В объятиях огня

— Я хотел вернуть его. Вернуть его душу. Но я вижу, он здесь счастлив. — Чародей впервые за долгое время улыбнулся. — Ему здесь хорошо.

— Он не счастлив, он просто обрёл покой, — Велес тоже улыбнулся.

— Скажи, зачем ты мне всё это показал? Будем честны, ты приходишь не на зов каждого. Ты пришёл ко мне и дал увидеть два мира, непредназначенных для живых.

— Я вижу в тебе, чародей, силу. Силу большую, чем ты сам осознаёшь. Сможешь ли ты ей управлять, трудно сказать, но она в тебе есть. Ты наблюдал её мощь. Ты равен мне, я равен тебе, — спокойно и монотонно говорил Велес.

Вдруг на его плече села птица невиданной красоты, которую Константин впервые увидел поднимаясь к кроне дуба. Нет сомнений — это была жар-птица.

— Ей невозможно обладать, — остерёг Велес. — Можно стать её братом, но она должна выбрать тебя сама.

Константин протянул руки к птице. Она недоверчиво смотрела на него, не позволив прикоснуться, но затем прыгнула к нему на плечо. Жар-птица пришла на зов той силы, которая текла в венах чародея. Ведь, как и ему, здесь ей не место. Она живая, и ей хочется на волю.

— Я ощущаю её, она словно со мной говорит, — Константин забыл обо всём. — Будешь моим братом? — Чародей посмотрел в голубые глаза птицы. — Заберу тебя…

— Это он! — отметил Велес. — Знай, жар-птица принадлежит мне. Она, можно сказать, здесь заточена.

— Что нужно, чтобы забрать его в мой мир?

— В тебе большая сила, я позволю тебе забрать её. Жар-птица сделала свой выбор и отныне мне будет тяжело с ним совладать… Только…

— Только?

— Стоит она немало, и я сейчас говорю не о плате за её способности, а о плате за неё саму. Забрать что-то из Правь стоит дорого, и речь не о богатствах, а о душе добровольно умершего человека. Не смертника, а того, кто, будучи счастлив в мире живых, ради благой цели решил раньше положенного срока оказаться здесь, — Велес раскинул руки. — Найдёшь ли ты такого человека — срок на это твоя жизнь!

— А что будет, если я не исполню уговор и не отдам плату? — Константин уже согласился на условия.

— Знать мне не дано, зато знаю одно: нарушать данное слово нельзя, — говорил Велес спокойно. — Единственное: ты берёшь её из светлого мира. Если будешь знать, что не сможешь за неё расплатиться, её можно вернуть. Без последствий. Но думаю, будет сложно расстаться с братом и другом.

После слов Велеса Константин посмотрел на Олега. Тот заметил его, приподнял деревянную кружку, улыбнулся ему и выпил мёд, который потёк по его усам и бороде. Чародей однажды потерял одного брата. Нельзя потерять ещё одного. Он снова посмотрел на птицу.

— Пойдём домой, я берусь однажды отдать за тебя долг… — Константин взглянул на Велеса, на жар-птицу и ещё раз на Олега. Пора возвращаться в мир живых.

— Ещё увидимся! — резко сказал Велес и положил руку на плечо чародея.

Один миг — и Константин оказался у алтаря. Словно и не был он в мире мёртвых. Только теперь рядом с ним сидела жар-птица. Она смотрела на него и всем своим видом показывала, что всё, что видел чародей, было правдой.

Глава 28

На рассвете Константина, одетого лишь в рубашку и брюки, вместе с Фэн и другими чародеями, отказавшимися подчиниться Антонину, вывели на Сенатскую площадь. Его бросили на серый гладкий камень. Презрительный взгляд Константина скользнул по величественному Сенатскому дворцу с золотым куполом, сияющим в лучах утреннего солнца. Теперь этот символ власти заняли оборотни и вампиры. Человекоподобные твари сидели на крышах и балконах, хищно улыбаясь, словно предвкушая зрелище.

По периметру площади выстроились войска Антонина — солдаты и чародеи. В самом центре площади, у фонтана, из которого давно перестала течь вода, стоял сам маг. В его руках сверкал меч. Антонин ждал, зная, что войска Ивана уже вошли в город. Император получил известие о том, что меч больше не охраняется, а его друг пленён.

— Вот и всё! — торжествующе воскликнул Антонин, раскинув руки, словно приветствуя солнце, озарившее его фигуру. Его голос гулко разносился над площадью, окутанной гнетущим безмолвием. — Сегодня всё закончится. Все твои жалкие попытки что-то изменить, Константин, окажутся напрасными. Моё могущество уничтожит всё, что ты считал важным!

Константин, стоя на коленях, презрительно посмотрел на мага. Тени сковывали его движения, не давая пошевелиться. Он чувствовал, что где-то поблизости прячется Златокрыл — жар-птица успела улететь до его пленения.

— Ты слишком много говоришь, — процедил он сквозь зубы. — Ты поймёшь, что магия не принадлежит нам!

Антонин подошёл ближе. Его лицо излучало уверенное спокойствие.

— Я сделаю так, чтобы принадлежала, — холодно ответил он.

Собрав последние силы, Константин плюнул магу под ноги кровавый сгусток. Антонин, не меняя выражения лица, лишь усмехнулся, наблюдая за попыткой пленённого сохранить достоинство.

К магу подошёл посыльный с известием: Иван вошёл в город. Император прибыл на переговоры с двумя десятками гвардейцев, осознавая, что у него нет шансов в этой битве. Большая часть его армии состояла из обычных солдат, а против них выступали сотни чародеев, вампиров, оборотней и другой нечисти.

Иван въехал на Сенатскую площадь верхом на коне. Его сопровождали Семён Семёнович и Кощей. Последний, приняв неизбежность своей судьбы, казался спокойным. Мысль о физическом покое утешала его, хотя страх оставался.

Антонин шагнул навстречу императору.

— Рад видеть вас в добром здравии, Иван, — произнёс он с ложной вежливостью.

— Тебе нужно яйцо с иглой, — прямо сказал Иван. — Получишь его. Но отпусти моих людей. Мы уйдём, и ты сможешь делать, что пожелаешь. Дай нам возможность покинуть город мирно.

Антонин усмехнулся.

— Мирно покинуть город? — в его голосе звучал откровенный сарказм. — Хорошо. Почему бы не исполнить желание мертвецов? Ведь сегодня я стану повелителем всего!

— Ты не божество! — твёрдо ответил Иван. Его голос прорезал тишину.

— Я им стану! Даже они не против! — с вызовом произнёс Антонин. За его спиной начали появляться божества — Симаргл, Ярило, Чернобог, Святовит и другие. Их мантии белого и чёрного цветов символизировали происхождение из Правь и Навь. — Да, мои силы безграничны!

Маг поднял руки, и тени, удерживавшие пленников, расползлись по площади, поднимаясь к небу. День сменился кромешной ночью. С запада налетел сильный ветер.

— Ты ещё пожалеешь, — тихо произнёс Иван, опустив взгляд.

— Не думаю, — усмехнулся Антонин. — Отдайте яйцо, иначе я перережу глотку твоему другу, его женщине и всем этим чародеям, что решили защищать престол!

Иван с горечью оглядел площадь. Его окружали чудовища и твари, подчинённые Антонину. Да, он проиграл. Маг был прав. Но Иван знал одно: Антонин ещё пожалеет.