Вопреки терзаниям

— Не ожидал увидеть тебя в таком , — нерешительно начал Серега, обводя руками пространство вокруг себя слегка дрожащей рукой, — заведении. Многого же, оказывается, я о тебе не знаю.

Он прищурил один глаз, медленно оглядев парня с ног до головы, и остановил взгляд на его волосах. Я видел, как Матвей из последних сил старается сохранять остатки самообладания, его пальцы так крепко сжали бокал, что костяшки побелели. Даже я слегка напрягся, не ожидая такого поворота событий. Если Серега вновь включит «подонка», мне придется вмешаться.

— Ну, — замялся Матвей, то ли намеренно растягивая время, то ли попросту не зная, что ответить, — есть вещи, о которых не кричат на каждом углу. Это ведь останется между нами, Серж?

Серега склонил голову набок, будто всерьез обдумывал его вопрос и не знал: ответить правду или дать ложную надежду. Напускное спокойствие слетело с Матвея в тот же миг. Заметив панику в его глазах, Серега не сдержал хитрую ухмылку.

Да он его намеренно испытывал! Мстил, видимо, за то, что Матвей не стал раскрывать свою тайну. Лицо парня в темноте казалось совсем мертвенно-бледным. Мне стало его так жаль, ведь когда-то и я находился на его месте. Признаться, тот день не вошел в число самых лучших дней моей жизни, несмотря на первый поцелуй с Алмазом.

— Почему ты спрашиваешь об этом только у меня? — Серега приподнял одну бровь.

— У тебя плохая репутация в таких вещах, — встрял я, желая снизить градус напряжения, иначе неизвестно, что за этим последует.

— Господи! Та злосчастная запись будет преследовать меня до конца жизни, что ли?

Матвей явно не понял, о чем шла речь, но заметно расслабился. Поставил бокал на стойку, с облегчением выдыхая. Возможно, он не был до конца уверен, что Серега не разболтает всем его секрет, но и просить молчать не собирался. Чтобы как-то подбодрить парня, я улыбнулся ему поверх своего бокала. Матвей ответил мне благодарной улыбкой.

— Да не скажу я никому, — произнес Серега, с недовольством цокнув, — не делайте из меня монстра.

— Спасибо, — шепотом ответил Матвей. — Мне бы не хотелось, чтобы Карина узнала обо всем вот так.

— Понимаю, хреново будет. — Серега потянулся к своему коктейлю и, протиснувшись между нами, уселся на барный стул. С развязной улыбкой он повернулся к Матвею, загораживая его от меня своей спиной. — И давно ты?..

Он запнулся, не зная, как продолжить, чтобы не ляпнуть очередную чушь, о которой потом пожалеет, поэтому я решил избавить его от неловкости.

— Стал чувствовать в себе изменения, — подсказал я, выглядывая из-за его плеча.

— Вот — да! — Серега покосился на меня и одобрительно кивнул. Я понимал, что ему нелегко дается этот разговор. Быть может, не будь здесь меня, он бы и вовсе предпочел перевести тему.

— Не так давно. — Матвей уперся ботинком в подножку барного стула, на котором сидел Серега. Тот внимательно слушал, не перебивая и не поторапливая. У нас достаточно времени на разговоры. — Я еще не определился. Ду-умаю, анализирую.

— Это просто эпидемия какая-то! — вырвалось у Сереги.

— Заткнись! — Я слегка толкнул его в спину, не выдержав. Реально перегибает уже. Затем снова переключился на Матвея: — Но у тебя никого нет, получается? Раз ты здесь.

— Пока нет, — медленно проговорил он, при этом взгляд с моего лица невольно переместился на Серегу. Словно он опасался реакции начальника на любое свое слово.

— По-ка, вау! Ну, удачи в поисках, друг, — хмыкнул Серега, скрестив руки на груди.

Парень уставился на нас, вновь сжимая челюсти от напряжения. Его определенно задел презрительный тон друга, и, как бы он ни старался скрыть растерянность, ему с трудом удавалось себя контролировать.

И с чего вдруг ставший толерантным Серега перевоплотился в прежнего себя?

— А у тебя кто-то есть, Федор? — обратился ко мне Матвей, решив, по-видимому, игнорировать колкие фразы в свой адрес. — Почему сеанс психотерапии?

— Нет-нет! — Серега с грохотом поставил коктейль на стойку, расплескав жидкость из бокала. — Сменим тему...

— Все нормально, — я невольно опустил взгляд. — Он уехал, вроде как навсегда. Длинная история, как-нибудь потом расскажу.

— Жаль, что все так получилось, — искренне сказал Матвей, и меня его слова всерьез тронули.

— Ага, — прошептал я, не зная, как продолжить. Про себя отметил, что впервые разговор об Алмазе не причинял такую острую боль. Может, со временем мне и вправду удастся смириться с нашим расставанием. — Поэтому мы здесь. Это была идея Сереги.

— Не удивлен, — протянул Матвей. Уголки его губ слегка дрогнули, будто он хотел улыбнуться, но не был уверен, что это будет уместно в сложившейся ситуации.

Я предположил, что со мной ему общаться куда проще, чем с Серегой. Видимо, потому что друг сейчас повел себя грубо, хотя и не имел на это никакого права. Но надеюсь, он не настолько безумен, чтобы наступать на одни и те же грабли дважды. Матвей может и не простить ему подобное поведение, это только я слишком сердобольный.

— Я как бы здесь, вы не забыли? — Серега шутливо всплеснул руками, привлекая наше внимание. Кажется, он постепенно свыкался с неожиданным сюрпризом, который преподнес нам Матвей. — Ну ладно, Мэтью, раз такое дело, присоединяйся к нам, что ли. Хоть веселее будет.

— А сейчас тебе не весело, хочешь сказать? — Я допил виски, и бармен тут же наполнил бокал снова. Вот это сервис.

— Ну как бы да, я просто безнадежный оптимист. Так жить проще. — Он откинулся на спинку барного стула, втянув через трубочку щедрую порцию безалкогольного коктейля.

Матвей, замерев безмолвной статуей, не сводил с Сереги взгляда, наверняка не веря, что все обошлось. Думаю, друг испытал шок лишь в первые минуты, а после понял: как и в моем случае, никакие предрассудки не должны рушить искреннюю и крепкую дружбу. В наше время не так-то легко найти человека, с кем чувствуешь себя комфортно и можешь оставаться собой, поэтому ценить стоит каждого.

Остаток ночи мы развлекались втроем, и в какой-то миг я поймал себя на мысли, что перестал в страхе оглядываться, боясь подпустить незнакомцев со спины. Теперь мускулистые мужчины не вызывали прежнее волнение, даже полуженщины перестали казаться странными. С появлением Матвея настроение заметно улучшилось, рядом с ним я будто становился более уверенным, забывал, что веселимся мы в гей-клубе.

Над представлением мы с Серегой хохотали, как безумные, а Матвей лишь слегка улыбался, поглядывая то на сцену, то на нас с некой настороженностью. Так и не привык к нашим приколам, потому что в большей степени мы смеялись над собственными комментариями.

Спустя некоторое время Серега снова ускакал на танцпол, когда зазвучала его любимая песня (у него их просто миллион), а мы с Матвеем остались стоять у барной стойки. Ноги гудели после продолжительных танцев, и очередной заход я бы не осилил. Матвей, как я успел заметить, чувствовал себя неловко в окружении нетрезвой толпы, поэтому при первой же возможности сбежал к бару, якобы изнывая от жажды. Думаю, пребывая в таких заведениях в одиночку, он старался не привлекать к себе лишнего внимания.