Вампирша

В общем, Ильга решила, что здесь ей ничего не грозит, зато можно разжиться дополнительной информацией. Ну и она всегда может уйти — даже без позволения старейшины. Хотя, конечно, не хотелось бы ссориться. Старейшина — сам по себе интересный тип, и может многое рассказать. Если Ильге удастся убедить его, что помочь ей — в их общих интересах.

Тут мысли Ильги переключилось на то, чтобы обработать и систематизировать полученную информацию. Итак, что есть на текущий момент? На текущий момент есть непонятная ситуация с тем, что правительства всех стран с какой-то непонятной целью скрывают от населения правду о вампирах, а самих вампиров либо истребляют, либо помещают в лаборатории. Возникает логичный вопрос: чем занимаются на самом деле исследовательские лаборатории? Что они делают по заказу правительства? Ведь не может быть такого, чтобы сильные мира сего заблуждались относительно природы вампиров так же, как простые люди? Не может. Это делается исключительно целенаправленно: их намеренно вводили в заблуждение насчёт вампиров в академии, убеждая в бесперспективности существования такой формы жизни. Оказывается, вампиры могут жить и никого при этом не убивать. А ещё — размножаться не только через укус, но и естественным путём. Более того, похоже, что вампиризм — это не болезнь, а своего рода мутация. Вероятно, что-то во время укуса срабатывает как катализатор, запуская процесс мутирования. Эх, ну почему она не на лаборанта училась! Как же не хватает ей сейчас банальных знаний по биологии. Нужно срочно найти учёного или лаборанта — желательно того, кто уже работал в лабораториях с вампирами. Возможно, если она поймёт причину появления вампиров, то это даст ключ и к вопросу о том, что происходит.

С этими мыслями Ильга поднялась, решив, что необходимо всё же помыться с дороги и переодеться. Никакого привычного для городского жителя санузла тут не было, как не было канализации в принципе. Мылись вампиры в бане — чисто для удовольствия. Ну или в тазу — если надо было быстро смыть грязь. Но Ильга решила, что хочет испытать, что такое деревенская баня — тем более что в бане она была очень давно и ещё тогда, когда была человеком. А для вампира, с его усиленными ощущениями, это должно быть что-то незабываемое. Старейшина сказал, что баню тут топят раз в неделю, но сегодня специально для неё сделали исключение. К тому моменту, как они закончили разговор, там уже догорали последние поленья — о чём сообщил прибежавший темноволосый паренёк лет двенадцати на вид, с нереально зелёными глазами. Тоже чей-то сынишка, видимо. Сейчас, наверное, угли уже вынесли, и можно идти. Полотенцем, мылом и сменной одеждой Ильгу должна обеспечить на месте вампирша по имени Ариза, отвечающая за баню. Так что Ильга просто влезла обратно в сапоги и направилась к бане. Заблудиться ей тут не грозило — деревня и впрямь была не слишком большой, а здание бани они проходили мимо, когда шли с Лиганом.

Ариза оказалась блондинкой, а глаза у неё были такие же убойно-зелёные, как у того парнишки. Кажется, теперь понятно, чей именно он сын. А волосами паренёк, наверное, в отца. Ариза оказалась спокойной, доброжелательной женщиной. Если она и испытывала любопытство, то ничем его не выдала. И Ильга была ей за это благодарна: как-то не было у неё сейчас желания отвечать на расспросы. Поэтому Ильга была рада, что, получив всё необходимое, может просто пройти в баню и попариться. Веник ей тоже дали — свежий, берёзовый.

Да, вампирская баня отличалась разительно. Во-первых, Ильга сделала новое открытие — вампиры не потеют! Вообще! Во-вторых, вампиры всё-таки, несмотря на это, получают определённое удовольствие от бани, отчасти основанное на ностальгии. Ну и действительно — все ощущения ярче. Пар очень приятен коже, а удары веником должны быть такой силы, чтобы оставались маленькие царапины — они тут же начинают регенерировать, создавая почти такой же эффект, как для человека — прилив крови к местам ударов. В общем, баня по-вампирски Ильге понравилось. На выходе Ариза поднесла ей стакан охлаждённой свиной крови, которая приятно контрастировала с горячим паром, который Ильга вдыхала в бане. Словом, Ильга вдруг поняла, что простые человеческие удовольствия никуда не делись из её жизни, хоть та и поменялась так резко и так кардинально. Сейчас она впервые могла расслабиться, не ожидая каждую минуту, что кто-то её найдёт, или что она сама сорвётся и нападёт на кого-то. Здесь Ильга была среди таких же существ, как она сама, тут она могла не контролировать себя и окружающее пространство каждую минуту. Да, пожалуй, сейчас она понимала, о чём говорил старейшина. Это действительно было убежище — островок безмятежности и спокойствия, место, где вампиры могли просто быть собой, ничего и никого не опасаясь. Это расслабляло и вдохновляло, вселяло надежду.

