Восход теней

Лидисс растерянно перемялась с ноги на ногу и последовала за ним.

– Что теперь? Мы ничего не узнали. Пора возвращаться в Олту.

– Не сегодня. – Гедеон покачал головой. – Порасспросим еще людей. Чую, что-то здесь нечисто.

Лидисс такой уверенности не разделяла. «На Сорине тоже пропадали дети» на поверку оказалось вообще единственным случаем, потому что девочка Тэрея сюда явно не подходила. Пропал – это если неизвестно, куда делся, а тут отец вполне знает, что произошло. Лекарь, конечно, вел себя диковато, но его можно было понять. А сплетни собирать – последнее дело.

– Боюсь, мы просто теряем время.

– Лидисс, в Олте вообще нет никаких зацепок, детей искали всю ночь и не нашли.

– Здесь тоже нет зацепок, – уперлась она.

– А мне чутье подсказывает, что они могут найтись.

– Дети?

– Зацепки. Что до детей, вполне возможно, что мы их и не найдем. Но хоть разберемся, что случилось.

– Да мне уже плевать, что здесь случилось! Ларса нужно найти! Мне… мне важен этот ребенок, – призналась она.

– Значит, мы найдем его. – Гедеон вдруг остановил ее, взял за плечо. – Доверьтесь мне, Лидисс. Я сделаю все, чтобы вы только не печалились.

Прикосновение снова смутило, но в этот раз Лидисс не растерялась и решила прояснить ситуацию.

– Гедеон, – она внимательно вгляделась в его ли-цо, – вы же понимаете, что у вас нет никаких шансов затащить меня в постель?

– Отчего это? – участливое выражение сменилось хитрой улыбкой.

– Вы мне не нравитесь, – как можно непринужденнее заявила Лидисс.

– О, это поправимо, – отмахнулся Гедеон. – Мы едва знакомы, и у меня еще не было возможности за вами поухаживать.

Лидисс закатила глаза:

– Откуда только такая уверенность берется?

– Ну, допустим, оттуда, что я неплохо разбираюсь в людях и чую, когда мне лгут. – Гедеон оказался совсем близко и продолжил шепотом над самым ухом: – Вы лжете, Лидисс. Ваши слова о том, что я вам не нравлюсь, – ложь.

Мурашки щекочущей волной разбежались по телу от места, где его дыхание касалось кожи.

– Гедеон, вы… – голос предательски дрогнул, – много себе позволяете.

Он шумно выдохнул и отступил назад. На лице играла довольная улыбка.

– Вы забыли кое-что.

Лидисс выжидающе подняла бровь.

– Сказать, что вам это не нравится, – рассмеялся Гедеон.

– Представьте себе – не нравится! – выпалила Лидисс. – Неужели вы не понимаете, насколько это сейчас не к месту?

– Любовь не выбирает подходящего времени, – пожал плечами Гедеон и с торжествующим видом зашагал вниз по тропе.

6. Красные чернила

Уснуть никак не получалось. Мешало все: неудобная кровать, какие-то мерные, но ужасно раздражающие звуки с улицы, холод, пробирающий до нутра, несмотря на то, что Лидисс забралась в постель, даже не раздеваясь, запах моря, пропитавший Сорин до такой степени, что от него начинало подташнивать. Но больше, конечно, мешали мысли.

Целый день они с Гедеоном слонялись по этому мерзкому острову и не узнали ровным счетом ничего. Вечером в таверне новых сведений не прибавилось, одни лишь байки служанки Тори о проснувшейся Лауме, которые Лидисс оставила Гедеона дослушивать в одиночестве. А дети уже больше суток как пропали. Лидисс никогда не отличалась способностью к предчувствию, но сейчас она ясно знала: время в этом деле – не помощник. Если она не найдет своего малыша быстро – не найдет вовсе. А от мысли, что она никогда больше не увидит маленького Ларса, хотелось плакать. Глупо, конечно, так привязываться к чужому ребенку, но что теперь поделаешь.

Идею попросить помощи у Совета Лидисс быстро отмела. Ей бы не отказали, ведь маленький Ларс – один из них, но расписываться в собственной беспомощности в таком простом деле не хотелось. Это будто бы признать – и прежде всего для самой себя, – что Альба помыкает ею по праву. Да и Марис может передумать определять ее в искатели, если увидит, что она не справляется.

Лесные ведьмы на раз находят знакомого человека, чей образ достаточно яркий, на небольшом расстоянии, а для Небесного это уж подавно не должно быть проблемой. Зря, что ли, столько лет Мистерис собирает всевозможную магию, исследует и учит ей? Поиск – это элементарно. Не надо даже бора искать и приручать, как ведьмы. Залови парочку стихийных духов, которые всегда под рукой, да покажи им образ – что может быть проще?

И что сложнее, если перейти от умозаключений к делу?

Лидисс не была могущественным магом, прекрасно это осознавала, а потому благоразумно держалась от элементалей подальше. Вся магия завязана на стихиях, но одно дело – придать Силе некую форму и совсем другое – удержать в узде саму ее суть. Лидисс слишком хорошо помнила, как Тэй однажды с этим не справился. Так он даже не боялся духов, а у Лидисс мурашки бежали по спине, стоило подумать о прямом с ними взаимодействии. Сильф, что жил в ее медальоне, не в счет – то Сергосова ворожба, дух безопасен и не начнет чудить. Вдобавок ко всему управление элементалями требовало много Силы, которой у Лидисс никогда не наблюдалось в избытке.

И все же надо было сотворить поиск еще утром. Сразу, по горячим следам. После ритуала Мариса она не только чувствовала себя гораздо выносливей и здоровее телом, но и ощущала небывалый прилив Силы. Она могла справиться. Да и породу из медальона по такому случаю можно было бы использовать.

Лидисс села в постели. На несколько мгновений ею овладела злость на Гедеона – если бы не его назойливая помощь, она разбиралась бы сама и сразу приняла верное решение. Но злость эта быстро прошла, стоило ей так некстати вспомнить его лукавый взгляд и дыхание на своей шее.

Замечательно! Теперь от этого наглеца приходится отбиваться даже в собственной голове! Ей Ларса надо искать, а она развалилась тут и о мужике думает.

«Ладно уж, не только о мужике! Но о нем тоже».

Лидисс тихонько зарычала на выдохе, придавая себе решимости, и вылезла из постели.

* * *

Гедеон проснулся от стука в дверь, негромкого, но настойчивого.

– Быстро ты сдалась, красавица, – пробормотал он себе под нос и, воодушевленный, пошел открывать. Сомнений в том, кто решил нанести ему столь поздний визит, не было.

– Я не мог даже мечтать, что это случится так скоро, – с этими словами Гедеон распахнул дверь. – Ты?! – Он отшатнулся и выхватил из-за пояса клинок.

Трехдневная щетина, косоватый левый глаз и вечная тростинка в зубах – эту физиономию Гедеон не лицезрел уже лет пять и предпочел бы не видеть вовсе.

– Вот так, значит, у нас теперь принято приветствовать братьев? – Борс, ничуть не растерявшись, шагнул в комнату. – Это ты в княжьих чертогах таких манер набрался?

Следом за ним вошел второй человек и захлопнул за собой дверь. Плащ скрывал фигуру, низко надвинутый капюшон – лицо, но движения, нарочито медленные и расслабленные, мгновенно сообщили Гедеону о том, что перед ним опасный противник.