Трудный путь к счастью

Молчание затягивалось. Ни мать, ни отец Тихомира не спешили встречать невестку и приглашать в дом. Мать смотрела на Ждану с каким-то испугом и качала головой. Наконец Ждана соскочила с телеги, взяла свои узелы с вещами и пошла в дом. Тихомир поспешил следом за ней, взял узлы. Мать увидела изодранную одежду на спине сына и заголосила. Тихомир остановился, поморщился.

– Матушка, не надо кричать. Все пройдет. Это мне благословение от нашего боярина, что отдал за меня свою дочь.

Отец обнял жену за плечи и повел в дом. Ждана скинула его руку со своих плеч и переступила порог, осматривая бедное жилище.

Возничий покачал головой, развернул телегу и отправился в обратный путь.

Глава 6.

Глава 6.

Для Жданы жизнь в этом доме оказалась настоящей каторгой. Она не привыкла к жестким лавкам, на которой ей пришлось спать. Не привыкла к пустой каше без масла и чаю без сахара или меда. Не привыкла, что у нее нет своей комнатки, даже отдельного угла и того нет. В доме не было вообще никаких отдельных комнат – одна большая, посреди которой стоит печь. Помещение дома разделялось тонкими занавесками, шитыми-перешитыми-перелатанными, отделяя закутки, в которых даже уединиться было невозможно. Старики спали на печи, Тихомир улегся на полу на каком-то тюке с соломой, а ей выделили лавку под окном, застеленную вонючими шкурами. Даже кроватей здесь не было. Всю ночь Ждана крутилась на жестком, боясь свалиться на пол, проклиная все на свете и свою судьбу, думая о князе и что ей делать дальше.

На следующий же день Ждана, не желая откладывать решение своих напастей, отправилась с лес, рядом с которым стояло селение. Тихомир собирался пойти с ней, но Ждана только посмотрела на него косо, молча собралась, взяла какую-то корзинку, которую увидела в сенях, и ушла. Она шла по дороге мимо таких же бедных развалюх, как и той, в которой ей придется жить с нелюбимым, разглядывая, как усталые бабы копаются на грядках. В лужах посреди дороги плещутся гуси, которых оттуда хворостиной прогоняют босоногие мальчишки. Домов она насчитала шестнадцать. Сколько всего здесь было жителей, она не смогла узнать. Все, кого она видела, выглядели так бедно, что она шла и кривилась. Она смотрела на всех свысока, получая в ответ недовольные взгляды.

Лес, который находился совсем недалеко за околицей, встретил ее прохладой. До грибов и ягод было еще рано. Ждана шла и искала нужную ей травку. Пока бродила по лесу, нашла ручеек с чистой водой, напилась из него, умыла лицо. Потом нашла поваленное дерево, села на него отдохнуть и снова стала думать, как ей быть дальше. Отступать она не привыкла, если что-то захотела, то добьется этого обязательно. Упряма она бывала, что даже отец сдавался, если ей что-то надо было.

Жить в этой глуши она не собирается. Она так толком и не знала, где находится это селение, под каким князем или боярином, куда ведут дороги, по которым они ехали и где тот княжий город, где живет Велеслав. Но сначала надо решить с ребеночком, а потом уже узнать, как отсюда уехать в город к князю. Не будет она терпеть такую жизнь. Она выпросит у князя прощения и станет женой его. Это она твердо для себя решила. Не допустит она, чтобы князь взял в жены другую девицу. Это к ней, Ждане, он сватался, вот и должен взять ее в жены. Иначе получается, что обманул девицу, обесчестил своим отказом. Придя к такому решению, Ждана приободрилась, улыбнулась своим мыслям, даже была согласна потерпеть такое свое существование рядом с нелюбимым, чтобы добиться главного. А уж если она что решила, то добьется обязательно, все до последнего выполнит.

Найти нужную травку она смогла почти сразу, но еще какое-то время побродила по лесу, таких лесов у них не было, здесь больше хвойных деревьев было. Она дышала насыщенным воздухом до головокружения, присматривалась, где можно ягоды собирать по осени, потом отправилась домой.

Перед выходом из леса у нее неожиданно закружилась голова, ослабли ноги и Ждана присела на землю, прислоняясь спиной к дереву. Она не поняла откуда, но перед ней появилась какая-то незнакомая худая старуха в белых одеждах с трехвостым посохом. Старуха ударила посохом о землю, когда зазвенели бубенцы и колоколец, заговорила:

– Ты чего это, девка, задумала? Разве тебе мало, что уже натворила? Хочешь еще один грех на себя взять?

– Кто ты? – раздраженно спросила Ждана. Меньше всего ей сейчас хотелось слушать какие-то поучения.

– Посланница я Начальных. Много в тебе зла, девица. Остановись, не делай то, что собираешься, не губи жизнь, которая зародилась в тебе. Начальные не простят тебе этого греха.

– Мне плевать на Начальных, - со злостью выговорила Ждана.
– Этот ребенок мне не нужен, и я избавлюсь от него.

