Возгарка III

— А я-то чего?

— Ты его выпустила! — и Рихард с рыком перевернул ларь с ячменём.

Зерна рассыпались по доскам, забились в щелки между ними, отправляясь в трюм на корм крысам.

— Вы бы предупредили, — укорила я. — Дерюгу бы на пол бросила. Как теперь всё собрать?

— Веником, — вампир показал мне клык и вытряхнул остатки из ящика.

Вместе с зернышками о половые доски брякнулась какая-то штуковина — круглая и металлическая, вся увитая узорами. Рихард нагнулся и подобрал её.

— Scheisse, — выдохнул он своё привычное ругательство.

Когда он откинул маленькую скобу, шарик распахнулся, и я даже отпрянула. Внутри был глаз. Человеческий глаз. Он плавал за стеклом в мутной жидкости — её слой был совсем тонким, так что я отлично рассмотрела зрачок. Казалось, глаз вот-вот дёрнется, оживёт и посмотрит на нас… Но Рихард тут же захлопнул эту штуку и выдал длинную непонятную череду ругательств на своём родном языке.

— Яра, у нас серьёзные проблемы, — наконец сказал он. — Гораздо серьёзнее, чем ты можешь представить.

— Сёма! — позвала я. — Сёма, ты обещал, что появишься, если я позову!

От рассыпанных зёрен потянулись струйки тумана. Тянулись они как-то сбивчиво, пьяненько, будто не могли вспомнить, что же такое делают. Но всё же собрались и уплотнились в пухлого чёртика с рожками. Тот выглядел захмелевшим, даже перебродившим. Но под взглядом стоящего в полный рост очень злого вампира, полевичок сжался и будто уменьшился, хотя раздутое пузико этому мешало. Он неуверенно переступил с ноги на ногу, цокая коготками, а взгляд заметался в поисках пути отступления.

— Это мёртвое око, — сказал Рихард убийственно спокойным голосом. — Ты притащил на моё судно шпионскую приблуду, мразь.

Глаза вампира наполнились тьмой, и он шагнул к Сёме, а тот споткнулся на рассыпанных зёрнах и плюхнулся на толстенький хвостатый зад.

— Я не хотел, меня заставили! — сообщил он то же самое, что прежде. — Они большие и страшные, совсем как ты! Что мне делать-то оставалось? И этот, в капюшоне, мамочки родные, я таких никогда не видывал! Но я не виноват! Я бы никогда!

— Du alter Wichser, halt de fick Klappe, — сказал Рихард, и Сёма сразу же замолчал.

— Как ты меня назвал? — тут же возмутился он. — Да сам ты старый дрочила! И сам заткнись! — секундой позже до поддатого полевичка дошло, что он совершил очередную ошибку.

— Я же просил не выражаться при детях, — мрачно улыбнулся вампир и резким движением сцапал Сёму за хвост, потому что тот решил драпануть, но после всех пирожков с пивком это вышло у него не очень шустро.

— Фиговый из тебя патриот, — сказал Рихард, подняв верещащего толстячка повыше. — Впрочем, это как посмотреть, верно? Актёр точно сносный. Ты ведь бекке, я прав?

— А может не надо с ним так грубо… — начала я.

— Ярочка, эта сволочь шпионила за нами хрен знает сколько времени. Кстати, сколько? В каком порту тебя к нам подсадили?

— В Эбер-как-его-там, — пробурчал Сёма, медленно вращаясь на собственном хвосте с растопыренными ножками.

Рихард шумно выдохнул и потёр рассечённую шрамом бровь, будто та внезапно заныла.

— А что значит «бекке»? — спросила я.

— Тот же полевик, только альхардский, — ответил Рихард, продолжая сверлить Сёму холодным немигающим взглядом.

И тут вдруг скривился и пошатнулся, выронив бесёнка. Тот забарахтался в воздухе, но я поймала его прежде, чем толстячок ухнулся о доски. Рихард тяжело дышал с закрытыми глазами, опираясь на бочку.

— Вы опять заболели? — спросила я с опаской и прижала Сёмушку к груди.

— Нет, просто мне нужна кровь. Не могу думать, когда голоден.

Он снова закрыл глаза, только теперь те задвигались под веками, и я поняла, что он связывается с Войко. Вскоре тот притащил вниз ведро с шевелящимися рыбьими хвостами. Великан заметил Сёму у меня в руках и озадаченно почесал затылок.

Полевичок взбрыкнул ножками и нервно задёргал хвостом. Не удивительно: под взглядом такого крепкого дяденьки, как Войко, кто угодно стушуется.

— Так вот какие они, безбилетники наши, — ухмыльнулся богатырь и покосился на Рихарда.

Тот уже уселся на табурет и вгрызся зубами в дёргающегося окунька. Сплюнул чешую, гадливо поморщился, но присосался обратно.

— Голод — не тётка, ага? — хохотнул Сёма, провисая у меня в объятиях. Я шикнула на него и перехватила поудобнее: тяжёлый он стал. — Я же говорю! Пиявки они! — не успокоился провинившийся чёртик. Дальше его слова превратились в бубнёж, потому что я зажала его ротик рукой.

Высосав пять или шесть рыбин, Рихард вздохнул с облегчением и сказал старпому:

— Снимаемся с якорей, возвращаемся на курс. Как управитесь, иди сюда, нужно обсудить план действий.

— Да что стряслось-то?

— Помнишь такие игрушки? — вампир продемонстрировал глаз в металлической упаковке.

— Твою же мать… Кажись, теперь он взялся за нас всерьёз, — покачав головой, дядя Войко поспешил наверх.

— Кто это — он? — тут же спросила я.

— Один нехороший вампир. И не лыбься. Я очень даже хороший вампир, ясно?

— Окуньки не согласны, — прыснула я, покосившись на ведро с грубо умерщвлёнными рыбками. — Так зачем нужен этот глаз? Этот нехороший вампир подсматривал за нами?

— У своего приятеля спроси, — Рихард покосился на полевичка. — Ну, что, бекке, будешь колоться по-хорошему или за молоток взяться? — собственно, Рихард действительно взялся за колотушку, которой я мясо отбиваю и демонстративно постучал по ладони.

— А чего сразу-то? — возмутился чёртик. — Я вообще не при делах. Жил себе спокойно, никого не трогал, зернышки из колосочков кушал. Проезжают эти жупелы мимо полюшка и хвать меня лапищей костлявой! Я даже опомниться не успел, а череп этот пялится на меня из-под капюшона, огоньками в глазницах сверкает!

— Череп? — спросила я. — Не похоже на вампира.

— Это не вампир, — скривился Рихард. — Это лич, наверняка Тотншедль.

— Во-во, он самый! — закивал Сёма. — И лошади у него такие же дохлые, а следом — мертвецы! И всё клубится и летит. Ни дать ни взять, Дикая охота! Меня-то они прям с середины ржаного поля вырвали, гады.

— Кто ещё в его свите? — спросил Рихард.

Сёма рассказал, от чего мой опекун стал ещё более хмурым и задумчивым.

— Мёртвый некромант с его дохляками предпочитают ночь, — проговорил он, потирая щетинистый подбородок. — Но эти ребята могут напасть и под солнцем. Тотншедлю тоже незачем медлить, нам нечего ему противопоставить, разве что… — Рихард покосился на меня и тяжело вздохнул: — Разве что они ждут подходящего момента. Боятся, что ты можешь случайно погибнуть во время боя.