Узел вечности

Я повернулся к остальным.

— Оставайтесь здесь, — сказал я. — Мы только заглянем внутрь.

Мы с Кинаном двинулись по туннелю, свет факелов мерцал на влажном красном камне. Навстречу нам шел запах, затхлый и несколько сладковатый, но с привкусом плохо приготовленного мяса.

Еще через десяток шагов я заметил нечто странное на полу тоннеля. Моя серебряная рука внезапно похолодела, и я остановился как вкопанный.

— Что это такое? — выдохнул Кинан, поднимая повыше факел.

Я подошел ближе. Желудок сжался, а рот наполнился желчью. На полу перед нами в луже рвоты лежала полупереваренная голова одного из наших пропавших разведчиков. Лица было не разобрать, но я узнал этого человека.

Кинан хотел было обойти меня, но я положил руку ему на грудь.

— Стой, брат. Это… это Гвейр.

Он сунулся вперед; гнев, печаль и недоверие отразились у него на лице. Взглянув через мое плечо, он выругался.

Гвейру мы уже ничем не могли помочь, так что, обойдя его останки, двинулись дальше. Запах усиливался с каждым шагом. Через некоторое время туннель свернул и стал шире, образовав невысокий грот.

Вот здесь вонь ударила меня в полную силу. Я с трудом сдержал рвотный позыв и сделал еще несколько шагов. Кинан быстро вошел за мной.

В центре грота в каменном полу зияла дыра. Неровные края отверстия были отполированы почти до блеска. Нетрудно было догадаться, как грубый камень приобрел такой стеклянный блеск.

На полу были разбросаны части тел наших пропавших воинов вместе с лошадьми: нога в сапоге, изуродованная голова лошади и несколько копыт, зубы лошадиные и человеческие, ободранная грудная клетка и позвоночник лошади. Были здесь и другие более старые останки, черепа и берцовые кости, обглоданные и потемневшие от времени — их обладатели скончались давно.

Я не выдержал и отвернулся. Жуткий детский плач раздался снова, поднимаясь откуда-то из глубины, и я понял, что кричит вовсе не ребенок, а сам Вирм.

Крепче схватив факел, я шагнул к дыре. Руку пронзило холодом. Кинан поймал меня за плечо.

— Отойди, — рявкнул он резким шепотом и оттащил меня от дыры. — Здесь мы ничего не можем сделать.

Мы вернулись в большой зал. Тегид увидел наши мрачные лица и спросил:

— Ну что? Нашли ребенка?

Кинан покачал головой.

— Никакого ребенка нет, — ответил он низким голосом, в котором прорывалось не то рыдание, не то рычание. — Мы нашли Змея… и наших пропавших разведчиков.

Тегид тяжело сглотнул и стоял, склонив голову, пока мы описывали увиденное.

— Зло, спавшее неисчислимые века, пробудилось, — сказал бард, когда мы закончили. — Нам немедленно нужно уходить.

Небо снаружи совсем обесцветилось. Бран, не теряя времени, отправил людей вперед. Мы поспешили к дороге за дворцом. Первые воины уже дошли до дальнего конца террасы и остановились, поджидая остальных. Именно в этот момент Вирм нанес удар.

Все случилось очень быстро и практически бесшумно. Мы услышали только сдавленный крик человека. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как извивающаяся тварь скользит в неверных тенях.

Мгновение спустя все уже бежали к тем, кто остановился на дальнем конце террасы.

— Видели? Это Вирм! Он забрал Селифа! — крикнул я. — Куда он делся?

Вирм пропал бесследно, тени поглотили его.

— Значит, эта дорога не для нас, — заключил Бран, глядя в сторону дороги. — Придется искать другую.

Я огляделся. С одной стороны, река, тихая и смертоносная, как змея; с другой — красный дворец со своим злым обитателем. Позади — лес, он стоял непроницаемой стеной. А мы ведь только недавно вышли из него.

— В лес, — сказал я. — Будем искать другую дорогу.

— Эй, а как же Селиф? — требовательно спросил Кинан. — Мы не можем бросить его!

— Селифа уже нет, — сурово осадил его Бран. — Мы ничем не можем ему помочь.

Кинан помотал головой.

— Он был хороший человек.

— Ты считаешь, что нам надо составить ему компанию в той яме? — спросил Бран. — Сколько еще хороших людей мы должны скормить Вирму?

Я понимал Кинана, но и Бран был прав: нам придется отступить.

— Он прав, брат, — сказал я. — Танвен не на кого надеяться, кроме как на тебя, а Змей может вернуться в любой момент. Надо уходить, пока есть возможность.

Итак, нам пришлось возвращаться в лес. Мы зажгли факелы и потянулись за Браном. Вступили в подлесок в надежде обойти дворец. Чем дальше от реки, тем труднее становилась дорога. Приходилось прорубаться сквозь сплошные заросли. Потом перед нами встала каменная стена.

Бран счистил мечом мох с красного камня.

— Это та скала, в которой высечен дворец, — сказал он.

Подняв факела, мы попытались оценить высоту стены, но до ее вершины оказалось слишком далеко.

— Мы-то еще можем как-то залезть наверх, а вот лошади не смогут, — заметил Кинан.

Держа стену по правую руку, мы пошли дальше, удаляясь от дворца все дальше. Когда догорал один факел, мы меняли его на другой, благо, топлива для них в лесу было достаточно. Мы часто останавливались, надеясь найти какой-нибудь пролом, но стена тянулась и тянулась, не давая ни малейшей возможности преодолеть ее. Взошла луна, но от мрачного света стало только хуже. По временам ее бледный лик мелькал среди ветвей.

— Впереди прогалина, — предупредил Бран.

Наконец-то! Минуло уже полночи, а мы все никак не могли попасть за каменную стену. Я остановил отряд, и мы с Браном пошли осмотреть найденный просвет. Вышли на прогалину… и увидели перед собой красный дворец, а чуть поодаль правее — темную мерцающую реку.

— Мы сделали круг, — сообщил я и без того очевидную вещь. Действительно, мы стояли всего в нескольких шагах от того места, откуда начали свой напрасный путь.

— Как это может быть? — задумался Бран.

— Ничего особенного, просто заплутали в темноте. Надо искать другое направление.

Вернувшись назад, мы сообщили остальным о своем открытии и снова пошли. Мы старались держать каменную стену по правую руку, чтобы не сбиться с пути. Луна начала клониться к горизонту. Мы с трудом продвигались вперед и после очередного долгого перехода достигли еще одной прогалины. Мы с Браном вместе выступили из-под ветвей на открытое пространство: прямо перед нами стоял дворец, а справа — темнела река.