Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— А не было ли среди этих контейнеров зеленого, в ржавчине, с оборудованием внутри? — спросила я.
— Вы про АТТО? — откликнулась она, даже не задумавшись.
— Да, АТТО.
— Я в нем по большей части и была. На складе. Только он уже больше не зеленый. Мы перекрасили его в красный цвет.
— Мы? Вы участвовали в покраске?
— Да, у меня не было других дел, и я немножко помогла. Это было весело.
— И где теперь АТТО, заново выкрашенный яркой красной краской?
— Его только что погрузили на корабль. Я оказалась на улице и решила пойти выпить кофе. Тогда и увидела вас.
— Так вас держали в заложницах? — спросила я.
— Нет.
— А другая женщина в АТТО была? Хотя бы часть времени?
— Да. Все
— Грайне? — спросила я. — Ирландский акцент?
— Ой, нет. — Она как будто даже возмутилась, что я могла такое предположить.
Я попыталась представить, какая ведьма могла быть у Магнуса.
— Она была типа скандинавской внешности?
Изабель ответила:
— Не-а.
— Вы помните, как она выглядела?
Изабель пожала плечами:
— Может, испанка или итальянка?
Я не знаю в ДОДО ни одной испанской или итальянской ведьмы, так что оставила эту тему и спросила:
— И она сейчас в АТТО?
— Нет, его выключили и заперли, прежде чем погрузить на корабль.
— И где теперь женщина?
— Не знаю. Она уехала на машине вместе с людьми из судоходной компании.
— Значит, они все уехали — все люди из судоходной компании?
— Да.
— А вас бросили?
— Да.
— Но вроде бы они ничего плохого с вами не сделали.
— Конечно. Зачем бы они стали делать мне что-нибудь плохое?
— Я просто спросила, Изабель.
Примерно в это время ее лицо начало меняться. До сих пор она была абсолютно спокойна, как будто сидит на пляже, запивает феназепам клубничной маргаритой и слушает расслабляющую музыку. Теперь у нее как будто в мозгу щелкнули выключатели. Она забеспокоилась, даже смутилась. Мне стало ее жалко. Не хотелось припирать ее к стенке, и все такое. Поэтому я просто сидела тихо и ждала, когда она сама сообразит, что произошло.
— Фу ты, — проговорила она. — Черт.
— Вы исчезли на неделю.
Она кивнула:
— Я исчезла на неделю. Мне надо успокоить маму. И шефа. И полицию.
— Вы теперь помните ДОДО? И БЕДИКОПов?
— Да. Конечно.
— Так вот, они все внизу, смотрят на задницу большого корабля, который выходит из порта. Если хотите, могу вас к ним отвезти. Но может, вы по пути покажете мне ту судоходную компанию?
— Да. Конечно. Мне надо спуститься туда.
Примерно к этому времени она полностью стала привычной нам Изабель Слоун. Поднявшись, она начала себя охлопывать, но при ней не было ни мобильного, ни БЕДИКОПовской электроники. Только те «уолмартовские» шмотки, которые ей выдали.
Так что мы вышли из гостиницы, сели на мой мотоцикл, и она сказала мне ехать вдоль ряда складов разных судоходных компаний. Они все на одно лицо, а Изабель события последних дней помнила очень смутно, поэтому я ни на что особенно не рассчитывала. Однако ближе к концу ряда, где дорога заканчивается видом на море и аэропорт, меня вроде как шарахнуло по голове сильнейшим ощущением МЕРЦАЛа. Он явно шел из двери одного склада, на которой не было названия компании, только номер (2739) и прямоугольник бумаги размером с визитную карточку. На бумаге были кружочки, собранные в перевернутый треугольник, с черешком и листом сверху. Как виноградная гроздь. Помещение было заперто, и через матовое стекло я кое-как рассмотрела стеллаж и кулер. Обычная офисная обстановка. Изабель была более или менее уверена, что именно здесь ее держали последнюю неделю. Изнутри тянуло запахом краски. Но я и без помощи Изабель видела, что это оно. Я ведьма. Я чувствую. МЕРЦАЛ из-за той двери чуть не валил меня с ног.
