Вальс бывших любовников

– Ответь! – зашипела она, вцепившись в рукав его рубашки.

– Да, слушаю, – отрывисто бросил Паровозников в трубку. – Что? Ты с ума сошла? Где ты? А что… Юля, ты вообще соображаешь? Юля, погоди, Юля! – рявкнул он, но, видимо, Воронкова уже бросила трубку. – Пробей номер, – попросил он, взглянув на Филиппа, и тот кивнул:

– Диктуй.

Пока Горский снова кому-то звонил, Лена спросила:

– Ну и где она?

– Сказала, что срочно за город уехала, какие-то знакомые позвали, – угрюмо отозвался Андрей, постукивая телефоном о край стола. – Что-то я не понял, если честно… Киношники, что ли, московские, раз в гостинице встретила?

– Вот и я не поняла… но словосочетание «московские киношники» за последние пару дней начало меня здорово нервировать, – задумчиво произнесла Крошина, наблюдая за разговаривавшим по телефону мужем. – И что-то мне подсказывает, что номер пробить не удалось, – она кивнула в сторону нервно заходившего вдоль окна Горского.

– Думаешь, так бывает?

– А то ты не знаешь… Левая сим-карта, позвонили и тут же выбросили, ищи-свищи. Не пойму только, зачем Юлька это сделала, сама ведь предложила встретиться, ты же слышал. Значит, никаких киношников в тот момент не намечалось. Позже встретились?

– Похоже, что так. Но записку такую зачем оставила? Могла написать честно – мол, поехала за город с приятелями, и все, я бы понял.

– Ты-то? – вздохнула Лена, и Андрей опять взвился:

– То есть я опять виноват?!

– Да не кричи ты! – огрызнулась она, в душе понимая, что Андрей сейчас иначе просто не может.

– Так, все, уважаемые, давайте расходиться, пока вы тут не подрались, – подошел к столику Филипп. – Номер этот левый, из тех, что раньше продавали без документов на вокзалах. Так что не пробьешь его. Но телефон Воронковой на контроле, как только в сети появится – я сразу буду знать. Пока больше ничего сделать не можем, надеюсь, господа менты, вам это понятно?

– Более чем, – кивнула Лена и встала. – Андрей, ну действительно поехали по домам, а? Вдруг она утром вернется?

– Я в гостиницу поеду, – тоном, не предполагавшим никаких возражений, заявил Паровозников. – В Юлькином номере переночую.

На том и разошлись.

Телефонный звонок застал Лену уже на пороге квартиры, она вышла на площадку и ответила:

– Слушаю, Крошина.

– Елена Денисовна? – раздался незнакомый женский голос. – Я заведующая кардиологическим отделением. Вы просили сообщить, когда можно будет поговорить с Игорем Андреевичем Славогородским.

– О, да-да, спасибо, – обрадовалась Лена. – Можно подъехать прямо сейчас?

– Да, приезжайте, но я предупреждаю – разговор займет не более пяти минут, состояние больного все еще не стабильно.

– Я вас поняла.

Лена бросила трубку в сумку и бегом понеслась по лестницам вниз, даже не став дожидаться лифта.

– Доброе утро, Иван Михайлович! – поприветствовала она водителя, протиравшего тряпкой фары служебной машины, припаркованной прямо у подъезда. – В больницу поедем сразу, хорошо?

– Вы не заболели?

– Нет, к счастью, еще держусь. Я там быстро человечка одного допрошу, и в комитет.

– Как скажете.

«Если сейчас я получу ответы на свои вопросы, у меня останется один – где Воронкова? – думала Лена, мысленно прикидывая оставшееся до больницы расстояние. – Мог ли Славогородский провернуть это, находясь в кардиореанимации? Вряд ли. Значит, есть сообщник. Стой, Ленка, не выдумывай. Это только в том случае, если Славогородский – Зритель. А если нет? И надо бы лучше настроиться как раз на это – на невиновность Славогородского. Да, рассказ его жены вызвал у меня кучу подозрений, но ведь не каждый, у кого все детство был конфликт с матерью, становится убийцей? Да, история знает немало таких примеров, но это ведь не правило, а ужасное, просто ужасное исключение. Как правило, таких матерей дети-жертвы обычно любят и носят на руках в старости. Ну ладно, допустим…»

Но что именно «допустим», Лена решить уже не успела – водитель припарковал машину на максимально близком от входа в больницу расстоянии, и она вышла, направляясь к крыльцу.

Дорогу к лифтовым площадкам ей шустро перегородила невысокая женщина лет шестидесяти в форме ЧОПа, сидевшей на ней довольно нелепо и мешковато:

– Вы к кому, дамочка?

Лена развернула удостоверение:

– Я тороплюсь.

– А я на дежурстве! – бойко отбрила охранница и принялась внимательно читать каждую строчку в документе. – Ишь ты… старший следователь…

Лена начала терять терпение. Ей всегда не нравились ситуации, в которых облеченный, пусть маленькой, но все-таки властью человек начинал строить из себя важную шишку.

– Я бы попросила вас не задерживать меня, я действительно спешу. Вы же убедились, кто я и откуда.

– Ну мало ли, где вы эту «корочку» купили.

– Хотите об этом поговорить? – Лена никогда не умела угрожать или пользоваться своей властью, ей всякий раз делалось неловко, если приходилось прибегать к подобным методам, но сегодня ей было не до расшаркиваний с противной теткой. – Вызывайте начальника охраны, я объясню ему лично, где и как я получила удостоверение, – она чуть толкнула в сторону женщины стоявший на ее столике телефонный аппарат.

– Вы полегче… – уже не таким уверенным тоном сказала женщина, но от двери отошла. – Проходите.

– Я вернусь через пятнадцать минут и хочу видеть начальника охраны, – бросила Лена, больше не взглянув на охранницу и направляясь к лифтам.

В отделение она поднялась, немного уже успокоившись и выдохнув. Такие инциденты с утра портили потом настроение на весь день, но у Лены не было сегодня ни сил, ни времени об этом думать.

Постучав в кабинет заведующей и получив от той подробные инструкции, как долго можно разговаривать со Славогородским и что делать, в случае, если тому вдруг снова станет плохо, Крошина отправилась в палату, находившуюся прямо перед постом дежурных медсестер.

Славогородский лежал на кровати у окна, на второй, установленной ближе к двери, лежал старичок, не подававший признаков жизни, и Лена с опаской покосилась на него.

– Ничего… он всегда такой… – хрипло объяснил Славогородский, пытаясь подняться повыше.

– Лежите, пожалуйста, Игорь Андреевич, – предостерегла Лена, садясь на стул возле кровати. – Доброе утро. Как себя чувствуете?

– Здравствуйте… я лучше… уже лучше… можем разговаривать…

– Игорь Андреевич, у меня всего пять минут, больше врач не разрешила пока. Давайте самое важное, если что-то вспомнили.

– Да… я не успел тогда… в кафе… Наташу пригласили работать в Москву…

– Кем? Она ведь только в следующем году должна была закончить обучение?

– Она все равно не хотела… по специальности… Ей нравилось другое совсем… Она очень хорошо организовывала мероприятия, ей это было интересно… к людям подход находила, ей никто не отказывал, если… если она просила… – чуть задыхаясь, негромко проговорил Славогородский. – Я очень испугался, что она уедет… Но я не убивал ее! Она… она ведь и мне помогла, не только сыну…