильник и тянет меня к лестнице.

Второй этаж представляет из себя широкий коридор с несколькими дверями. Холодильник ведет меня к самой дальней.

— Эта комната была маминой. Раньше. Теперь твоя.

— Моя? — пугаюсь я по-настоящему. — Мне не нужна комната в доме твоего деда!

— Аллилуйя! — Холодильник поднимает вверх руки в сакральном жесте язычников. — Значит, ты со мной в моей комнате? Даже мечтать не смел!

— Нет! — начинаю объяснять я. — Я имела в виду… Неважно. Спасибо. Очень уютная комната.

В комнате стоит широкая и высокая кровать, заправленная белым бельем с милым мелким рисунком, комод с тремя выдвижными ящиками и даже туалетный столик.

— Располагайся и спускайся вниз. Через час буду кормить тебя обедом.

Холодильник целует меня в лоб, оставляет у порога мою спортивную сумку и уходит. Подхожу к окну и смотрю на большой яблоневый сад, оказывается, расположенный с другой стороны дома. Часть яблонь уже отцвела, остальные еще цветут, и дурманящий аромат плывет неспешно в открытое окно. Непрерывное гудение пчел, атакующих яблони, действует на меня как аутотренинг.

Я ложусь на кровать, смотрю в потолок и не знаю, что мне теперь делать. Холодильник настроен очень серьезно, а я до сих пор не могу понять, что мне надо… Да. Не буду врать самой себе. Этот мужчина не может не нравиться.

Красив, силен, богат и… добр. По крайней мере, ко мне. Я ему нравлюсь, по его словам, даже больше, чем нравлюсь. Страсть его я ощущаю каждым волоском на теле, каждой клеточкой кожи, каждой мурашкой. И тело мое всё отчетливее и сильнее откликается на эту мужскую страсть, похожую на природную стихию. Я ничего о нем больше не знаю. Да — умен. Да — ревнив. Да — способен быть чудовищно нежным. Что он читает? Как любит проводить свободное время? Что презирает и что ненавидит? Насколько он может быть уверен в том, что я не подведу его в той жизни, которой привыкла жить его семья? И вообще… собирается ли он меня в нее вводить или будет держать взаперти, например, в этом далеком от города доме?

Завалив и раздавив себя вопросами без ответа, я засыпаю. Мне снится Кристина, которая поит меня чаем и угощает пирожными, уговаривая выйти замуж за Генку. Генка тоже здесь, прячется в темном углу и боится из него выйти. Его закрывает своим крупным телом Сальмонелла. Она смотрит на меня как Кабаниха из пьесы Островского "Гроза": грозно, уничижительно для меня и величественно для себя.

— Кристина, помоги нам ее связать и спрятать в чулан! — просит Сальмонелла Кристину.

Просыпаюсь внезапно и резко. Сажусь на кровати и еще несколько минут прихожу в себя. Потом нахожу ванную комнату прямо напротив своей. Она оборудована современно, но скромно. Умываюсь холодной водой — и мне становится легче. Решаю не переодеваться: на мне джинсы и белая водолазка. Тихонько, стараясь не топать, спускаюсь по лестнице и замираю, услышав мужские голоса:

— Чего тянешь? Таких женщин берут сразу и навсегда, — это дед.

— Я достаточно напугал ее своим напором, чтобы сейчас всё портить неразумной поспешностью, — это внук.

— Упустишь. Сбежит. Песком сквозь пальцы уйдет, — пророчествует дед. — Она тебя боится и стесняется.

— Вот поэтому и не тороплю, — устало, но вежливо отвечает деду внук.

— Глупости! — ворчит дед. — Отрезай ей все пути к отступлению. Привязывай постелью.

— Дед! — грозный окрик Холодильника. — Побойся бога! Ты же старый человек! Что ты говоришь?!

— Я дело говорю! — эмоционально и так же резко отвечает дед. — Пока ты ее к себе приручать будешь, она сбежит. Вот увидишь, что сбежит! Давай я к Ильичу ночевать пойду. Он меня в свою баню зовет. И заночую у него.

— Зачем? — металлический привкус появляется в голосе Холодильника.

— Как зачем? Все двери перекроешь — и вперед! А там уж от твоего мастерства всё зависит! — ехидничает дед.

— Слушай, — обманчиво ласково начинает говорить Холодильник. — Тебе деда Саша лет пятьдесят морду не бил никто? Решил от собственного внука получить?

Дед, не понятно мне почему, начинает громко и весело смеяться. Под этот смех я на цыпочках возвращаюсь на один пролет назад, а потом начинаю спускаться еще раз, специально топая.

— Нина! — радуется старший Александр Юрьевич. — Мы разбудили вас своими криками?

— Нет, — честно говорю я и тут же вру. — Меня разбудили пчелы.

— Тебя укусила пчела? — Холодильник быстро подходит ко мне и хватает меня за плечи. — Куда?

— Они разбудили меня жужжанием, — объясняю я, освобождаясь от рук Холодильника.

Дед внимательно смотрит на нас и ухмыляется.

— Да. В саду много пчел! Вы знаете, как называется наш поселок? Сашка вам сказал?

— Нет, — прохожу к столу и сажусь на стул рядом с дедом.

— Антей! — радостно сообщает старший Александр Юрьевич. — Наш поселок назван в честь сорта яблок "Антей".

— Интересно… — вяло соглашаюсь я, чувствуя растерянность и вынашивая план побега.

— Мы пойдем с вами в мой яблоневый сад, и я всё вам покажу! — приподнимается дед.

— Дед! — окликает Холодильник. — Сначала мы пообедаем. У меня всё готово.