Возвышение падших

— Отец, ты последнее, что у меня осталось… Прошу тебя, прошу Всевышнего, приди в себя. Поправляйся. Не оставляй меня. Всех нас…

Раздался скрип распахнувшихся дверей, и, поспешно утерев слёзы, Зеррин Султан обернулась через плечо с недовольным выражением лица.

В султанские покои медленно, но уверенно вошла Карахан Султан. На ней было неуместно яркое одеяние из голубого шёлка, дополненное золотыми украшениями и диадемой с бирюзой, возвышающейся в золотисто-русых волосах.

На её красивом лице не было ни одной эмоции — абсолютная невозмутимость.

Сложив руки перед собой в замок, Карахан Султан поклонилась.

— Султанша.

— Что ты здесь делаешь? — несколько резко спросила Зеррин Султан. Поднявшись с отцовского ложа, она повернулась к нежеланной гостье и будто бы закрыла собой лежащего на ложе султана Орхана.

— Я пришла навестить повелителя, — с той же невозмутимостью ответила Карахан Султан.

— Неужели? — презрительно усмехнулась рыжеволосая девушка. — Сомневаюсь. Скорее уж потешить себя состоянием повелителя, лелея надежду на его смерть и на то, что твой сын сможет занять османский трон.

В ответ Карахан Султан натянуто улыбнулась, и, медленно сократив расстояние между ними, правдоподобно изобразила на лице понимание.

— Я понимаю. Вы потеряли всю семью, а теперь и повелитель — ваш отец и последний родной человек — на грани жизни и смерти. Вам больно, но не стоит срываться на людях, ни в чём неповинных. Лучше вспомните, кто является причиной всего того, что произошло с Гюльхан Султан, с шехзаде Сулейманом, его женой и его детьми.

— Откуда ты… — ошеломлённо выдохнула Зеррин Султан, но осеклась.

— Нетрудно догадаться, — пожала плечами Карахан Султан. — Я была здесь, когда Гюльхан Султан приехала из Манисы. Мы с ней сблизились, потому мне было известно о том, что Эсен Султан относится к ней, мягко говоря, враждебно. Эсен Султан казалось, что ваша мать приехала, дабы избавиться от неё и её сына, а потому решила расправиться с ней.

— Что ещё ты об этом знаешь? — требовательно спросила Зеррин Султан, когда наложница замолчала, но не стала продолжать.

— Эсен Султан подстроила для вашей матери ловушку. Разыграла, будто Гюльхан Султан едва ли не отравила её сына, а после обо всём рассказала повелителю. Тот разгневался и отдал приказ о казни Гюльхан Султан, но вам удалось отговорить его, помните?

— