Восхождение мага призывателя. Том 3

— Вот это я понимаю — домашние животные! — крикнул я, метнув чакрам в ближайшего стрелка.

Диск свистнул в воздухе, аккуратно снял голову с плеч очередному врагу и вернулся мне в руку. Саша находилась неподалеку и тоже уже палила из револьвера. Но между выстрелами творила свою магию — взмах рукой и воздух наполняется запахом ванили и корицы. И вот уже несколько противников вдруг останавливаются, их глаза стекленеют и они бредут по полю как лунатики.

— Магия сладостей, — усмехаюсь я. — Кто бы мог подумать — пончики опаснее гранат!

В этот момент бой перестал быть просто перестрелкой. Это был карнавал хаоса — магия вспыхивала над головами, волки рвали бронежилеты, ветераны лихо матерились сквозь зубы.

Даша только действовала по-своему — ни шагу в сторону, ни жеста лишнего, а только холодная эффективность. Арбалет в её руках щёлкал с маниакальной точностью, как будто сама механика боялась дать сбой. Между выстрелами она бросала короткие, резкие жесты и земля расцветала чёрными щупальцами. Они вырывались наружу, хватали врагов за ноги и утаскивали в темноту, словно голодные демоны подземелья.

Но я тоже не собирался отставать. Прыгнул в самую гущу, где воздух дрожал от выстрелов, а крики смешивались с запахом пороха и крови. Каменная броня покрыла меня с головы до пят — серо-коричневые пластины легли на тело, как драконья чешуя. Пули отскакивали с металлическим лязгом. В руке — чакрам и верный бумеранг смерти.

— Эй, черенки подзаборные! — крикнул я, выскочив прямо перед стрелками. — Не жарко ли вам в этих балахонах? Давайте-ка я вас охлажу!

Я сплюнул и плевок превратился в струю кислоты. Повязки у троих мгновенно задымились и поплыли, будто пластик на костре. Кто-то завопил, кто-то попытался сорвать с лица остатки тряпья.

— Упс, — усмехнулся я, ныряя под очередь, — похоже, переборщил с острыми специями на завтрак!

И я следом ударил кулаком по земле — почва треснула, разошлась широкой пастью. Три джипа сразу провалились прямо в свежую расщелину.

— Осторожнее с парковкой! — крикнул я вниз. — Здесь платная стоянка, а у вас, похоже, нет сдачи!

Но настоящее шоу началось после этого. Я поднял ладонь и окликнул свою самую маленькую, но самую опасную помощницу.

— Смертушка!

На ладони появилась крохотная фигурка в чёрном балахоне — ростом с палец. В руках у нее была миниатюрная коса, а за спиной крошечный гробик.

Смертушка зевнула, вылезла из гроба и взревела так, что у меня зазвенело в ушах.

— Кто посмел разбудить меня?! Какие ублюдки тут шастают?!

— Тише-тише, малышка, — успокоил я её. — Просто покажи этим господам настоящее гостеприимство.

Смертушка ухмыльнулась и взмахнула косой. Над полем повис зеленоватый туман, а из земли начали вылезать скелеты. Кости скрипят, черепа ухмыляются пустыми глазницами.

— Вставайте, мертвецы! — гаркнула она. — Время размять косточки!

Дюжина зомби поднялась из земли и зашагала к врагам. Картина была одновременно пугающей и нелепой — один скелет потерял челюсть по дороге и пинал её ногой вперёд. Я же подошёл к одному из противников, который пятился от скелета и дрожал так, что автомат едва не выпал из рук.

— Простите за беспокойство… Мои друзья давно не болтали с живыми. Не возражаете поболтать пару минут?

Он выстрелил в скелета, но пули прошли сквозь рёбра без толку. Я лишь пожал плечами.

— Ледяные оковы!

И земля под их ногами покрылась инеем, ноги их мгновенно примёрзли к земле. Они завыли и забились, пытаясь вырваться.

— Что случилось, господа? — я подошёл к одному из них, ухмыляясь. — Ноги затекли? Это всё сидячий образ жизни. Вам бы размяться!

Чакрам свистнул в воздухе, как рассерженная оса, и аккуратно срезал голову противнику.

— Хотя теперь вам уже не поможет никакая зарядка, — подметил я, стряхивая кровь с металла.

А битва меж тем превратилась в мясорубку. Волки Лолы крушили джипы, словно консервные банки, когтистые лапы рвали металл и плоть. Волков же швырял огненные шары — вспышки полыхали так ярко, что тени плясали по лицам врагов. А отряд Тяпкина методично выщелкивал противников из укрытий — сухо щёлкали затворы, коротко гремели выстрелы.

— Эй, лошпед! — крикнул я в этот момент противнику-магу, который пытался навести на меня заклинание. — Не пора ли тебе сменить профессию? Из тебя маг как из меня балерина! — я плюнул кислотой — плевок разъел его щит за секунду, тот зашипел и начал разрушаться. — Видишь? — я подскочил ближе. — Даже моя слюна сильнее твоей магии! Стоит задуматься о переквалификации.

Чакрам прошёлся по его шее и ещё один враг рухнул на землю без звука. А когда дым рассеялся, на поле остались только мы и двое связанных пленников. Я опутал их магическими лианами, а затем лёгкий удар по затылку и оба отключились. Они нам еще пригодятся, чтобы обвинить императрицу.

— Ну что, друзья мои… — я отряхнул пыль с каменной брони и огляделся. — Кажется, наша прогулка слегка затянулась. Но разве было скучно?

Смертушка довольно хихикала у меня на плече, болтая ножками. Но поле битвы выглядело жутко — искорёженные джипы, тела врагов, кратеры от магических взрывов. Хотя, это ничем особо не отличалось от войны в Японской империи.

— Теперь узнаем, кто так невежливо нас встретил, — сказал я с иронией, ведь и так уже понятно кто их нанял. — Надеюсь император сам сможет их разболтать. А тогда начнется уж самое забавное зрелище…

Москва

Шелест тяжелых парчовых юбок эхом стелился по мраморным коридорам дворца, будто невидимая река. Императрица Мария Федоровна металась по своим покоям, словно пойманная в ловушку птица — пальцы судорожно теребили складки изумрудного платья, ногти оставляли на ткани едва заметные следы. Ее обычно безупречная прическа распалась — несколько прядей соскользнули на бледную шею, как тени тревоги. Глаза ее метались безумно, как зверь, ищущий выход из западни.

Она остановилась у высокого окна, глядящего в сад, и прижала ладонь к стеклу. Мысли кружились в голове не давая ни секунды покоя.

— Господи… — выдохнула она. На стекле остался отпечаток дыхания — зыбкий, как ее надежда. — Что же я натворила…

Тяжелые шаги в коридоре заставили ее вздрогнуть. Мария Федоровна отпрянула от окна, поспешно приглаживая волосы и натягивая на лицо маску спокойствия. Но руки предательски дрожали — она сцепила их в замок, стиснув до боли.

Дверь распахнулась с таким размахом, что хрусталь на люстре задрожал. В комнату ворвался император Александр IV — высокий, статный, уверенный в себе до дерзости. Серые глаза горели азартом, в бороде с проседью плясали солнечные зайчики. Мундир сидел на нем безукоризненно — плечи прямые, а шаг размашистый. Весь его облик кричал о победе.