Узы крови

Удобно расположившись на небольшом пригорке, странная парочка по очереди отпивали вино из бурдюка.

– Эй, Себастьян, иди к нам, мы как раз обсуждаем твоего незадачливого родственничка. Присоединишься?

– К разговору о прекрасном? – бывший лидер партизан грустно усмехнулся, поминая некогда жизнерадостного мальчика, придумывавшего массу увлекательных игр. Да, Волчье Логово сотрясалось от счастливых детских криков. – Он создал свое войско и назвал Волчьим Легионом. Очень похоже на Гэбриэля: основать новый орден, совсем непохожий на остальные. И взять себе отдельный герб с черным волком, у которого красные глаза. Он любил приглушенные цвета, ненавидел помпезность, и обожал, до маниакальной зависимости обожал подчинять всех своей воле. Резвый мальчишка с бесцветными, почти стальными глазами теперь вырос – и продолжает играть в свои самые любимые игры.

Сын Тибальта

– Гэбриэль, пойдем скорее! – запыхавшийся Тарли, постоянно откидывающий назад растрёпанные темные волосы, облокотился на приоткрытую дверь, дабы перевести дыхание. – Твой брат зовет покататься верхом. Говорит, привезли лучших жеребцов во всем Севере, если не в королевстве.

Юноша стоял спиной, не реагируя на зов. Ему хотелось узнать подлинную тайну манускриптов, украденных из библиотеки.

– Что у тебя там?

– Ничего, предназначенного для смертных, – в тоне младшего Старка, как обычно, не звучали шутливые нотки. Захлопнув массивную книгу, он резко обернулся и опустил взгляд на грязные плиты лаборатории. – Я прочел одну удивительную фразу: если убьешь одного человека – ты преступник. Убьешь тысячи – герой. А если убить всех – ты станешь Богом.

– Интересная мысль, – взволнованно прошептал Себастьян, нервно глядя на бледное лицо одержимого друга. – Давай обсудим это на прогулке. Может, нам посоветуют…

– Нет, ты не понял, – будущий каратель дико засмеялся, вынуждая колбы задрожать. – До прочтения этих священных писаний во мне не было ясных эмоций. Лишь какая-то алчность и, кажется, безграничное отвращение. Я обладал всеми свойствами человеческого существа – плотью, кровью, кожей, волосами, – но разрушение моей личности зашло так далеко, что способность к обычному состраданию исчезла – я намеренно медленно уничтожил ее. Я был просто подделкой, грубой копией человеческого существа, функционировал лишь слабый кусочек моего мозга. – Волк ткнул пальцем себе в череп, будто надеясь просверлить дыру. – Происходило нечто ужасное, но я не понять, что именно и почему происходит.

Он замолчал на секунду, взвешивая свои зрелые размышления на весах безумия.

– Я истерически смеюсь, делаю глубокий вдох и дотрагиваюсь до груди, ожидая, что мое сердце бьется сейчас быстро, нетерпеливо, но оттуда не доносится ни звука. Такое ощущение, что я уже мертв.

Сын Люцифера

– Мне сразу же следовало растолковать этот бред как проявление нездоровых идей, помыслов и фантазий. – Рыцарь закрыл лицо руками, вспоминая свой шок. Он бежал по длинным коридорам, силясь забыть увиденное, запечатать глубоко в недрах сознания и не возвращаться в запертую комнату. Никогда. – Если бы я сделал это, то ничего бы не произошло. Все остались бы живы.

По прошествии нескольких дней Альянс двинулся в направлении отвоеванного дома Тиреллов. Хойт, переживавший внутренний кризис, рискнул вернуться обратно. Никто не осмеливался к нему подходить и осведомляться о самочувствии, несмотря на явную обречённость во всей позе.

Впоследствии юный лорд надолго заперся в собственных покоях и не выходил оттуда около двух дней. После этого он решил прийти к матери и заявить о своей помолвке с девицей Старк. Изумленная дорнийка не смогла найти подходящего ответа, кроме утвердительного. Хозяин Садов приказал не уговаривать его праздновать это долгожданное событие, поскольку не хотел излишней радости в тяжелую пору. Тем не менее скромный пир все же устроили.

Ирина не стала препятствовать выбору единственного наследника – он провел пару месяцев вдали от родных, что дает ему право принимать решения самостоятельно. В семнадцать лет некоторые люди становились полководцами и вели за собой целые армии. Вассалы радовались возможности в скором будущем лицезреть своего нового сюзерена с красавицей-женой. Приехавшие гости неустанно благодарили за помощь с освобождением из-под гнета еретиков и поздравляли молодожёнов с достойными намерениями. Слегка огорченный такой поспешностью Стефан долго наставлял всех друзей, включая сестру, пока не получил убедительные доводы в пользу этого союза двух сердец. В конце концов даже самый мрачный из стаи волков сдался и искренне улыбнулся, что случалось довольно редко.