– Ты будешь проклята, если сделаешь это. Ребенок зачат по согласию, отец клятвы принес духам природным о любви к тебе, они приняли их, дали свое благословение. Начальные дали тебе еще один шанс на счастливую жизнь с тем, кто любит тебя и сделает для тебя многое. Не упусти счастье свое. Твоего Тихомира ждет славное будущее, и дети его будут славны в людской памяти.

– Какое счастье? Жить в бедности с нелюбимым? Да не нужна мне такая жизнь, - ей хотелось плакать от досады.

– Последний дар Начальных, не упусти. Если примешь наказание за содеянное, полюбишь мужа своего, будет тебе счастье женское и достаток. И сынок твой будет знатным, боярином станет. Много добра он может принести и людям, если все правильно сделаешь.

– Мне не нужен этот муж и этот ребенок, я княгиней хочу быть. Пошла прочь, старая.

– Ну смотри. Я предупредила тебя. Ты сделала свой выбор и конец тебя ждет печальный, с жизнью расстанешься, - с какой-то грустью проговорила Посланница, снова стукнула посохом своим и растаяла, словно туман.

Ждана тряхнула головой, словно отгоняя от себя морок, поднялась и пошла домой. Мужчин дома не оказалось, они отправились куда-то в луга, чтобы накосить травы для козы, которая блеяла в сараюхе за домом. Бабка во дворе кормила кур. Ждана потребовала у нее вскипятить ей воду. Она сама сделала себе настойку и выпила. К вечеру, когда мужчины вернулись домой, ей стало совсем худо, заболел живот, потом пошла кровь. Бабка заохала и побежала за местной травницей Лукерьей. Когда та пришла, осмотрела Ждану, сделала ей какой-то отвар, заставила выпить, потом молча, с хмурым лицом вышла из дома.

Тихомир вышел следом за травницей.

– Скажи, Луша, что с женой моей и дитем? Она будет жить?

Травница остановилась, помолчала какое-то время, хмурясь еще больше, потом ответила.

– Жить она будет. Только вот ребеночка она сбросила. Травку для этого пила. Только вот слишком много выпила она, после этой травки деток больше не бывает. Она сама отказалась от деток сейчас и потом. Не будет их больше у нее.

Мужчина побелел лицом и сел на завалинку, уронил голову на руки.

– Благодарю тебя, Луша. Прошу, не говори никому об этом.

Женщина кивнула головой и ушла к себе. Тихомир еще долго сидел на улице, глядя в небо, словно спрашивая совет у Начальных, раздумывая, что ему делать дальше.

Любил он Ждану, всем сердцем любил, жизни себе не представлял без нее, никто ему не нужен был. Там, на княжьем дворе он бросился следом за Жданой, чтобы встать между ней и князем, но вои Велеслава схватили его, увели. Вырваться от них ему так и не удалось. Потом во время пути домой он порывался поговорить с женой своей, но она видеть его не хотела. Ему даже удалось обсказать все брату ее. Будислав только головой кивнул на его слова, обещал отцу все пересказать. Когда его и Ждану перед ликами Начальных назвали мужем и женой, он улыбался, радовался, несмотря на грозящее наказание в виде двадцати ударов плетью. Он все вытерпит. Тихомир клялся себе, что все сделает для любимой своей. Деньги, чтобы начать свое хозяйство, у него есть, скопил, пока служил у боярина, ничего он не пожалеет для любимой своей. Но когда Ждана даже не посмотрела на него, он надеялся, что ребенок свяжет его со Жданой, что она полюбит его, что будут они жить долго и счастливо. Он мечтал поставить для своей семьи новый крепкий дом, где они будут жить со своими детишками, то сейчас эта надежда казалась ему такой далекой, не сбыточной. За что она так с ним? Ведь он готов ради Жданы на все.

***

Потекли дни. Тихомир не терял надежды, что когда-нибудь у них со Жданой все наладится, он даже смирился, что у них больше не будет детишек, это не беда, на воспитание сироту возьмут. Но она днями сидела у окна, не помогая матери по хозяйству, не отвечая на его вопросы или уходила в лес до самой вечерней зари. Матушка была уже в годах, да и хвори одолевали ее, все труднее ей было работать. Он с отцом старался изо всех сил, чтобы поправить хозяйство до холодов. За время службы у боярина он смог накопить денег, не тратил их зря. Боярин воям своим платил хорошо и сейчас у него было достаточно, чтобы дом свой поставить, тем более что лес рядом, рубить его никто не воспрещал. Вот и решил он строить дом, завести хозяйство. Он даже съездил с селянами на местный торг, купил для Жданы одежды нарядной, договорился с мужиками дом ему поставить. Она приняла его подарки и даже не поблагодарила, снова сидела у окна, не обращая ни на что внимание. Сколько раз Тихомир пытался поговорить с женой, но она просто молчала и отворачивалась от него. Они так и жили отдельно, каждый в своем углу под одной крышей.