Трон Знания. Книга 4

Малика схватила её за горло:

— Поклянись, что никогда этого не забудешь.

Галисия вытаращила глаза:

— Не забуду.

Малика ещё сильнее сжала пальцы:

— Поклянись, что до конца своей жизни будешь благодарить Фейхель за то, что она сделала.

— Клянусь, — прохрипела Галисия.

На следующий день она приняла веру шедаин, а через день ей дали ракшадское имя: Зальфи, что в переводе на слот означало «бледная тень». Ритуалы проводили в молельне, расположенной в Приюте Теней. Малике разрешили присутствовать при свершении таинства, но она отказалась. Служанка принесла ей письмо, в котором мать-хранительница сообщала о дате свадьбы Иштара и Галисии: через неделю, в день зачатия.

Часть 33

***

Увидев на противоположной стороне площади трёхэтажное здание, Адэр приказал шофёру затормозить.

— Не люблю гостиницы, — подал голос старший советник Лаел, сидя на переднем сиденье. — Может, заночуем у маркиза Бархата?

— Мы не задержимся в Ларжетае, — сказал Адэр и потрепал Парня за уши. — Веди себя тихо.

— До Лайдары день пути, не мешало бы освежиться и…

Адэр не дослушал советника и выбрался из салона. Жестом приказал охранителям оставаться возле своих машин и окинул взглядом безлюдную площадь. Влюблённые парочки выбирают для свиданий укромные, скрытые от посторонних глаз места, а площадь ярко освещали белые фонари. Будь весенний ветер немного теплее, на скамейках сидели бы люди, чьи сердца научились сдерживать всплески чувств. Люди, которые могут с любимыми не только целоваться, но и наслаждаться погодой и видом, обсуждать прошедший день и строить планы на завтра.

Подняв воротник, Адэр засунул руки в карманы плаща и направился к изумрудной гостинице. При дневном свете стены здания переливались перламутром, как внутренний слой раковины-жемчужницы. В тёмное время суток им придавали цвет кроваво-красные, синие или зелёные лампы, закреплённые на ажурных шандалах. Сегодня горели зелёные.

Сбоку парадной двери, охраняемой каменными собаками, сияла золотом вывеска: «Дэмор». «Земля морун» или, если быть точным в переводе, «Убежище морун». Её царство. Она купила этот дом для себя, собираясь вместе с Муном переехать в столицу. За полтора года она столько раз пыталась уйти, исчезнуть. Хотела сбежать оттуда, где ей было плохо. Наконец-то её мечта сбылась.

Адэр мысленно поднялся по лестнице, открыл двери и пересёк вестибюль, оставляя следы на полу, покрытом строительной пылью. Вместо люстры лампочка на длинном проводе, на стенах свежая штукатурка, на ступенях засохшие кляксы цементного раствора. Безлюдный второй этаж. Из глубины коридора — её голос: «Здесь ямка. Надо переделать, Таали».

— Самое лучшее заведение в городе, — прозвучало за спиной.

Адэр обернулся. Молодая особа с ярко накрашенными глазами распахнула пальто, выставляя напоказ большую грудь, обтянутую гипюром:

— Я готова переспать с вами бесплатно, лишь бы провести ночь в этой гостинице.

— Ты шлюха?

Девица взмахнула наклеенными ресницами:

— Что вы себе позволяете?

— Ещё раз появишься здесь, и я прикажу тебя арестовать.

— Да как вы смеете…

— Пошла вон!

— Грубиян, — взвизгнула девица и, запахнув пальто, засеменила в сторону светящейся вывески кафе на краю площади.

Адэру была противна сама мысль, что кто-то предаётся блуду в царстве Эйры. Вернувшись к машинам, приказал Лайсу узнать, сдают ли в гостинице номера почасово, и можно ли привести женщину.

Охранитель — смазливый на личико и гибкий как ивовый прут — вытащил из багажника ничем не примечательный дождевик: такие носят и мелкие чиновники, и селяне. Постукивая пальцами по крыше автомобиля, Адэр терпеливо ждал, когда Лайс наденет плащ поверх кителя и превратится в рядового горожанина. С человеком в форме правительственной охраны люди редко бывают искренними, даже если им нечего скрывать. А те, за кем водятся грешки, превращаются в святых.

Лайс вальяжной походкой пересёк площадь и скрылся в здании. Адэр смотрел на двери и мысленно просил: «Прогоните его».

Вернувшись, Лайс сообщил:

— Меня прогнали.

— Чему радуешься? — поинтересовался Адэр, глядя в его сияющее лицо.

— Так это ж «Дэмор»… Её гостиница.

— Чья?

— Тайного советника, мой правитель. — Лайс протянул сложенный листок. — Мне дали адрес, куда я могу привести проститутку.

На листе одно слово: «Подворотня».

Кортеж продолжил путь. Адэр смотрел на гостиницу, пока она не скрылась из виду. Надо было позволить Эйре перебраться жить в Ларжетай.

— Мы легализировали публичные дома, а шлюхам всё мало. Выползают на улицу как тараканы.

— Весна, — коротко бросил Орэс.

Занимая невыигрышную для наблюдения позицию — за спиной водителя, — Адэр посмотрел в зеркало заднего вида. В нём отражались густые волнистые волосы советника, высокий лоб и чёрные брови. Этого было достаточно, чтобы получить честный ответ на бестактный вопрос.

— Вы посещаете публичный дом, Орэс?

Сначала дёрнулась бровь, растопыренные холёные пальцы как гребень прошлись по волосам. И лишь затем советник повернулся к Адэру вполоборота и с улыбкой показал обручальное кольцо с кровавым рубином:

— Я женат, мой правитель.

— Почти все мужья изменяют жёнам.

— Учёные утверждают, что пятьдесят процентов.

Адэр изобразил на лице удивление:

— Так мало?

— Так много.

— А вы?

Орэс покосился на водителя:

— Я слишком занят для измен.

— Мужчины всегда находят время на любовниц.

— У вас нет семьи, и вы не знаете, сколько сил она забирает.

Пристально всматриваясь в лицо советника, Адэр произнёс:

— У Троя Дадье глухонемой водитель.

— Да, мне кто-то говорил.

Человек выглядит глупо, когда делает вид, будто понимает, к чему клонит собеседник. Растягивает губы, кивает. Напрасно. Зрачки уже предали его. И даже полумрак не в силах спрятать их настороженный блеск.

— Мой водитель… — продолжил Адэр. — Кстати, его зовут Файк. Он тоже глухонемой, хотя слышит меня и отвечает на мои вопросы. И он никогда не лжёт. Поэтому управляет моим автомобилем девятнадцать лет.

Улыбка сползла с губ советника.

— Я посещаю салон графини Дюссон. — Ожидаемый ответ для человека, который намерен управлять Советом Грасс-Дэмора не один год.

— Дюссон… — повторил Адэр. Имя вызвало рябь на поверхности памяти.

— Она была на праздновании нового года.

— Я провалялся в постели с температурой.

— Не в этом году. В прошлом. Из-за морского народа мы встречали новый год на три дня позже.

Адэр хотел указать Орэсу на ошибку в суждениях: мол, не из-за морского народа, а из-за шторма, который чуть не потопил шхуны и не унёс на тот свет сотни жизней. Но промолчал. Орэс начнёт оправдываться, отклонится от темы, а потом спохватится и прекратит откровенничать.