Мозер не отказал себе в удовольствии напиться и с десяток раз упомянуть покойного брата, отмечая схожесть ситуаций, после которых они оба связали себя узами брака. Торжество не переходило допустимых границ: вино не лилось рекой, вопреки жажде и благовидному поводу, певцы исполняли ненавязчивые мелодии, а турниров никто не устраивал. Женщины, во главе с леди Манвуди, держались немного особняком, не желая принимать участие в разглагольствованиях о войне. Бри, сидевшая от Иры по правую руку, изредка поглядывала на счастливую невесту, одаряя ее ободрительной улыбкой. Сьюзен, гостившая в Садах до начала кровопролитной бойни, лишившаяся всех благ во время нахождения в осажденном замке и едва не ставшая вдовой, все же легко и непринужденно вела светскую беседу и расточала полезные советы. Наконец они собрались вместе, после всего пережитого.

Мужчины вели себе более сдержанно, чем могли бы. Нескончаемое количество битв и свадеб утомляло. Аристократы расхаживали возле уставленных едой столов, делая вид совершенной незаинтересованности в происходящем. Не скрывая презрения ко всем лицемерным козлам, Пуль брал ровно столько кусков свинины, сколько хотел, и выпивал столько вина, сколько считал нужным. Откровенное осуждение вовсе его не смущало, а наоборот – подзадоривало. Демонстрируя ослепительную улыбку, сир Венедикт знакомился с прелестными дамами и рассказывал о суровом климате в тех краях, где имел честь родиться. Однако внешняя уверенность моментально пропала, стоило ему приметить до боли знакомые черты лица. Несомненно, эта девушка уже с первого взгляда покоряла всех своей необычной внешностью, но для него это имело другое значение.

– Не ожидал встретить здесь подопечную самого Лжепророка, – язвительно заметил северянин, привлекая нежелательное внимание к сидевшей с краю девице. Ухмылка блуждала в уголках губ новоявленного роялиста, когда он присел рядом с ней. – И не стоит так явно закатывать глаза, не поможет. Какими судьбами? – Интерес бывшего нечестивца объяснялся тем фактом, что он хорошо знал сидящую напротив девушку. – В качестве заложницы или снова стала чьей-то лекаркой?

– Да, подмешиваю яд таким как ты, – рассмешив собеседника, леди Валери толкнула его в бок. Ей не удалось сбежать вместе с Предводителем во время захвата Садов, но сторонники короны обошлись с ней милосердно и позволили жить спокойно. К тому же она являлась сестрой одного из приспешников Гэбриэля, поэтому представляла ценность. – Мы давно не виделись. В последний раз, кажется, еще до захвата Висячих Садов. Но слухи о тебе ходили еще долго.

– Смею заверить, что все они абсолютно правдивы, – выпрямившись, заявил рыцарь. – Впрочем, я просто выбрал сторону и ни капли не пожалел, ибо сумел встретиться с государем. Невероятный человек. – Поставив опустошенную чашу, Пуль растянулся на стуле. – И что планируешь делать дальше?

– Дождаться окончания этого раздражающего мероприятия и отправиться в Дорн, к брату, чтобы предотвратить самую большую ошибку, которую он может совершить, – без единой паузы произнесла Дейн, рассматривая привлекательного сира перед собой. – Ближайшие планы на выходные.

– Спасти родственника из петли? Мне нравится идея попутешествовать по знойным местам страны, – решительно парировал Венедикт, чувствовавший себя обязанным этой обворожительной спутнице. Однажды она перевязала ему страшную рану, дабы та не загноилась, и несколько суток ухаживала за ним. – Когда отправляемся?

Разговор, равно как и всеобщее веселье, прервало сообщение о приближении группы всадников со знаменами, на которых серебрилась выпрыгивающая из воды форель. Большинство пирующих сразу поняли, о ком речь, и поспешили отправить эскорт навстречу королеве. К счастью, она добралась без посторонней помощи, что многих несказанно удивило. Элайджа, пораженный незапланированным визитом, заключил мать в объятия. Два месяца порознь не идут в сравнение с целым годом, но тогда это было неважно. Обменявшись трогательными приветствиями, Ланнистеры обсудили события, произошедшие в жизни каждого. Эстер сопровождали старые знакомые: ее брат Мейсон, ограничившийся легким кивком, юный Орион, не отстающий от своего новоиспечённого товарища Доменика, ворчащий старик Шеридан и незнакомец, чье лицо скрывалось за плотной черной материей.