Вернись и начни сначала

— Ты какой-то другой, — сморщилась Кристи. Во время сборов она прыгала вокруг Ивана, как щенок, поправляла на нем одежду и беспрестанно путалась под ногами.

— Я всегда такой, — возразил Иван и потрепал девушку по лохматой макушке.

— Нет, сегодня ты счастливый, а вчера был хмурый, — заметила наблюдательная Кристи.

Кажется, я покраснела. Но этого никто не заметил. Люк готовил инъекцию для путешественника, а Сэм пристально вглядывался в показания датчиков Машины. Труп «первопроходца» Теда перед этим оттащили в вагон нашего поезда. Решили, когда будет время, отвезти его на одну из заброшенных станций и оставить там. Никто не желал нести мертвое тело обратно к месту убийства. Если патрульные или люди Эла поймают нас с мертвецом под мышкой — проблем не избежать.

— Иван, встань на платформу и прижми руки к телу. Надеюсь, ты опорожнил мочевой пузырь? – голос Люка слегка дрожал. Мы здорово волновались. Одно дело – закрыть в Машине чужой труп, другое – подвергнуть серьезному испытанию друга.

Иван послушно выполнил все, что требуется: ступил в центр круглой платформы внутри Машины и вытянул руки по швам. Я подошла ближе, чтобы поймать его взгляд. В эти минуты красивое лицо Ивана было серьезно, как никогда.

— В восемь Буллсмит встречается с ветеранами в Доме Правительства, — наставлял его Люк. – Не забудь, что у тебя всего семь часов. Когда истечет время, тебя затянет в червоточину и Машина вернет тебя назад.

Иван взглянул на меня, улыбнулся:

— Аня!

Я бросилась к нему. Он взял мое лицо в ладони и крепко поцеловал в губы.

— Береги себя, — сказал он.

— Возвращайся, — сказала я, глядя ему в глаза.

Он кивнул, выпрямился, и створки Машины сомкнулись, отсекая Ивана от настоящего.

— Обратный отсчет! – крикнул Сэм. Он стоял за панелью управления и бдительно следил за показателями. – Десять, девять…

На последних числах Машина взревела, полыхнула красным, мы услышали хлопок и все затихло.

— Что это было? – шепнула мне Кристи.

— Наверное, открылась червоточина.

— Да я не об этом, — скривилась она. – Почему он тебя поцеловал? Что между вами произошло там, в Трущобах?

Я смутилась. Так как пока не решила, стоит ли рассказывать друзьям, что мы переспали. Может, это был просто случайный эпизод, который больше не повторится? Я не знала, как к этому относится Иван, что это для него значит. И для меня тоже. До сих пор у меня не было времени подумать об этом. А теперь было страшно. Главное – чтобы Иван вернулся. Остальное потом.

Кристи пытливо глядела на меня, а я молчала, не зная, что сказать. Выручил Сэм.

— Кристи, будь добра, сделай всем кофе. И давайте как-нибудь скоротаем эти семь часов. Просто ждать невыносимо, — Сэм пытался скрыть волнение, но получалось не очень.

Люк остался наблюдать за приборами, а мы отправились вниз пить кофе. В нашем распоряжении было целых семь часов ожидания. И все это время мы не могли знать, как там Иван. Оставалось лишь надеяться. Я никогда не верила в бога, думаю, мои друзья с Конечной тоже. Но в тот раз мне очень хотелось обратиться к каким-нибудь высшим силам и попросить, чтобы они сохранили Ивану жизнь, уберегли его на зыбком пути между прошлым и настоящим. Если высшие силы способны совладать с таким сверхсложным устройством, как Машина времени.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я спросила Сэма о Машине. В отличие от друзей, я ничего не смыслила в квантовой механике и мне ужасно хотелось знать, как это работает. Мы сидели на жестких ступенях железной лестницы, прихлебывали горький кофе и слушали историю создания Машины. Сэм говорил медленно, растягивал слова. Рассказ о Машине он начал издалека:

— Двести лет назад время считали абсолютной величиной. Прямой линией, стрелой, которая движется только вперед. Даже великий Эйнштейн, автор теории относительности, отрицал возможность путешествий во времени. Прошли годы, десятки лет, прежде чем ученые нашли способ отправиться в будущее. Оказалось, что это возможно. Нужна лишь околосветовая скорость.

