Угли "Embers"
Шрифт:
Джия глубоко вдохнула и хлопнула в ладоши. Песок взвился вверх, припечатав ботинки к земле…
Что-то чавкнуло и порвалось, и окровавленные кости освободились. Джия побелела, замерла…
– Ха! – Тингжэ ударил кулаком, и волна песка откинула потерявшее ноги существо назад. Но были ещё, и ещё.
– Стены, – профессор стиснул дрожащую руку дочери и встал плечом к плечу со своим мрачным, бледным сыном. – Воистину. Сейчас!
Их руки поднялись как одна, и песок сдвинулся.
***
Огонь трещал над заливом, пока «Сузуран» отбивал волны мертвецов: арки пламени, запах горящей смолы, от которого кружилась
«Большинство глаз», - мрачно подумал Хьёдзин, заставляя себя глубоко дышать. – «Но не все».
– Подальше от воды, сохраняйте спокойствие, подальше от воды, - твердо повторял он, торопя остальных беженцев подняться повыше голосом, взглядом, а иногда и толчками. Слава духам за Лули, которая подхватила Даю и утащила за собой Лим к тому месту, где видели морпехов с «Сузурана». Он никогда бы не смог сохранить спокойствие, если бы его девочки не отправились в безопасное место.
«Пожалуйста, пусть они будут там. Я простой стражник, меня не учили сражаться с духами, черт побери!»
Смех, да и только. Духов можно было ранить висящим на его боку мечом. Тяжело, но у него был шанс. Но какая польза от стали против ходячих мертвецов?
«Мир сломан. Мир очень сильно сломан…»
– Сюда, молодой человек!
Капрал Мориаки. Хьёдзин никогда ещё не был так рад видеть красную броню. К плечу медика прижалась маленькая девочка, но он держал её так, словно она весила не больше перышка. Шони и рядовая Фуши бежали у них за спиной: Шони мрачный, а походка Фуши пружинила и была полна решимости.
– Идем с нами, быстро, - позвал медик. – У нашего сержанта есть план. Сюда!
«Сюда» явно означало вниз по сужающемуся туннелю из пробитого покорением камня, который затем делал резкий поворот направо, огибая поспешно поднятый холм. Хьёдзин подбежал и поравнялся с Мориаки, пытаясь свести стены и слышимые за спиной огненные залпы в какое-то подобие вдумчивой стратегии.
– И это план?
– Да, если легенды не врут, - откликнулся Мориаки. – Вы знаете сказки об утонувших, стражник Хьёдзин?
– Вы шутите? – будь перед ним зеркало, подумал Хьёдзин, он бы сперва врезал этому безумцу, а уж потом задавал бы вопросы. Никто в таком состоянии ужаса не станет слушать голоса разума. – Вода просто убьет вас! Она не… я никогда… это безумие!
– Не безумие, мой мальчик, а зло во плоти, - мрачно ответил Мориаки. – Но наше положение вовсе не так отчаянно, как вы думаете.
Мертвецы ходят… ну, ковыляют… и это не отчаянное положение?
– Вы спятили?
– Очень надеюсь, что нет, – Мориаки махнул свободной рукой, подгоняя наиболее перепуганных. – Мой отец сталкивался с утонувшими, когда я ещё был пацаном. Они опасны, да. Если они нас поймают, то убьют, и их проклятие захватит и наши тела. Но они не призраки. Всё просто, стражник Хьёдзин. Какими опасными они бы ни были для неподготовленных, но они неразумны.
Хьёдзин оглянулся на приближающиеся хлюпающие останки мокрой плоти и содрогнулся.
– Им хватает ума идти за нами!
– Не за нами, молодой человек. За огнем жизни. – Мориаки подогнал отстающих вверх и вокруг поворота, как овчарка коалаоовец. Его глаза прищурились, словно отсчитывая секунды. – Сила,
движущая ими, абсолютно холодна, она выпьет жизнь всего мира, чтобы снова согреться. Отсюда и наша приманка.Хьёдзин чуть не споткнулся.
– Мы приманка?
Экономя дыхание, Мориаки не ответил.
«А я-то только Ли считал безумцем… Что за черт?»
Лед прополз мимо них вверх по холму, сверкая белым и синим. Ещё несколько торопливых шагов, и он увидел генерала Айро, сержанта Кьё и остальных, кто охраняли Амаю за каменной стеной, пока она призывала куски льда из глубины гавани.
– А! – зубасто улыбнулся Мориаки. – Отличная идея!
Отличная? Единственная идея, хоть отдаленная тянущая на отличную, заключалась в том, чтобы убраться от спотыкающихся тел, окруживших покрытый льдом поворот…
– Сейчас! – скомандовал Айро.
Удары кулаков, и лед охватило пламя.
***
«У меня кончается время».
Зуко остановился на покрытом туманом берегу, который выглядел точно так же, как любой другой кусок проклятого пляжа. Вот только здесь определенно не было Лангшу и Широнга. Или Ко, что было единственным плюсом во всем этом бедламе.
– Как мне найти духа, который не хочет быть найденным?
– Ты не найдешь.
Темный океан замерцал под туманом, его отражение изменилось в нечто, что не было ни драконом, ни женщиной.
– Глупое дитя, как ты смеешь вторгаться в мою вотчину?
– Твою вотчину? – с вызовом спросил Зуко. – Спасибо, прабабушка. Значит, я уже близко.
– Наглый детеныш! Асагитацу никогда не примет того, кто замаран кровью Шидана!
– Наверное, Азулон заставил твою кровь кипеть, когда свел отца с мамой, - насмешливо ответил Зуко. «Азула, думай про Азулу. Разозли её». – Как думаешь, это случилось потому, что он был вторым ребенком и не был достаточно важным, чтобы о нем волноваться?
– Ты смеешь…
– И почему бы Азулону не одобрить такой союз? Асагитацу и Бьякко когда-то были союзниками, - Зуко осматривал туман в поисках просветов. Он точно был близко. Иначе она не пришла бы в такую ярость. – Когда это изменилось? Когда ты изменила это?
– Я тебя уничтожу!
– Может быть, - согласился Зуко. – Но не здесь. Не сейчас. – Он подошел ближе к воде и зло посмотрел на идущее рябью отражение. – Ты древняя, прабабушка. Могущественная. И ты охотишься на причинивших тебе зло до самого края мира. За это ты получила уважение дедушки и мое. Но ты по-прежнему наш враг… и по-прежнему дракон, привязанный к миру живых. – Он пожал плечами. – Так что можешь угрожать нам. Надеюсь, от этого тебе станет легче.
Вода замерла.
– Дракон – да. Привязанная к миру живых – да. Я не могу коснуться тебя здесь… без помощи.
Его сердце как будто стиснул лёд, когда отражение вытянулась вверх и наружу…
– Помощь у меня есть, - синий дракон извивался в воздух, раскрыв пасть. – Время умирать.
«… Я такой глупый».
Пламя охватило мир.
***
Стоя на месте, Саолуань дрожала, как комодоносорог, почуявший битву.
– Мы должны спуститься туда!
– Нет, - Тэруко глубоко вдохнула, изображая спокойствие после долгих лет практики. Обычно это было легко, даже когда вражеские корабли пытались протаранить их. Смотреть на потустороннюю стаю, ковыляющую от прибоя вслед за гражданскими? Не так легко. – Мы должны оставаться здесь.