Вернуться в Антарктиду

– Но не раньше?

– На данный момент мы не готовы, есть нюансы, и вы их знаете. К примеру, без «Солнечного Ножа» или аналогичного ему устройства на тех же принципах очень сложно закрепить чужеродный локус в потоке. Заплатка попросту не приживается.

– Ну да… - Лисица снова забарабанил пальцами. Потянул к себе лист с биографией Марковичей и зачем-то уставился в него. Потом отложил и спросил: – Иван Иванович, а предположим такой сценарий… Громов выжил в параллельном мире. Он может как-то дать знать, что он жив? Послать нам весточку… позвонить из параллельной Антарктиды?

– По телефону?

– Понимаю, что звучит глупо...

– Нет, не глупо. Вы действительно можете получить звонок из параллельного мира на свой сотовый, физика этого не запрещает.

Глаза Лисицы загорелись.

– В теории, - на всякий случай уточнил Иван.

– Для этого нужен доступ к Зеркалу?

– Не обязательно. Зеркало, конечно, облегчит задачу, если Громов научится им пользоваться или некто ему поможет передать послание оператору аналогичного устройства на нашей стороне. Но как раз этот сценарий наименее вероятен. Вы же понимаете, что у Громова гораздо больше шансов попасть в эпицентр диффузии.

– Что это значит?

– Основа любой связи это радиоволны. Волна распространяется в невидимом глазу электромагнитном поле. Это поле как океан, в который погружена наша Вселенная. Мы его не замечаем до тех пор, пока не начинаем двигать магнитами, светить лазерами, звонить по мобильнику, слать сигналы по радио. Все это и многое другое возбуждает электромагнитное поле. По океану начинают бежать волны, Вселенная на них реагирует. Любая волна – это следствие того, что полю сообщили энергию. И вот представьте, что вы сидите в комнате и слушаете радио. Комнату пронизывают радиоволны, на которых вещают сотни радиостанций, но ваше радио настроено на конкретную частоту, поэтому вы слышите только одну передачу. Все прочие не расшифровываются вашим приемником, они не когерентны его настройкам. И вдруг происходит сбой. Что-то извне сообщило энергию электромагнитному океану и изменило условия прохождения волн. Например, произошла мощная вспышка на солнце, приведшая к повышенной ионизации атмосферы. Или ваша комната попала в эпицентр диффузии – случился выброс энергии из параллельного мира, и в результате из радиоприемника к вам стали долетать голоса, передаваемые на соседней волне. Настройки радио не изменились, но самопроизвольно сменилась частота вещания. При удачном стечении обстоятельств, которое зависит от многих индивидуальных факторов и потому вовсе не так редко, как кажется, вы вполне можете поймать волну из соседнего пространства. Или принять на телефон звонок, отправленный вам жителем параллельного мира, знающего ваш номер.

– И каковы же эти «индивидуальные факторы», позволяющие мне поговорить с… кхм, призраком?

– Одним из них я мог бы назвать человеческое намерение. Мультивселенная вибрирует на всех частотах, но наше тело и разум, как правило, вибрируют в узком диапазоне. Однако это не означает, что мы не можем сменить диапазон и стать когерентными иным ритмам. Мы не чувствуем соседних вибраций до тех пор, пока нечто извне не вторгнется в наш мир и не собьет частоту. Для помех в радиовещании достаточно вспышки на солнце. А для помех в вибрации миров требуется нечто иное, но принцип схож. Иногда помехи для нас видятся случайными, но иногда они отзываются на наше волевое усилие. Скажем, в случае с Антарктическим Инцидентом, случившемся пять лет назад, понадобилось одно неисправное устройство, вырабатывающее неустойчивое поле гравитационного магнита, и ошибка в его программировании. Поломка наложилась на человеческий фактор, и случился тот самый сбой, перепутавший частоты вибраций. Локально, в точке выброса, стали доступны иные миры. Мадам Патрисия рассказывала мне, как побывала сразу в нескольких из них. К счастью, пробыла она в таком пограничном состоянии недолго, поэтому не лишилась рассудка и не получила увечий. Ее спас супруг, погибший при этом.

– Я знаю эту историю.

