Устранение

— А как же летучие мыши и другие животные?

Вчера днём он выпустил нескольких летучих мышей, но только после того, как нашёл им семью, к которой они могли бы присоединиться, поскольку они живут как единое целое и не могут выжить самостоятельно. В клетках всё ещё есть несколько летучих мышей, и я беспокоюсь о них, раз мы уходим.

— Другие животные всё ещё выздоравливают, но последние несколько летучих мышей создали свою собственную семью, — говорит он. — Они смогут уйти вместе.

— Хорошо, — шепчу я. — Я заберу Ингрид.

Мы с Романом расстаемся у двери его хижины, и я спешу внутрь, хватаю сумку и несколько каких-то фруктов, затем наполняю водой две канистры. Мои волосы распущены, и у меня не было времени расчесать их утром, поэтому я быстро заплетаю их в косу.

Наконец, я подхватываю Ингрид, которая заснула на подушке перед затухающим камином. Она устраивается на сгибе моей руки, когда я выношу её на улицу. Она уже больше и сильнее, чем когда я впервые держала её на руках, и я надеюсь, что сейчас она достаточно сильна, чтобы выжить в Дебрях и Запретных Землях.

Мы с моими волками тихо пробираемся внутрь сарая. Роман открывает оставшиеся клетки с летучими мышами, и изумрудная руна танцует в воздухе, слетая с кончиков его пальцев, направляя их в пространство над нашими головами.

Он что-то бормочет на древнем языке демонов, и, поскольку он немного научил меня этому, я понимаю, что он призывает их летать всей семьей. Когда его речь доходит до нас, Ингрид открывает глаза. Она тихо вскрикивает, когда видит других летучих мышей, летающих над ней, но пока не покидает моих объятий.

Роман подходит ко мне, наблюдая, как колония глатинатов поднимается всё выше к потолку.

— Если они образуют летающий круг, мы можем быть уверены, что они достаточно сблизились, чтобы оставаться единым целым.

Ингрид прижимается ко мне, и я волнуюсь, что она не присоединится к ним. Или что она присоединится. Я привыкла к её присутствию и буду скучать по ней, но она заслуживает свободы летать и расти в дикой природе, которая является её естественным домом.

— Ты всегда будешь частью её семьи, — тихо говорит Роман, каким-то образом угадывая мои мысли. — Она тебя не забудет.

В этот момент Ингрид в последний раз касается пушистой мордочкой моего плеча, прежде чем расправить крылья.

Я раскрываю объятия и позволяю ей взлететь.

Она присоединяется к остальным высоко над нами. Сначала кажется, что траектории их полета слишком беспорядочны, чтобы образовать круг, но как раз в тот момент, когда я уже почти теряю надежду, они объединяются в строй. Как единое целое, они по плавной дуге устремляются к нам, и Ингрид среди них, словно желая попрощаться.

Когда они взмывают обратно к потолку, Роман быстро использует свою энергию, чтобы открыть люк в нём, и в этот момент летучие мыши выплывают вместе, надеясь получить второй шанс на жизнь.

С бьющимся в горле сердцем мы направляемся к лошадям. Роман открывает боковую калитку, и две другие кобылы тут же уносятся галопом, но Дикарка медлит, её перламутровая шерсть переливается в лучах утреннего солнца.

— Пришло время тебе снова обрести свободу, — шепчу я, облокачиваясь на перила возле ворот. — Я буду скучать по тебе.

Она выдыхает, её губы слегка раздуваются, когда она шарит копытами по земле, и на мгновение я задаюсь вопросом, решит ли она остаться. Возможно, она не чувствует того же, что и я, но как ещё одно порождение ночных кошмаров — как я и мои демоны-волки — она будет принадлежать моей стае.

Она издает прощальное ржание, затем поворачивается и бежит через ворота, исчезая в густых джунглях за ними.

Я подавляю минутную грусть, напоминая себе, что Дикарке нужно больше, чем я — ей нужны Запретные Земли, где её тёмная натура может расцвести.

Мой путь ведёт меня обратно в город, где у такого существа, как она, не будет свободы.

Откашлявшись, я поворачиваюсь и вижу, что Роман улыбается мне, что является редким зрелищем.

— Однажды она вернётся к тебе, Нова, — говорит он. — Она такая же дикая и свободная, какой и должна быть ты, но она будет рядом, когда понадобится.

Я слегка замираю от того, что он так точно прочитал моё желание.

— Теперь я готова, — говорю я.

Он наклоняет свою белокурую голову.

— Сюда.

Направляясь на север, мы через несколько минут достигаем подножия огромного дерева. Роман прижимает к нему ладонь, и ствол расплывается, а затем в центре открывается арка, как будто в ней прорезан световой туннель.

— Это мой собственный световой туннель, — говорит Роман. — Он может быть активирован только мной, поэтому никто другой не сможет использовать его как кратчайший путь к моему дому.

Я вступаю в тихий проход. Свет изгибается вверх и вокруг нас, как тонированное стекло, так что изгибы ствола дерева видны, но приглушены. В то же время туннель, который создает этот свет, простирается далеко вдаль, загибаясь вправо.

Мои демоны-волки спешат внутрь, и как только Роман подходит ко мне, ствол дерева смыкается за его спиной, а энергия под моими ногами быстро перемещает нас вперёд. Как луч света, я могу удобно стоять на нём, пока внешний мир проносится мимо.

Воспользовавшись моментом, чтобы включить своё демоническое зрение в полную силу, я поражаюсь поразительно голубому небу, которое проглядывает сквозь просветы в кронах деревьев над головой, деревьям и кустам, пышущим изумрудно-зелёной листвой, когда мы проносимся мимо них, и тысячам форм жизни в Дебрях: зайцам, лисам, ящерицы, змеи.

Я также остро ощущаю присутствие Романа, когда он удобно прислоняется к стене туннеля, его взгляд задерживается на моей растрепанной косе, его пальцы слегка подергиваются, и на этот раз я читаю его мысли.

Улыбка расплывается на моих губах, когда я представляю, как он расплетает мою косу и проводит пальцами по моим волосам. Мы так быстро вскочили сегодня утром, что я не успела понежиться в его объятиях или спросить, чего хочет моё тело. А теперь… уже слишком поздно.

Когда я только пришла, он предупредил меня, что, когда я вернусь, ему придется стоять в стороне и не вмешиваться.

Легко шагнув в его объятия, я запрокидываю голову, чтобы поцеловать его в подбородок.

— Ты дал мне всё необходимое, чтобы выжить.

Но моя улыбка исчезает, когда я спрашиваю:

— Как мне победить Аргу?

Роман убирает пряди с моего лица.

— Его силе ничто не может противостоять. Ты должна найти его страх и подавить его.

— Хорошо, — шепчу я, убеждая себя, что смогу это сделать.

— Это будет нелегко, — предупреждает Роман. — Как и я, Арга, вероятно, спрятал свои страхи. Тебе нужно будет находиться с ним в физическом контакте, чтобы обнаружить их. К сожалению, отец научил всех членов королевской семьи скрывать свои страхи — даже от него.