Я отвезла Изабель к воротам контейнерного терминала, а сама вернулась в гостиницу и заперлась в номере. Раз уж я за него заплатила, то собираюсь оттянуться тут по полной!
Тристан Лионс, 15:39:
Потрясающе, Джулия. Рад слышать, что с Изабель все в порядке. Береги себя.
Мортимер Шор, 16:42:
«ВИГ
контейнер лайнс Инкорпорейтед» — современная наследница старейшей судоходной компании «Виноградная гроздь». Названа в честь бостонской таверны начала семнадцатого века, которая названа в честь лондонской таверны, известной по меньшей мере с начала тринадцатого века. Склад № 2739 зарегистрирован на эту компанию. В числе многих других. Я все еще жду ответа на свои запросы, который подтвердит, что компания связана с Фуггерами. Не знаю даже, зачем я взялся это проверять.Тристан Лионс, 17:03:
Мортимер, Джулия, вы завтра летите в Лондон. Собирайте вещи.
Мортимер Шор, 17:05:
Это обалденски круто, и я уже со всех ног собираю вещи, но просто хочу сказать, что Париж ближе к Гавру, чем Лондон. Если нам туда.
Тристан Лионс, 17:07:
Да, меня тоже не забанили в гугл-картах. Нехорошим людям чуть труднее будет вас отследить, если вы прибудете во Францию на пароме из соседней страны, а не прилетите коммерческим рейсом из Бостона.
Мортимер Шор, 17:44:
Тристан? Ты где? Не могу найти тебя в доме.
Ребекка Ист-Ода, 18:19:
Тристан и Феликс не на связи. Я везу их в чартерную вертолетную компанию в аэропорту Логана. У них с собой куча денег и тонна снаряжения.
Из дневника Карпати Эржебет
ПОЕЗД В БУДАПЕШТ,
14 ИЮЛЯ 1851 ГОДА
Мама пытается воздействовать на меня своими убывающими магическими способностями — в последние дни я по временам чувствую ее у себя в мозгу, она убеждает меня добровольно наложить на себя заклятие долголетия. Я не поддамся. Я думала об этом, но мне не хватит сил прожить все эти бесконечные годы.
23 ИЮЛЯ 1851 ГОДА
Я смирилась с мыслью, что надо освоить какое-нибудь ремесло, чтобы зарабатывать на жизнь после исчезновения магии. С каждым днем я чувствую, как убывают мои силы, слабеет ум, на плечи давит почти физическая тяжесть. Я креплюсь. Я решила выучиться на швею. Так по крайней мере я буду рядом с красивыми платьями (которые так люблю), пусть даже носить их мне будет не по средствам.
БУДАПЕШТ, 26 ИЮЛЯ 1851 ГОДА
Мама не выходит из своей комнаты, папа, когда мы видимся, смотрит на меня сурово и осуждающе. Завтра произойдет это ужасное затмение, и все останется позади.
журнал учета выполнения задачи
написано шариковой ручкой в блокноте
ДЕНЬ 1960 (10 ДЕКАБРЯ, ГОД 5)
Краткое пояснение. Я не знаю, кем будут считать меня те, кому попадет в руки этот блокнот — героем, предателем или никем, но для протокола сообщаю, что твердо убежден: мои действия а) важны; б) основаны на добросовестном понимании моей присяги, а также конституции Соединенных Штатов и заложенных в нее принципов эпохи Просвещения.
(Здесь Мел бы прошлась по поводу моего излишне серьезного отношения к себе, но она пока застряла в 1851 году.)
Более того, я не знаю, будет ли у читающего доступ к электронным цифровым устройствам и вообще каким-либо постсредневековым технологиям, так что пишу шариковой ручкой на бумаге, чтобы можно было прочесть без гаджетов.
Черт, может быть, пока мы доберемся до Франции, от всего континента останутся дымящиеся руины…
Я в стальном ящике на большом корабле. Со мной сюда прибыли мои друзья Феликс Дорн и Ребекка Ист-Ода. На эту авантюру их уговорил я. Да, они взрослые люди (Ребекка так и вовсе бабушка), но ответственность полностью на мне, и на случай судебного разбирательства повторю, что они действовали по моему указанию.