– Конечно, но, возможно, вы упускаете, что в момент Антарктического Инцидента Патрисия создала устойчивую помеху. С помощью Чаши она прорубила дыру, сквозь которую до сих пор поступают энергии иных миров. Миров несколько, поэтому частоты произвольно чередуются. Прежде всего изменился тот мир, куда Патрисия была отброшена Павлом Долговым. Группа выживших вписалась в него целиком, за исключением Володи Грача. Он нес в себе источник помех, потому что его прототипа в этом новом мире не было. Местный Грач погиб. История Грача, возникшего из ниоткуда, прервалась, и создался парадокс, из которого родился «глаз урагана» - таким способом Вселенная пыталась вернуться в исходное состояние. Вот только статус-кво вернуть невозможно, пока не устранятся все источники помех. Пока Грач жив, вокруг него постоянно формируется хаотичный вихрь иного пространства. Конечно, со временем Грач врастает в новую реальность, обзаводится воспоминаниями и привязанностями. У него уже есть совместное прошлое с местными реалиями, и давление слегка ослабевает. Однако процесс этот идет медленно и тяжело. «Солнечный нож» помог бы ему сгладить разницу в частоте вибраций, отсечь, образно выражаясь, лишнее, но поскольку технология эта нам не известна, приживание Грача на новой почве растянулось. К счастью, наиболее опасные годы у него миновали. Сумев выжить в первых катаклизмах и обуздать темперамент, Грач перестал был «зоной повышенного риска», хотя и не избавился от риска смещения полностью.

– В его случае время реально лечит?

– Верно. Иное дело – человек, так сказать, новообращенный. Он все еще прочно связан «пуповиной» с тем миром, который его породил. Предположим, Юрий Громов, будучи в зоне Кратера, где полно разнообразных и сильных помех, вторично провалился в параллельный мир. Для нас он исчез, умер – реалии быстро подстроились под это. Но там, куда он провалился, Громов по-прежнему жив, и «пуповина» прочно связывает его с нами. В теории, Громов способен в первые месяцы и даже годы изредка «выныривать» обратно. То есть возвращаться СЮДА, где царят ритмы и вибрации, когерентные его сущности.

Лисица долго молчал, переваривая, хотя Демидов-Ланской старался излагать самым простым языком.

– Я верно понимаю, что «глаза урагана» способны жить в двух мирах сразу?

– Не жить, а проявляться. Мерцать.

– Адель тоже мерцает?

– Адель мерцает в силу обстоятельств своего зачатия и рождения. Вместе с Патрисией она еще в утробе подверглась изменениям, не позволяющим ей закрепиться на одной-единственной частоте. Физическая оболочка ее зафиксирована прочно, но то, что мы называем «сознанием» и «душой», свободно перемещается с волны на волну.

– Удивительная девочка.

– Вы правы. Когда она станет совершеннолетней, вы, возможно, получите в ее лице превосходного сотрудника, но не раньше. Дайте ей возможность в спокойной обстановке осознать себя, вырасти в любви и на свободе.

– Но не получится ли так, что девочка вырастет и потеряет способности вибрировать на разномировых частотах?

– Я думаю, что если они и сгладятся, то несильно. В ее случае время значения не имеет.

Генерал усмехнулся:

– Значит, вы советуете мне не перегибать палку с мадам Ласаль?

Демидов-Ланской скромно улыбнулся:

– Кто я такой, чтобы давать советы? Вы и сами видите, что Патрисия находится на грани нервного срыва. Не давите на нее. Особенно сейчас, на финишной прямой, когда от нее зависит слишком многое. Заполучив Адель, но потеряв ее мать, вы ничего не выиграете.

Неожиданно Лисица решил ему польстить:

– Я не ошибся в вас. Вы самый адекватный среди всех здешних специалистов. Я хочу быть с вами откровенным.

Иван пожал плечами:

– Конечно, если есть такая потребность.

– Потребность есть, - Лисица вздохнул.
– Четыре часа назад на мой секретный номер, который знает весьма ограниченный круг лиц, пришла шифрограмма. Если верить кодовым словам в подписи, ее отправил агент с псевдонимом Перехватчик. Этот человек был нашим лучшим оперативным сотрудником, но, к несчастью, погиб в прошлом году на острове Кергелен.

– Так вот чем вызван ваш интерес, - произнес Иван. – Вам нужен вовсе не Громов. Вы считаете, что Перехватчик попал в пятно диффузионного каскада на архипелаге вблизи Антарктиды.

– Не спешите, Иван Иванович. Громов меня в этой связи тоже интересует. Я расскажу вам предысторию. Перехватчик вышел на человека… нашего, российского ученого, которого подозревал в шпионаже в пользу ТНК «Прозерпина». Опущу подробности, но в итоге Перехватчик отправился на Кергелен и пропал. Потом нам сообщили, что он утонул во время рыбалки, что, конечно, неправда. Тело его доставили на родину, он был опознан, похоронен… тут сомнений нет. Но мне вдруг спустя почти год приходит от него шифровка.