Ветер перемен. Книга вторая

– Да, я знаю, что тебе нужно! И даже то , о чём я не сказала.

Я сразу и не понял. Точно! Про бельё - то я и не вспомнил ни разу! Благодаря Лёхе Алёхину у меня были трусы на выход, которые я надевал, только когда шёл к Габи. Не пойдешь же в положенных по уставу кальсонах! Трусы я берег как величайшую драгоценность, хотя вид они имели весьма жалкий - черные сатиновые, от многих стирок превратившиеся в серые. Раздеться и остаться в таких труселях было не намного лучше, чем в кальсонах, но пока дело до этого не доходило, а вот сидя в брюках и ощущая под ними не уродство с завязочками, а какое-то подобие предмета цивильного назначения уже большого стоило!

Куртку мы выбрали быстро. Это была шикарная куртка из непромокаемого материала темно-бежевого цвета с капюшоном и с отстёгивающийся подкладкой из искусственного меха. По сути я приобретал всепогодную и всесезонную вещь. Затем мы подошли к лежащим штабелями брюкам и я с удивлением увидел настоящие джинсы. Отдельная полка была отведена американским джинсам. Я посмотрел на ценник и мне стало плохо, в смысле - хорошо! Плохо, потому, что стоили они в пересчёте по курсу минимум в десять раз дешевле, чем у нас на толкушке. А хорошо, потому что я запросто мог купить их и даже несколько пар. Пятьдесят пять марок ГДР по тогдашнему курсу равнялись примерно 18 рублей. Блин, ну почему?!

– Саша, что-то не так?
– встревожилась Габи, - Тебе не нравится?

– Эх, солнышко, всё не так!
– вздохнул я.
– Но к джинсам это не относится! Они-то, как раз мне очень нравятся! Берём!

– Нужно померить!
– напомнила Габриэль.

– Обязательно!
– согласился я.
– Только ты не подглядывай!

Габи прыснула и слегка покраснела.

– Во, во, знаю я тебя!
– поддразнил я её.
– Только и мечтаешь об этом!

– Иди уже!
– засмеялась Габи.

Быстро стянув парадные брюки и оставшись в сатиновые трусах с разводами, я натянул джинсы. К счастью, глаз у Габриэль оказался точным и джинсы сели на меня как влитые. Слава богу, не придется перемеривать всю стопку.

– Можно посмотреть?
– спросила из-за занавески Габи.

– Теперь можно, всю красоту я уже спрятал.

Габи прыснула и отодвинув занавеску оглядела меня.

– Мне нравится, - сказала она и провела руками по джинсам со всех сторон.
– Как раз твой размер.

– Если ты будешь продолжать гладить меня, это уже будет не мой размер.
– ответил я глядя на неё в зеркало.

Она быстро опустила глаза и смущённо улыбнулась слегка покраснев.

– Во-во, ты с такими вещами поосторожнее! У меня тонкие настройки.

– Хорошие настройки!
– кивнула Габи.
– Теперь надо померить рубашку. Мне выйти?

– Оставайся уж!
– махнул я рукой.
– Не буду лишать тебя удовольствия. Я же не издевот какой -нибудь!

– Издевот? Я такого слова не знаю!

– А его и нет, не бери в голову!
– ответил я сбрасывая куртку. В зеркале отразился не очень атлетический торс. Блин, давно пора заняться собой! Спортзал как раз рядом с нашей студией пустует. Но как выкроить время? Я вздохнул.

– Тебе что-то не нравится?
– тут же отреагировала Габи.

– Да вот сиськи маловаты.
– глядя на себя в зеркало ответил я.

Габи не сразу поняла моего юмора. Сиськи явно не входили в её словарный запас. Я потрогал свою грудь руками, показывая предмет моего недовольства.

– Это называется сиськи?
– спросила совершенно серьезно Габи.
– А я думала это грудь!

Она посмотрела на свою.

– Нет-нет, солнышко!
– поторопился я.
– К твоей божественной груди это слово не относится! Забудь! Дай, пожалуйста рубашку!

Поосторожнее нужно быть с хохмочками...

Рубашка была приталенной по тогдашней моде и с большим воротником. Оглядев ещё раз себя в зеркале вспомнил, каким смешным казался сам себе на фотографиях в двух -тысячных годах. А ведь в семидесятые это был последний писк моды!

– Прям жених!
– улыбнулся себе в зеркале.
– Похож на жениха, Габи?

– Похож, - согласилась Габриэль.
– Только цветка вот здесь не хватает!

Цветы! Мама дорогая! Вот всю жизнь я был такой! Постоянно забывал дарить своим девушкам цветы. Я попытался вспомнить, а дарил ли я в том времени цветы Габриэль и со стыдом припомнил только один случай. Да и там это была не совсем моя инициатива. Это случилось как раз на том концерте в Югендпалас, куда мы с ней пошли на концерт заезжей группы. Выбрали столик с хорошим видом на сцену, заказали лёгкого вина, какие-то закуски, сидели, разговаривали в ожидании начала и тут к столику подошла девушка с целой корзиной цветов. Конечно же я купил несколько шикарных роз, но если бы этой девушки не было?

– Ты опять переживаешь из-за сиськов?
– спросила совершенно серьезно Габи.

Я поперхнулся и закашлял.

– Габи, я же просил - забудь это слово!
– сквозь слёзы, вызванные кашлем, просипел я.

– Я думала ты имел ввиду мою грудь. Хорошо, я совсем тогда забуду его. А что тогда тебя расстроило?

– То, что я невнимательная скотина!

– Ещё одно новое слово, - заметила Габи.
– А его можно говорить тебе?

Сказано это было с таким серьезным видом, что я не выдержал и засмеялся. Габи с интересом смотрела на меня, не понимая причину моей весёлости.

Только бы не подумала, что я смеюсь над её пробелами в русском языке.

Я обнял её и поцеловав в недоумевающие глаза сказал:

– Вот это слово можешь говорить мне всегда, когда я приду к тебе без цветов! Даже два ! Вот прям так и говори: здравствуй, невнимательная скотина!

– Ты не шутишь?
– не поверила Габи.
– Мне, почему-то не нравится, как это звучит - невнимательная скотина.
– старательно проговорила она и тряхнула головой.
– Нет, я не буду тебе так говорить, даже если ты придёшь без цветов. Тем более, что ты всегда приходишь без них.

Последние слова были сказаны абсолютно без какого-либо даже намёка на укор, просто как констатация факта , но они больно резанули мне слух.

Я судорожно прижал её к себе и зашептал на ушко:

– Габи, солнышко ты моё! Извини, пожалуйста! Ну вот такой я невнимательный к подобным вещам. Ты не думай ничего такого, ну вот мне ни разу в голову не пришло! Ты не обижаешься?

Я отстранился и посмотрел ей в глаза опасаясь обнаружить в них, обиду, осуждение, холод или ,не дай бог, слёзы. И увидел смеющиеся и лучистые глаза!