Волчий след

— Я много думала и поняла, что перспективы нашего будущего ужасают меня. Но я так же знаю, что этого не избежать. Я хотела придумать какой-то выход, пыталась найти способ… Он есть. Это ужасный риск… но я готова… ради тебя… я могу это пережить. Я хочу стать оборотнем.

Целую минуту Нейт смотрел на меня с непониманием. Я не могла разобраться в том, зол он или рад, и страх заставлял меня задыхаться. Осознавая всю глупость своей просьбы, я не смела пошевелиться. Слишком поздно я поняла, что он никогда этого не допустит.

— Ты шутишь? — спросил Нейт.

— Нет.

— Ты точно шутишь!

— Я не шучу, Нейт.

— Тогда ты сошла с ума! — рассмеялся он. — Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь? Нет, ты не понимаешь! Ты просто глупая маленькая девочка!

Я не успела ответить: Нейт внезапно прижал меня к себе гораздо сильнее, чем требовалось. Я поняла, что другого способа защитить меня от глупых мыслей он не придумал.

— Никогда об этом не думай, — умолял он. — Никогда, слышишь?

— Да, — повиновалась я и щекой чувствовала дикое биение его сердца.

— Никогда.

Я подчинились ему потому, что знала — моя просьба ранила его в самое сердце. Зная правду о смерти его родителей, мне было невыносимо причинять ему новую боль. Но я разрывалась между этим и желанием выполнить свою миссию. Моя совесть становилась на его защиту, и ничего не оставалось, как постоянно отступать в этой войне.

— Я могу хотя бы раз зайти в этот дом не через окно? — спросил Нейт уже с улыбкой.

— Если хочешь официальную чашку чая, придется войти в дверь и выдержать инквизиторский взгляд Лукаса, — предупредила я.

— Я попробую.

Спустя минуту я услышала трель дверного замка и спустилась в гостиную. Сонный Лукас выглянул из-за спинки дивана.

— Кто пришел?

— Нейт.

— А мама знает? — Глаза Лукаса удивленно округлились.

— Нет, и не узнает, — ответила я многозначительно и пошла открывать дверь. — Теперь все законно, — сказала я Нейту и потянула его за собой на кухню.

Пока свистел чайник, мы улыбались друг другу. Нейт выглядел довольным, а мне было так непривычно видеть его в этой комнате. Он стал прочно ассоциироваться у меня с полумраком спальни и «фольксвагена».

— Прости меня. Я, видимо, действительно не осознаю всей сложности… твоей жизни, — осторожно сказала я, подавая ему чашку в цветок из тошнотворного маминого сервиза.

— Выброси эти мысли из головы, — ответил он и приобнял меня.

— Конечно, — соврала я с улыбкой.

— Мне остаться с тобой на случай, если Лукас захочет сбежать из дома? — спросил Нейт.

— Лукас не сбежит, но ты все равно оставайся. Или ты хочешь поговорить с Лили?

— Я провел с ней девятнадцать лет, — с горечью сказал Нейт. — Теперь твоя очередь.

После неумелого спектакля для Лукаса, когда Нейт демонстративно покинул дом, он снова забрался в мою спальню через балкон. Я быстро уснула в его объятиях: природное тепло Нейта действовало меня лучше всякого снотворного. Но проваливаясь в сон, я приготовилась к очередному кошмару.

*

— Как думаешь, мама поняла, что ты ночевал у нас этой ночью? — спросила я, устроившись на переднем сидении «фольксвагена». Кутаясь в куртку Нейта, я с любопытством рассматривала мокрый пейзаж за окнами машины.

— Сомневаюсь, — ответил Нейт, внимательно наблюдая за дорогой. — Она выглядела слишком уставшей.

Я нахмурилась, и в тот же момент грянул гром.

— Что тебе снилось? — встревожено спросил Нейт.

Его вопрос смутил меня, и я отвернулась. В последнее время мои сны не отличались разнообразием: все те же волки, правда, в этот раз они вдруг решили убить Нейта. Не удивительно, что его любопытство заставило меня нервничать.

— Ты действительно хочешь это знать? — спросила я тоном, дающим понять, что рассказ предстоит безрадостный.

Нейт кивнул, и я тяжело вздохнула.

— Мне приснилось, что тебя убила стая оборотней.

— Серьезно? — Нейт почти смеялся, и это внезапно разозлило меня.

— Тебе весело?

— Не хочу тебя огорчать, но… да, — ответил Нейт. — Трудно представить ситуацию, в которой оборотням пришлось бы нападать на своего. Обычно, мы не трогаем друг друга.

Я тактично не стала напоминать о том, как погибли его родители, и недовольно поджала губы.

— Можешь смеяться сколько угодно. Для меня это был ужасный сон, — проворчала я. — Зачем ты вообще спросил?

— Ты хныкала, — тихо ответил Нейт и коротко взглянул на меня своими поразительными карими глазами. В них было столько искренней заботы, что я невольно позавидовала сама себе.

— Честно говоря, это было немалое потрясение — видеть твою смерть.

Нейт ничего не ответил. На его лице застыло странное выражение: огорчение от того, что сон расстроил меня, и радость за то, что его мнимая смерть произвела на меня такое сильное впечатление.

Припарковавшись на школьной стоянке, Нейт помог мне выйти из машины и повел к школе, закрывая от дождя огромным черным зонтом.

— Когда ты занимаешься? — спросила я по пути в кабинет истории.

— Почему ты спрашиваешь?

— Ты всегда со мной. Разве у тебя остается время на личные дела?

Нейт улыбнулся и обнял меня за плечи.

— Поверь, ты вызываешь у меня немного больше интереса, чем биология и английский, — улыбнулся он.

— Немного?!

— Нереально больше!

Я улыбнулась в ответ и почувствовала, что делаю это искренне.

Сегодня интерес к нашей паре несколько ослаб, и это кардинально упростило мне жизнь. Нейт оставался безразличным к школьным сплетникам, он даже ничего не заметил. Единственной проблемой оставалась Ханна, метающая в нас острые взгляды, и еще, пожалуй, Итан, о котором я желала бы не вспоминать, но совместный урок испанского лишил меня этой возможности.

Я могла бы злиться на него, но в свете последних событий не решалась взвалить на себя еще одну проблему, и закрыла Итана Ваета в самом дальнем ящике своей головы.

— Хочу, чтобы ты прогулялась со мной после занятий, — сообщил Нейт, когда прозвучал звонок на обед.

— С радостью.

Предложение Нейта заставило меня с нетерпением ждать окончания занятий. Слабая надежда на то, что он передумал, будоражила кровь и я едва могла усидеть за столом во время математики. По дороге к «фольксвагену» я предупредила маму о том, что задержусь. Она не пришла в восторг, но выделила мне полчаса.