Но путешествие в прошлое долгое время казалось нереальным. Считалось, что наша Вселенная – это замкнутая система, и путешествия во времени противоречат закону сохранения энергии.

Но потом оказалось, что этот закон действует только для макроскопических систем. На микроуровне он может нарушаться. Частицы могут двигаться как в прошлое, так и в будущее. Их уникальное свойство – квантовая запутанность. Связанные невидимыми нитями они на огромных расстояниях мгновенно чувствуют изменения друг друга и словно в ответ меняют и свое состояние.

Если расщепить крупное тело или предмет на мельчайшие частицы, появится возможность переместить его в прошлое. Но исключительно через особые временные кривые – червоточины. Наша Машина как раз генерирует подобную червоточину.

—Иван расщепился на частицы? – с ужасом спросила я Сэма. – А что, если при выходе из червоточины его частицы не смогут склеиться, как надо?

— Не переживай, Аня. От распада на частицы Ивана надежно защищает Машина. Тот, кто перемещается в прошлое с помощью нашей Машины, становится с ней единым целым. Иван связан с Машиной невидимой пуповиной, которая не позволит ему распасться на атомы и через заданный временной интервал вернет обратно.

— Получается, невозможно отправиться в прошлое навсегда. Остаться там.

— Нет. Каждый раз ты попадаешь в прошлое на время. Мне с большим трудом удалось увеличить временной отрезок до семи часов. Но это предел. По истечении этого времени ты в любом случае возвращаешься назад.

Кристи и Сэм ушли вздремнуть на часок, а я еще долго сидела на ступенях и думала, думала, думала. С каждой минутой я все больше волновалась за Ивана. Почему он не возвращается? Вдруг его подстрелили охранники Буллсмита и он погиб? Навязчивые мысли о смерти Ивана преследовали меня, не давали расслабиться. Было так страшно, что внезапно я поняла: он многое для меня значит. Это не просто интрижка, случайная связь. У меня к нему есть чувства. Как только я это осознала, стало еще хуже. Я не вынесу еще одной потери. Сначала Димка, теперь Иван. Я крепко вцепилась пальцами в холодные перила лестницы и зажмурилась, пытаясь прогнать тревогу. И в этот миг раздался крик:

— Иван вернулся!

Я встрепенулась, прислушалась и сердце переполнила радость.

Я бежала по коридору второго этажа, а навстречу спешили Сэм и Кристи. Мы дружно ворвались в лабораторию и облегченно вздохнули. Немного помятый и уставший Иван стоял возле открытых створок Машины и сдирал с себя бронежилет.

— Сэм, у меня не вышло! – сказал он и устремил на нас виноватый взгляд.

У меня подкосились ноги, и я отключилась…

Когда очнулась, обнаружила, что лежу на низкой кушетке в комнате Кристи, а надо мной нависают тревожные лица друзей.

— Аня, ты в порядке? – спросил Иван. Он сидел на полу и держал меня за руку.

— Да, простите, что потеряла сознание. Наверное, переволновалась.

— Ничего, бывает, — успокоила меня Кристи. Она сидела на кушетке у меня в ногах. Сэм стоял у двери. Люка не было.

— Ты вернулся! – сказала я Ивану и постаралась улыбнуться.

— Я же обещал, — хмыкнул он. – Правда, скатался без толку. Ничего не вышло.

— Это не твоя вина! – вмешалась Кристи. – Ты же не знал, что Буллсмит отменит выступление и уедет на военную базу.