Восход теней

Гедеон замедлился, всмотрелся туда, где затаилось обиженное Существо, отчего у Лидисс даже возникла шальная мысль, что гарденский фигляр способен его увидеть, но быстро потерял интерес и двинулся дальше.

«Спасибо, хоть не гиану поколотил», – подумала Лидисс. Земник – создание в целом безобидное, а лесная дева могла б и кровь пустить. Даром что не осень. Впрочем, Лидисс не знала, водятся ли здесь гианы, – духов на Сорине вообще было подозрительно мало для такой глуши.

– А что вы с ними делаете? – вновь заговорил Гедеон. – С теми, кого забираете?

– Как что? Растим, учим. Сначала только сирот приводили, но потом и из семей стали брать. Быть другим – почти то же самое, что быть сиротой. Среди своих лучше.

– Не поспоришь, – согласился Гедеон. – Я вырос сиротой.

– Я тоже. Но у меня, правда, еще брат есть.

Лидисс вспомнила, как они повздорили поутру из-за того, что она засобиралась в Олту, вместо того чтобы праздновать вместе со всеми, и перед ней будто наяву возникла физиономия Тэя: полные немого укора голубые, одинаковые для них двоих, глаза; сдвинутые темные густые брови, напряженный – чаще, чем следовало бы, а оттого уже давно перечеркнутый двумя морщинами – лоб и никак не вяжущиеся со всей этой серьезностью веснушки, разбросанные по его лицу. Тэй их ненавидел, считая, что они делают его смешным, и сетовал, что им впору бы достаться Лидисс, а не ему – темноволосому и вообще мужчине.

– Он, как и вы, отмеченный или обычный человек?

– Как и я.

Они наконец-то вышли на ровное место. Отсюда бы открывался неплохой вид на море, если бы не дождь, скрывший его в клубах тумана.

– Хорошо. – Гедеон помолчал и добавил: – Когда близкие есть. А я вот совсем один. Князь Деннард мне почти как отец стал, но и он ушел. Чудеснейший человек был. – Он тоже всмотрелся в серое марево, в котором вторым солнцем разгорался Рийельский Светоч, из-за пасмурной погоды разожженный до темноты. – Не понимаю, как его родной сын мог так с ним поступить. Чего не хватало? Хотя, наверное, княжить в Мистерисе поинтереснее, чем в Гардене.

– Княжит Марис, скорее. Сергос же не из-за власти. Там Альба. Он за ней на край света… пойдет.

Она прикусила язык, но непозволительное уже было сказано. Сердце оборвалось и ухнуло куда-то вниз, волна жара обернулась холодным потом и дрожью, прошедшей по всему телу, прежде чем Лидисс снова смогла соображать и осознала, что ничего особо уж страшного не произошло. Гедеон ведь и так знал о положении Сергоса в Мистерисе, от князя Деннарда, верно. И на Альбу намекал.

– Любовь, – мечтательно протянул Гедеон. – За любовью можно и на край света. Я бы мог. – Он задумчиво поглядел на Лидисс, отчего она опять смутилась.

Зато от сердца отлегло. Он даже не обратил внимания на то, что она только что разболтала. Ему ж не до того, он только об одном и думает!

Впрочем, надо было признать, что в его присутствии Лидисс тоже думала не пойми о чем. Гедеон определенно как-то странно на нее действовал. Он знатно раздражал, но и интриговал не меньше. Вроде бы и пройдоха, а вроде и благородный. То хамит, что впору бы ему по наглой морде настучать, то вполне себе куртуазен.

– А вы, Лидисс?

– Что я? – встряхнулась Лидисс.

– За любовью на край света? – В темных глазах блеснула искра.

– Не думаю, что я способна на столь пылкие чувства.

– Но вы же бросились искать этого ребенка, не раздумывая и не пожалев платья.

Она пожала плечами:

– Не улавливаю связи.

– А связь простая – не бывает так, чтобы человек был пылок в одних чувствах и абсолютно холоден в других.

– Мы пришли, кажется, – обрадовалась Лидисс поводу сменить тему.

Домишко у дороги ничем не отличался от остальных жилищ Сорина, кроме как тем, что стоял на отшибе, почти у самого леса. Такая же деревянная лачуга, кривоватая и невзрачная, с плоской крышей и маленькими окнами, затянутыми мутным бычьим пузырем. В соседней Олте в таких домах жили бедняки, в Сорине же все подряд. Дома побогаче выделялись разве что надстройками. Из камня на острове был сложен, пожалуй, только маяк, видневшийся за холмами.

– Да, по описанию похоже, – согласился Гедеон. – Есть кто живой? – окликнул он, когда подошли поближе.

На зов из-за двери дома высунулись две любопытные детские мордашки, обрамленные одинаковыми рыжими кудряшками – двойняшки лет шести на вид, – следом выскочил взлохмаченный мужичок, тоже рыжий.

– Я не принимаю посетителей! – с ходу выпалил он, затолкав детей обратно в дом.

Гедеон оглядел его с ног до головы и кивнул Лидисс. Правда, она уже и сама уверилась, что перед ними именно тот, кого они ищут. Человек был магом, причем неслабым – воздух вокруг него дрожал от Силы.

– Здравствуй, Тэрей! Перед тобой княжеский летописец Гедо Рийельский с помощницей, – отрекомендовался Гедеон.

Тэрей сощурился.

– Тяжелая, что ль? – обратился он к Лидисс. – Я сейчас сбросить не помогу, занят очень.

– С чего это вдруг? – оскорбилась Лидисс.

Она что ж, похожа на всех этих кошек, которым забеременеть что умыться, а потом в порядке вещей бегать по лекарям да чудесных травок выпрашивать?

– Нет? – Хамоватый маг-лекарь поморщил нос. – А чего притащились тогда?

– На твоем месте я был бы повежливей, – заметил Гедеон.

– А я на своем месте сам разберусь, – огрызнулся Тэрей. – Надо чего?

– По поручению великого князя Фромма я собираю сведения о происшествиях в рийельских землях. Говорят, у вас тут дети пропадали. Лично у тебя дочь. Мне нужны подробности.

– С каких пор князя заботят такие мелочи?

Гедеон отряхнул полу плаща и приосанился:

– Князя заботит все, что происходит в его землях.

– Вон оно как, – протянул Тэрей. – А что, отдельных людей у князя для таких дел не водится, только летописцы?

– Не нам обсуждать решения князя, – уклончиво ответил Гедеон.

– Хотя для сбора сплетен летописец – оно в самый раз. – Тэрей скривился. – У меня никто не пропадал. Померла моя дочка, море забрало. Они ж все лезут, где не надо, камешки да ракушки им нужны, а у нас прилив коварный. Не углядели.

– Мне очень жаль, – посочувствовала Лидисс, – но почему тогда говорят, что…

– А люди вообще много чего говорят! – перебил Тэрей. – Пропала, померла – какая разница? Нету у меня дочки больше!

– В Олте тоже детишки пропали прошлым вечером, – начал Гедеон.

– Ничего я не знаю ни про каких детей, со своими б разобраться! – взорвался соринский лекарь. – Оставьте меня в покое! Нету у меня для вас сплетен, господин княжеский летописец. Поищите в другом месте!

Тэрей развернулся и решительным шагом вернулся в дом, громко захлопнув за собой дверь.

Лидисс и Гедеон обменялись взглядами.

– Странный он какой-то, да? – заметила Лидисс.

– Они тут все странные, – отозвался Гедеон. – Захолустье, оно везде захолустье. Пойдемте обратно. – Он двинулся к тропинке.