В третью стражу. Трилогия

"Тьфу, тьфу, тьфу!"

"Хорошее место", - констатировал Шаунбург через минуту и достал сигареты.
– И время подходящее".

И как бы в подтверждение его слов на дороге появился автомобиль.

"Неужели мой?"

Но таких чудес не бывает даже в книжках. Грузовичок пропылил на север и исчез из виду.

"Значит, не мой", - на самом деле Себастиан предполагал, что на рандеву вообще никто не придет, однако до полудня еще оставалось время, и стоило обождать. В конце концов, попытка не пытка, не так ли?

Баст закурил и приготовился ждать. Делать этого он не любил, но в последнее время ждать приходилось часто и подолгу. Так что некое подобие привычки, скорее походившее, правда, на род скорбного смирения, начало у него уже формироваться. Как там говорил классик? "Раз - не пидорас, два не считается, а..."

– Амиго?
– тихо окликнули Баста из-за деревьев.

– Я весь внимание, - сразу же ответил Шаунбург.

Это была одна из немногих фраз на испанском языке, которую он вызубрил наизусть.

– Ждешь кого-то или так, отлить, отошел?
– спросил, переходя на немецкий, человек, умевший, как выяснилось, передвигаться по этой гадской местности практически без шума.

– Девушку жду, - на такое чудо Шаунбург, если честно, совершенно не рассчитывал. Похоже, это тот самый человек, которого он совсем не надеялся здесь дождаться, но тот, каким-то чудом, прибыл сюда даже раньше Шаунбурга. Впрочем, всегда остается место сомнению.

– Дай, угадаю!
– сказал мужчина.
– Ее зовут Цисси?

– Ты знал!

Но это уже лишнее. Идиотский их пароль, сшитый на вырост, то есть, заготовленный про запас, на всякий пожарный случай, сработал как надо в оба конца, и собеседник вышел на свет. Молодой худощавый мужчина, вполне обычной для южной Европы внешности: темно-каштановые волосы, карие глаза, правильные черты лица. Испанец, француз или итальянец. Да даже и немец при определенных обстоятельствах...

– Мигель, - протянул руку мужчина, в форме капитана республиканской армии. У него даже знаки различия на фуражке и обшлагах рукавов уже новые, введенные только в конце декабря.

– Очень приятно, - не называясь, протянул руку Баст.

– Вас зовут Людо, - рукопожатие оказалось крепким, мужским.
– Людо Верховен. Вы голландец, но всю жизнь живете в Германии. Сейчас инструктор в Пятом полку.

– Коммунист?
– уточнил Шаунбург.

– Непременно, - кивнул Мигель.
– Пойдемте, товарищ Верховен, вам надо переодеться...

И развернувшись по-военному - "Служил в армии?" - капитан зашагал между деревьями, увлекая за собой вполне довольного происходящим Шаунбурга.

Далеко идти не пришлось: побитый жизнью, дорогами и мудаками-водителями маленький "Фиат" "Balilla" стоял почти у самой дороги на Камбиль, скрытый от посторонних глаз колючим кустарником.

– Вот, товарищ Верховен, - сказал Мигель, открывая дверь и вытаскивая узел с вещами.
– Переодевайтесь, пожалуйста. Время поджимает... Мне сказали, что вам надо попасть в Эль-Эспинар?

– Да, - коротко подтвердил Баст, развязывая узел и извлекая на свет слегка поношенные предметы гардероба бойца-интернационалиста.

– С живого хоть снимали?
– спросил он, раздеваясь.

– Это принципиально?
– вопросом на вопрос ответил Мигель, покуривавший рядом, опершись на капот автомобиля.

– Я брезглив, - объяснил Шаунбург, которого начинал раздражать этот субъект с повадками крокодила.

– Отвыкайте, - равнодушие собеседника было искренним, это Баст чувствовал совершенно определенно.
– Война все спишет, было бы кому.

Между тем, Шаунбург облачился в офицерские галифе, ботинки и кожаные краги с застежками, френч без знаков различия... ремни... кожан... кобура с револьвером... Шаунбург вытащил оружие и покачал головой: музейный "Арансабаль Эйбар".

– Стреляет?
– спросил он, опоясываясь ремнем с кобурой.

– А почему бы и нет?
– пожал плечами Мигель.
– Но ведь у вас и свой есть. Положите в карман галифе, не помешает. И поехали! Нам еще через всю страну тащиться и Мадрид объезжать.

Зачем следует объезжать столицу, Шаунбург понимал, поэтому возражать не стал.

– Поехали, - предложил он, застегивая кожаную куртку, в карман которой и спрятался надежный "Люгер".

– Поехали, - согласился Мигель, но прежде чем уехать, собрал вещи Баста, смастерил тючок и спрятал среди камней.

"Разумно", - мысленно признал его правоту Баст.

Кем бы ни был этот человек, он был профессионал, и его прислала Цисси Беркфреде, исполнявшая в "Философском кружке" функции парижского координатора. Хорошо исполнявшая, следует отметить, поскольку Мигель оказался на месте всего через пять дней после получения телеграммы и звонка от Вильды. Но, если Вильда фон Шаунбург даже не подозревала, кому звонит и зачем, механически исполняя программу, заранее заготовленную для нее Бастом на такой вот непредвиденный случай, то Цисси все знала и очень хорошо понимала. И Мигеля нашла, и в "точку рандеву" послала, и притом ее посланец, что важно, ни сном, ни духом не ведал, кого на самом деле везет в Эль-Эспинар.

– Документы у нас - дрянь, - объяснял между тем крутивший баранку Мигель.
– Поэтому, если что, гасим всех. Говорю с патрулями я. А вы... У вас какая военная специальность...

"Фашист", - криво усмехнулся Шаунбург. Мысленно, разумеется, но тем не менее.

– У меня нет военной специальности, - сказал он, не вдаваясь в подробности.

– Ну, хоть Маркса с Энгельсом читали?
– нисколько не удивившись словам Баста, спросил Мигель.

– Вы не поверите, - улыбнулся Шаунбург.
– Я читал и Ленина, и Сталина, и даже Тельмана.

– Ну, тогда все в порядке, - как ни в чем не бывало, кивнул Мигель.
– Значит, вы комиссар...

2.

Кайзерина Альбедиль-Николова, полевой госпиталь республиканской армии в Эль-Эспинар, Испанская республика, 17 января 1937 года

,

утро

Утро получилось поздним. Не то чтобы так и задумывалось, но, как говаривал один небесталанный человек в далеком российском будущем, "

хотели, как лучше, получилось - как всегда