Часть 2. Глава 11. История Биллис

Уже дня два Ильга гостила в вампирской деревне. Она успела пообщаться с Биллис и её мужем, Корином. Вид беременной вампирши произвёл на Ильгу неизгладимое впечатление: одно дело — видеть маленьких вампирят и знать, что они были не обращены, а рождены, и совсем другое — воочию видеть то, что всю жизнь считала невозможным. Вампир и беременность, подумать только! Стереотипы рушились окончательно и бесповоротно.

Беседа с Биллис подтвердила догадки Ильги о том, что ключевую роль в выборе питания играет то, чью именно кровь вампир пил первые недели после обращения, а чаще — то, чью кровь он попробовал первой. Потому у всех вампиров-людоедов практически не было шанса перестроить своё питание. По словам Биллис, это сложнее, чем слезть с наркоты — а она знала, о чём говорит, ведь она прошла и через то и через другое. Её человеческая жизнь не сложилась: родители были наркоманами, сама она попробовала наркотики в десять лет, а с двенадцати уже плотно на них сидела. Деньги на наркоту добывала воровством, попрошайничеством — да любыми доступными способами. Несколько раз, уже в более сознательном возрасте, пыталась бросить — но безрезультатно. Её хватало максимум на пару месяцев, в течение которых она пыталась устроиться на работу, наладить как-то свою жизнь, но потом малейшая неудача — и она обращалась к проверенному годами средству ухода от реальности. И всё начиналось заново.

И вот когда она, обдолбанная, валялась в одном из злачных мест после очередного срыва, её и нашёл вампир. Он, видимо, хотел подпитаться от того, кого не будут особо искать — вот и заглянул в наркоманский притон. Пил он неаккуратно, явно не рассчитывая оставить девушку в живых. Однако Биллис выжила и стала вампиром. Правда, поняла это не сразу. Когда от очередной дозы наркотика она не почувствовала никакого эффекта, то отправилась к хозяину притона разбираться, что за лажу он ей подсунул. Тот клялся, что всё высшего качества, и он никогда бы не стал бодяжить для постоянных клиентов. И в этот момент Биллис накрыло безумие превращения. Тот барыга и все обитатели притона стали её первыми жертвами. Когда очнулась через трое суток и увидела, что сотворила, Биллис поняла наконец, кем стала. Открытие привело её в ужас: хоть её прошлое не было безоблачным и невинным, но до этого людей ей убивать не приходилось. Даже когда не хватало на дозу, у неё всегда стоял внутри стоппер, ограничивающий допустимые действия: она могла украсть без особых угрызений совести, но ни в коем случае не убить. И тут она осознаёт, что встряла круче, чем с наркотой, которая на неё теперь не действовала вообще. Биллис пыталась бороться, есть обычную еду, но раз в несколько дней ей всё равно была необходима кровь. Тогда она вооружилась вакуумными бутылками и стала ходить по наркоманским притонам — сцеживать кровь у таких же обдолбышей, каким ещё недавно была сама. Не брезговала и кровью уснувших на улице пьяных. Но никого не убивала, брала крови ровно столько, сколько нужно было для пропитания и не больше, чем человек мог потерять без явного вреда для здоровья. Обращать она тоже никого не хотела, потому не кусала, а пользовалась медицинскими иглами для вакуумных пробирок — благо знания о том, как правильно иголку в вену втыкать, у неё были, как-никак — наркоманка со стажем. Кто бы мог подумать, что эти знания пригодятся в таком ключе.

Со временем Биллис познакомилась с другими вампирами — кто-то был таким же гуманным и аккуратным, как она сама, кто-то не заморачивался моральными аспектами и последствиями своей трапезы. От одного из «гуманных» вампиров она и узнала, что есть такая община в горах, где вампиры живут без человеческой крови. Сам он тоже пытался сменить диету, но у него ничего не вышло. А для Биллис это был шанс — шанс на нормальную жизнь без зависимостей. Её до смерти достало, что она не управляет сама своей жизнью, что это за неё делали сперва наркотики, а теперь вот — тяга к человеческой крови. Именно твёрдое желание изменить свою жизнь, взять её, наконец, в свои руки, помогло пережить «ломку» отказа от человеческой крови и переход на свиную. Было тяжело, несколько раз Биллис думала, что сорвётся или умрёт, но помогало то, что поблизости не было людей, зато были животные в большом количестве. Да и новые соседи поддерживали и помогали чем могли. Особенно Корин. Отчасти именно благодаря его вере в неё, она и справилась. До сих пор никто в неё не верил, даже родители, которым вообще не до неё было. А такая вера сильно поддерживает и воодушевляет. При этих словах Биллис улыбнулась мужу, тот улыбнулся в ответ, обнял и поцеловал её. Ильга отвернулась, ей было неловко смотреть на нежности супругов.

