Тропой Нсарааши

— Пятнадцать тысяч мантарских золотых или любой другой валютой равной суммы. Пятнадцать тысяч в месяц. Сто двадцать в год.

Ака харкнул на сиденье свободного табурета, на что Инумару никак не отреагировал. Ака привык работать за деньги, но данное предложение ему не нравилось как минимум личностью нанимателя. В обычной ситуации Ака уже ушёл бы от такого нанимателя, но не в этот раз.

— Ты будешь работать инструктором и тренером для новичков. Никаких работ по развитию и укреплению Ордена. Только обучение перспективного молодняка, детей уже действующих членов Ордена. И я не прошу тебя снимать печати. Прошу лишь об этом и верности.

Инумару слегка развёл ладони и стал терпеливо ждать ответ.

— Как эта статуя?

Ака кивком головы указал на илрайца, который так и стоял у двери, не двигаясь и не меняя эмоций на лице. В ответ Инумару усмехнулся.

— Раншу безукоризненный подчинённый, который не вмешивается туда, где его слово ничего не решает. Ака, пойми, мне не нужны сломленные рабы и скованные шантажом бойцы. Только поэтому тебя до сих пор толком и не тронули, а твои близкие так и не знают проблем. Все те сорок три тануанца, которых ты убил, отдали свои жизни из-за безупречной преданности мне. Только правильный подход позволяет заполучить настолько безукоризненных подчинённых на всех уровнях организации.

— А меня ты решил купить?

На это Инумару снисходительно усмехнулся.

— Озвученная сумма — стандартная для твоей возможной должности.

— Почему ты отказался от моей силы? — Ака недоверчиво нахмурился.

— Семь лет назад от остального Тануана тебя отличало только это, — Инумару указал пальцем на печать на груди Аки. — И за прошедшее время ты достиг невиданных высот сам, а твой практический опыт можно сравнить с Раншу. Сейчас ты ценный ресурс сам по себе и без магии тьмы. Соглашайся, и через два дня сможешь начать новую жизнь где захочешь, ведь пред тобой распахнутся почти все страны нашего мира. Ты перестанешь убегать, осядешь в одном месте и начнёшь строить дом, куда привезёшь свою дорогую Аиру, а уже через пару месяцев будешь нянчить ваших детишек. Соглашайся!

Инумару протянул ему руку.

— А что будет с Уррой? — вопросом на вопрос ответил он.

— Девчонкой? Город закрыт. Так или иначе, но через пару дней мы её найдём и с её помощью выманим её отца.

— Так он жив?

— К сожалению. Но когда мы его найдём, он умрёт.

— И что будет с Уррой потом?

— Сабиарис либо станет либо союзником, либо трупом.

— А меня ты тоже убьёшь, если я откажусь?

На несколько секунд в камере воцарилась тишина. Не вставая с места, Инумару очень сильно наклонился вперёд, чтобы их лица оказались как можно ближе, и посмотрел Аке в глаза.

— Хоть раз помешаешь мне в чём-либо, и я лично отправлю тебя в Тантар, — процедил он, после чего выпрямился. — С тобой я надеюсь на дружеские отношения. И сегодня твой последний шанс завоевать моё доверие.

— Меня ждёт обряд изгнания?

— Если откажешься присоединиться к Ордену, то да.

Ака задумался, а Инумару не торопил его. Подобно хищнику в засаде, тот глаз не спускал с него и выжидал момент, когда его можно сцапать настойчиво протянутой рукой. Ака искоса смотрел на этот капкан и молчал. За время одинокого пребывания в темнице он уже успел обдумать десятки вариантов развития будущего, но все сводились к четырём общим планам: спасение Уррой, грубый и непродуманный одиночный побег напролом, согласие или отказ от предложения чёрных. Ака сомневался, размышляя над новыми развилками на своей тропе. Ранее он только и слышал, что его силе найдут применение, обещая за это достойную оплату и спокойную жизнь. Теперь условия контракта куда более скромнее и одновременно масштабнее: вместо снятых печатей — тренировать подрастающее поколение безжалостных убийц. С другой стороны, ре-лианец чётко дал понять, что со времён Великой Войны его принципы и методы организации Ордена ничуть не изменились, а значит, Аире ничего не угрожает, чем бы не закончился их разговор. Однако, в истории сохранились сотни случаев, говоривших, что Инумару мастер сложных комбинаций и всегда добивался своего даже несмотря на собственные убеждения. Согласись Ака, и через год, максимум ещё один или два, он сам снимет с себя печати ради изначальной цели главы Ордена. Теперь, когда тайна охотившихся на него чёрных стала ему известна, Ака понял, какое применение найдётся его силе — он станет живым оружием, одно наличие которого в Ордене сделает организацию ещё опаснее, разрушительнее и могущественнее. Он был практически уверен в том, что Ринен Тат начало поиски Урры три года назад именно по приказу Инумару, что говорило об их влиянии на саму империю и даже императорскую семью.

