Вернись и начни сначала

Сэм глянул на панель управления, еле слышно вздохнул, и вытер ладонью испарину на лбу.

— В нашем распоряжении семь часов. Можно выпить чаю, перекусить.

Иван, который сидел на втором табурете с калошами, встал и широко улыбнулся.

— Лучше бы виски.

— А мне пива, — подхватила Кристи, за что тут же отхватила шуточный подзатыльник от «папы».

— Ты еще несовершеннолетняя. Крепкие напитки не положены.

Я посмотрела на часы:

— У меня в девять сеанс. Нужно вернуться в школу.

— Но потом ты придешь сюда? – спросила Кристи. – Разве тебе не интересно узнать, вернется ли наш мертвец?

— Приду, как только закончу.

— Аня, ночью лучше не ходить одной по Трущобам. Ты можешь угодить в перестрелку или тебя похитят люди Эла.

Иван, видно, решил, что меня, как юную Кристи, нужно опекать и защищать.

— Для Эла я старовата. А от перестрелки могу спрятаться, — храбрилась я, хотя в душе жутко боялась стрелков и выстрелов. Прошло два месяца после нашей с Кристи поездки в Хоупфул-Сити, но плечо до сих пор болело.

— Я провожу тебя, — сказал Иван. – И приведу обратно. Все равно собирался навестить Джо.

— Ты же недавно к нему ходил, – удивилась Кристи.

— Но ведь не дошел, — возразил Иван. – Угодил в перестрелку, а потом пришлось тащить мертвеца на Конечную. Не мог же я объявиться у Джо с таким подарочком на плече.

Кристи прыснула, а Сэм нахмурился:

— Вам не кажется, что в последнее время участились подобные разборки? Чуть ли не каждое утро находят убитых и раненых. Вдруг, это связано с появлением в Трущобах той женщины Сары?

— Но зачем ей это? – пожала плечами Кристи. – Она сейчас такой же изгой, как мы, даже хуже. У нее за спиной убийство. Помните, я рассказывала, что узнала, пока мы с Аней были в Хоупфул-Сити? Сара убила человека, за ней гналась полиция, ее хотели арестовать, но она укрылась в Трущобах. Сейчас ее разыскивают.

— Какое-то странное убийство, — нахмурился Иван. – Как она могла так нелепо попасться? Засветиться на камерах и гнать через весь город на красной машине? Я бы еще поверил, будь это кто другой. Но Сара? Опытный военный, морпех.

— Вдруг у нее снесло крышу? – хмыкнула Кристи. – Она – чокнутая. Нормальная ни за что не связалась бы с таким мерзавцем, как Эл.

— Когда я ее видела в школе, она вела себя вполне осознанно, — вмешалась я. Иван поднял руки.

— Ладно, хватит о Саре. Что бы она ни сделала, теперь мы знаем точно: она здесь не по наши души. Раз она предала Буллсмита, значит, не может работать на него и искать Машину.

— Тем не менее, я считаю, нужно соблюдать меры предосторожности, — сказал Сэм. – У Буллсмита шпионы повсюду и, если он узнает о нашей Машине – всему конец.

Сэм глянул на Люка. Тот досадливо отмахнулся:

— Я ничего не сказал жене. Сколько раз повторять?

— Но она наверняка интересуется, где ты пропадаешь целыми днями, и почему твоя работа не приносит денег? – заметил Иван.

— Она знает, что я – ученый и работаю над секретным и чрезвычайно важным проектом. Элис осознанно выбрала жизнь в Трущобах, и поначалу я гордился мужеством жены. Но в последние месяцы вижу, что сил у нее остается все меньше. Денег, чтобы купить продукты в Хоупфул-Сити, нет, а Миранде нужно хорошо питаться. Порой я вижу в глазах Элис упрек. Но она молчит, не говорит, как ей трудно. И ни разу не сказала, что жалеет о своем решении.

Сэм устало вздохнул:

— Наша работа, как бы она ни была важна, не приносит денег. И у вас не хватает времени на другую, друзья мои. Тебе, Люк, сложнее всего, ибо у тебя есть семья. Мы, как твои друзья, должны придумать, где достать деньги, чтобы ты мог купить все необходимое.

— Я могу сгонять в Хоупфул-Сити и грабануть какого-нибудь толстосума, — выступила Кристи.

— И тебя сцапают патрульные и прочистят мозги в твоей глупой головушке, — парировал Иван. – Сиди лучше здесь, на Конечной.

— Я возьму больше пациентов и буду помогать вам, — вмешалась я. – Правда некоторые, вроде Курта, расплачиваются продуктами и вещами, но есть и те, кто платит деньги. Все равно здесь от меня нет толку.

— Аня, ты что! – возмутилась Кристи. – Ты – наш друг и мы ни за что не позволим тебе вкалывать до посинения. Мы придумаем, где взять деньги. Эх, мне бы доступ к городской сети, и можно было бы обчистить парочку счетов. Сэм, может, взять ноутбук, поехать на Десятую станцию и попробовать подключиться оттуда?

— Допустим, ты их обчистишь, — начал Люк. – А куда переведешь деньги и как обналичишь? У нас нет документов, а без них банк не откроет счет.

— Это пустяки, — заявил Иван. – Найдем какого-нибудь нечистоплотного гражданина и с его помощью получим деньги. Есть у меня здесь один знакомый. Живет в Трущобах и проделывает махинации в Хоупфул-Сити.

— Это случаем не Аарон Фейт из нашего Центра? – улыбнулась я.

— Он самый! – усмехнулся Иван.

— Зачем же дело стало? – вскрикнула Кристи. – Найди его и договорись. А мы с Сэмом провернем дело со счетами. Будем снимать понемногу, они и не заметят.

— Это не к спеху, Кристи, — покачал головой Сэм. – У нас еще есть время. А пока давай-ка поработаем. Мне не понравился скачок энергии в момент открытия червоточины.

Они уткнулись в какой-то график, а мы с Иваном отправились в Трущобы. Каждый по своим делам.

Глава пятнадцатая окончание. Аня

Неожиданно Курт пришел на сеанс с букетом желтых роз. Увидев его с цветами, я удивилась. Неужели он принял мое участие, профессиональную помощь за нечто большее? В моей практике уже были случаи, когда пациенты воображали, что испытывают ко мне любовные чувства. Врачебная этика в подобных случаях строга и неумолима. И я каждый раз пресекала попытки перевести наши рабочие отношения во что-то личное.

— Я не могу принять такой дорогой подарок, — мягко сказала я в ответ на его попытку вручить мне цветы.

— Это вместо оплаты за сеанс, — Курт упорно протягивал мне букет.

— Слишком много. Мои сеансы стоят дешевле.

Цветы выращивали в теплицах на окраине Хоупфул-Сити и они стоили баснословных денег.

— Мне они обошлись совсем недорого. Один из бывших клиентов работает в теплице, — пояснил Курт, опустил букет на край стола и привычно уселся в кресло.

— Сколько мы уже знаем друг друга, Аня?