Когда рассказ был окончен, Ильга искренне поблагодарила Биллис: она понимала, что так открыться постороннему человеку — это дорогого стоит, и в душе тоже восхищалась силой духа молодой женщины, которая столько пережила, но смогла обрести своё счастье и воплотить свою мечту. Однако самой Ильге этого было бы мало. Личное счастье, семейная идиллия — для неё это не цель жизни, а, скорее, приятное дополнение. Ильга не могла бы по-настоящему с головой окунуться в семейную жизнь, игнорируя то, что происходит в мире. Она бы никогда не смогла перестать бороться с несправедливостью, поэтому и профессию себе такую выбрала, да и Джоус её привлёк по той же причине: он понимал и разделял это её стремление. Ей нужен был мужчина, который, в первую очередь был бы её другом, напарником и единомышленником, а уж потом — любовником и отцом потенциальных детей. Ей нужен был не мужчина-защитник, рядом с которым она могла бы побыть маленькой слабой девочкой, ей нужен был мужчина-партнёр, товарищ, равный ей. Ильга не знала, насколько подходит Джоус на эту роль, но теперь это было и неважно: между ними сейчас огромная пропасть, ведь теперь она вампир, а он остался человеком. И, даже если ей удастся его убедить, что вампиры далеко не такие, как они думали раньше, это мало что изменит. Кстати, интересно, а вампиры могут иметь потомство с людьми, или они теперь — разные виды? Этот вопрос Ильга решила задать старосте при встрече. В самой деревне людей не было: даже те, кто встретил свою любовь в городе, прежде чем поселиться здесь, обратили своего партнёра. Это одно из правил общины: никаких людей, сюда могли приходить только вампиры, и то не все, а только те, кто будет придерживаться остальных правил, в том числе и по питанию.

Часть 2. Глава 12. Вампирский праздник

Сегодня в деревне был праздник — День Первого Урожая. Все вампиры, от мала до велика, собирались на главной площади, в сумерках уже вовсю горели костры. По периметру площади стояли столы с различной снедью, кровь лилась рекой — в том смысле, что её было много среди других напитков, а не в том, в каком обычно используется это выражение. Вино тоже было, хоть на вампиров оно и не действует опьяняюще. Желающим вспомнить состояние опьянения предлагали раскурить какую-то трубку с травами, вроде как собранными в горах. Ильга отказалась, с одобрением заметив, что таких желающих — немного. Она и будучи человеком не любила алкоголь и, тем более, другие затмевающие сознание вещества. В её работе было необходимо в любую минуту сохранять ясность сознания. Хотя дело тут не только в работе.

Было весело. Вампиры танцевали, смеялись, прыгали через костры. Было что-то языческое, древнее, первобытное в этом празднике. Словно заворожённая, Ильга смотрела на кружащих в танце девушек, на отбивающих ритм мужчин: те отдавались музыке и танцу со всей страстью, вкладываясь полностью, словно творили древнее волшебство, словно проводили магический обряд… Ильга встряхнула головой, сбрасывая наваждение. И почувствовала, что её тянет туда, в круг танцующих, ей тоже хочется раскрыть себя в танце, отдаться на волю музыке и тела, отпустить все заботы и стать вихрем или ливнем, или языками огня… Внезапно перед ней возник Лиган.

— Потанцуем? — спросил, протягивая руку.

Ильга с улыбкой вложила свою. Почему бы и нет? Тем более, ей самой этого хочется.

Танец был быстрым, а если учесть вампирскую скорость — стремительным. Кажется, в нём была смесь танго, рок-н-ролла и ещё чего-то. Импровизация. Они подстраивались под музыку и друг под друга, они превращались в стихии, сталкивались и разбивались, и тут же снова начинали набирать силу… Под конец танца Ильга улыбалась до ушей, и было совершенно невозможно сдержать эту улыбку, как и то чувство восторга, что дарил танец. Впервые она веселится в обличии вампира, и находит, что возможностей для получения удовольствия от жизни у неё стало гораздо больше… Лиган улыбается ей такой же бесшабашной улыбкой, что совершенно не вписывается в тот его образ, который сложился в голове у Ильги. Вот он лихо подбрасывает её в воздух, ловит, крутит вокруг себя; на миг её лицо оказывается на одном уровне с его лицом — и Лиган срывает с её губ обжигающий поцелуй. Ильга смеётся, выворачивается из его рук — и тут же попадает в руки незнакомого вампира, который тоже начинает её кружить. Через какое-то время ей кажется, что она перетанцевала со всем мужским населением деревни, и не по одному разу: по-крайней мере, Корин и Лиган оказывались с ней в паре дважды, при этом старший сын старейшины успел украсть у неё второй поцелуй. Усталости никто не чувствует, танцы сменяются один другим, все кажутся весёлыми и пьяными — пьяными от переполняющего веселья, от ощущения свободы и беззаботности, от чувства общности и сопричастности. Ильга чувствовала, что запомнит этот праздник на всю жизнь.