Ака видел ещё один вариант, которым мог воспользоваться в сложившейся ситуации. Он мог принять предложение Инумару, влиться в Орден, а затем тщательно изучить его в течении хотя бы одного года, запоминая как можно больше имён в организации. После этого он бы начал планомерно истреблять всех чёрных, одного за другим, где бы те ни скрывались и сколько времени это ни заняло. Без мелких деталей и подробностей наскоро состряпанный план выглядел вполне амбициозным и выполнимым, пусть и до крайности самоуверенным. Однако Ака понимал, что в одиночку притворить его в действие и вдобавок обезглавить Орден у него не получится без снятия печатей. От одной мысли о том, чтобы остаться без них даже на короткое время и воспользоваться запертой в нём силой, перед его глазами всплывал кошмар той ночи, когда она уничтожала всю его семью.

Ака смотрел на Инумару с нескрываемой злостью. Не только к нему, а к собственной магии тьмы, которую одновременно боялся, пусть она и ни разу и не причинила ему вреда, наоборот — лишь оберегала. Как бы он не хотел прямо сейчас в один миг обратить Инумару в горстку чёрного песка, Ака понял, что не способен преодолеть страх и отвращение к своей силе даже ради убийства ре-лианца. Он также не тешил себя надеждой на то, что сняв печати по воле Инумару, сможет убить своего «господина».

Даже мысли об Аире не помогали ему преодолеть этот барьер. Он посмотрел на каменный пол и попытался наставить себя на этот самый тяжёлый и единственный верный способ избежать обряда изгнания за случившееся в храме и одновременно не увязнуть в ловушке Инумару Наниры. Но не смог. Поэтому только что придуманный им план оказался бесполезен. Ака начал выбирать, какую из двух участей ему принять: стать оружием Ордена и остаться с Аирой или навсегда потерять её и не превратиться в игрушку Инумару. Он всё ещё надеялся на помощь Урры в побеге. Он терпеливо ожидавший ответа ре-лианец делал шанс побега не только ничтожным, даже попросту невозможным.

Балансируя между двумя пропастями, каждая из которых была глубже другой, Ака понимал, что никто его не спасёт из этой ситуации. Он измучено посмотрел на Инумару. Ему казалось, что под деревянной маской скрывалась торжествующая улыбка и ре-лианец был готов терпеть сколько угодно, лишь бы услышать заветные слова.

Ака тяжело вздохнул, мысленно падая в бездну и вынося себе приговор.

— Я согласен…

— Отлично, — не то радостно, не то самодовольно и моментально ответил Инумару, слегка прихлопнув в ладони. — Раншу, забирай его.

— …стать падшим.

Ака с вызовом посмотрел в пылающий яростью глаз, давая понять, что не изменит решения.

— Подними его, — процедил Инумару.

Ака не успел отреагировать на его слова. В ту же секунду вокруг его шеи сомкнулось широкое каменное кольцо, которое потянуло его назад, к стене. Врезавшись в неё спиной, Ака схватился за оковы за мгновение до того, как его потянуло вверх по стене. Зависнув над полом на голову выше собственного роста, он стал скрести пятками по камню и безрезультатно пытаясь вырваться. В это время находившийся у решётки илраец слегка дёрнул рукой, и предназначавшийся для Аки табурет плавно сдвинулся в сторону вместе с полом. Инумару встал и сделал шаг вперёд, подойдя вплотную к пленнику. Однако он смотрел не на него, а на круглую печать на его груди.

— А! — Ака вскрикнул, когда раскалённый до красноты стали палец коснулся его кожи.

— Подумать только…

Не обращая на подёргивания и стоны, Инумару провёл пальцем в сторону.

— Такая сила… такая мощь… — с трепетом и страхом прошептал он.

— Не смей! — захрипел от вонзившегося в горло камня Ака, когда обжигавший кожу след почти коснулся рисунка. — Не смей! Я…

Аза резко замолк, едва не бросив угрозу в адрес ре-лианца. Он испугался, что последствия коснутся не его, а Аиры, чего он не мог допустить.

— Как жаль, что она досталась такому никчёмному болвану, — с нескрываемым презрением закончил Инумару и брезгливо одёрнул руку.

Больше ничего не говоря, он развернулся и прошёл мимо отъехавшего в сторону второго табурета, а затем вышел из темницы. Пошевелившись, илрай последовал следом, даже не закрыв дверь решётки. Стоило ему переступить порог, как кольцо вокруг шеи Аки рассыпалось в пыль, и он упал обратно на пол.

— Выйдешь отсюда — умрёшь, — бросил чёрный напоследок и поспешил за скрывшимся из виду начальником.