Вернуться в Антарктиду

Лисица собрал «узкий круг», где присутствовали только Патрисия и ее заместитель. Иван сначала удивился, отчего Вещий Лис не позвал Соловьева, с которым был знаком давно и к которому питал по-отечески теплые чувства, но позже понял причину. Для Вещего Лиса дело было превыше всего, а Соловьев умудрился влюбиться. Это было настолько заметно опытному глазу, что генерал не решился впутывать своего протеже во избежание утечек. Бог весть о чем способен проболтаться влюбленный мужчина своей избраннице, а Мила Москалева, как ни крути, представляла собой кота в мешке.

– Нет ли у вас в планах возродить «Циклон»? – спросил Лис.

– Нет, - ответила Пат, - тема бесперспективна.

– А до нас дошла информация об успехах французов на этом направлении. Конечно, я допускаю, что это может быть намеренным пусканием пыли в глаза, но что-то из задуманного они там провернули удачно.

– Без ударных доз стимуляторов процесс неимоверно затягивается, а стимулировать человеческий организм без губительных последствия нельзя, - без тени сомнений заявила Пат. – Физические тренировки по восточным методикам принесли некоторую пользу, Володя Грач стал спокойнее и научился себя контролировать, но в главном он не преуспел. Одно дело усмирить себя, не копить напряжение, и совсем другое – сконцентрировать это самое напряжение, превращая его в направленную энергию взрыва.

– Там дело не только в энергии взрыва. Они готовят людей, способных управлять артефактами по максимуму. У вас теперь есть ценный трофей -Людмила Москалева, есть Михаил Загоскин, способный ее обучить методу Бон Гъер. Наконец, есть Адель, так почему бы…

– Забудьте имя моей дочери навсегда!

Генерал, не привыкший к подобным приказам от подчиненных, на секунду впал в ступор. Демидов-Ланской приготовился узреть термоядерный взрыв, потому что лицо контрразведчика пошло пятнами, а ноздри грозно затрепетали, но Лисица сдержался. Проглотив невысказанные слова, он уточнил:

– Но сама задача в теории решаема?

Патрисия не удосужилась с ответом. Она отвернулась и смотрела в пустую стену, и тогда Демидов-Ланской, желая снизить градус, спросил:

– А есть ли инсайд, за счет чего «Прозерпина» совершила прорыв? Если совершила, конечно.

– Есть инсайд, - подтвердил Лисица. Голос его зазвучал чуть ровнее и деловитее. – Конечно, все это из области предположений, но в глаза бросаются некоторые вещи. Например, наиболее впечатляющих результатов у них достигли гомозиготные близнецы, больные альбинизмом.

– Чем? – не поняла Патрисия, которая, несмотря на супероскорбленный вид, нити не теряла.

– Они альбиносы, - пояснил Иван. – Люди с белыми волосами и красными глазами.

– Не все альбиносы обязательно с красными глазами, но эти именно такие, - кивнул Вещий Лис. Он достал из папки бумажный лист с данными, снабженный прикрепленной скрепкой фотографией. Развернул его и двинул к ним по столу: – Знакомьтесь. Драгослав и Ильгиз Марковичи, дети боснийских иммигрантов, чьи родители осели во Франции. В эксперименте участвуют с девятнадцати лет, хотя те или иные процедуры под маркой лечения проходили с шестнадцати. У родителей не было средств, чтобы оплачивать медицинский уход и лекарства в нужном объеме, а дети были очень болезненными, поэтому они подписали согласие на эксперимент. Старший, Драго, выжил и приобрел необходимые навыки, показав отличные результаты в программе «Морфинг сознания». А вот младший близнец, который родился на свет на час позже брата и с букетом всевозможных пороков, хоть и добился не менее блестящих результатов, но стал наркозависимым. В настоящее время он в хосписе и, по всем признакам, находится в пограничном состоянии, то есть медленно умирает.

– Их лечили от альбинизма? – уточнил Демидов-Ланской.

– От сопутствующих заболеваний, но с помощью продвинутой генной терапии. Конечно, гипопигментация радужки и эпителия вкупе с ослабленной иммунной системой не дадут в интересующих нас областях ни малейших преимуществ, но возможно, что именно мутация в определенных генах из-за альбинизма дала эффект, позволивший Марковичам обойти всех прочих добровольцев.

– А в чем именно заключается их успех?

– Он лежит в области так называемой парапсихологии, которая в современных реалиях уже по факту почти превратилась в раздел квантовой физики. В работе с альбиносами, помимо медикаментозных протоколов, использовали переработанные и адаптированные техники Бон Гъер. Подробностей у нас, к сожалению, нет, но если вы, скажем, возобновите «Циклон» и подключите – ладно, не Адель – а Москалеву и Загоскина, то мы бы могли рассмотреть варианты. Вербовкой Загоскина займутся мои люди и…

– Нет, - сказала Пат. – Москалева и Загоскины полетят на Мадагаскар. Мы это с вами уже обсуждали.

– Появились новые обстоятельства.

– Какие?

– Я не уверен, что могу вам сказать.

– Тогда я не уверена, что этот разговор следует продолжать. Мы разработали хороший план, и не за чем спешно менять, как говорят у вас, шило на мыло, – Патрисия встала. – Если это все, что вы хотели, то прошу меня извинить, у меня полно дел.

– Я не закончил, мадам, - строго произнес Лисица. – Мне бы хотелось досконально вникнуть в характер диффузионных изменений в Индийском океане и Антарктике.

– Мы подготовили для вас аналитическую сводку, там есть все, что нужно для неспециалиста.

– Отчета недостаточно. Есть вопросы.

Демидов-Ланской видел, насколько неприятно Патрисии вести разговор, и она явно нарывалась, поскольку терпение генерала не безгранично. Чтобы избежать ощутимых последствий, он снова пришел ей на помощь:

– Сводку составлял я, и я могу дать на все исчерпывающие пояснения.

Пат обрадовалась и, с облегчением спихнув дальнейшие обсуждения на Ивана, сбежала.

– Пожалуй, я недооценил ее любви к ребенку, - сказал Вещий Лис, когда дверь за ее спиной закрылась. – Мне докладывали, что она тяготится родительскими обязанностями. Видимо, врали.

– Врали, - подтвердил Иван. – Мадам Патрисия хорошо умеет скрывать истинные чувства. Что вы хотели уточнить, Виталий Федорович?

Генерал вздохнул:

– Вопрос у меня будет непростой, и доверить его могу не каждому. Вам, конечно, я доверяю, но все же вынужден подчеркнуть о строгой конфиденциальности. То же касается и информации о боснийских альбиносах. Не обсуждайте это ни с кем и особенно с Виктором Соловьевым. Пока не время.

– Я понял, - кивнул Иван.
– Даю слово.

Лисица неопределенно качнул головой. Постукивая указательным пальцем, он наблюдал, как Демидов-Ланской входит в директорию с компьютера Пат, введя личный пароль, и открывает нужные папки с файлами.

– За какой период искать данные?

– Да бог с ними, с данными, - вдруг сказал Лис. – Просто для начала объясните мне на пальцах, как оживают мертвые люди. И почему это становится возможным при диффузии?

– Вы про Громова?

– В том числе. Пат ведь надеется его оживить, не так ли?

– Не оживить. Найти мир, где он остался жив, и прилепить этот участок к нашему мирозданию.

– Расшифруйте.

Иван нашел файл, касающийся диффузионных изменений в Антарктиде:

– У мадам есть рабочая гипотеза о том, как перетасовать и, главное, закрепить выявленные локусы, чтобы образовалась новая карта реальности. Собственно, над этим мы и работаем сейчас: собираем по крупицам факты и выбираем те, что нам нравятся, отсеивая неподходящие. Как только механизм замены и закрепления будет окончательно сформирован, мы запросим разрешение на эксперимент с Чашей.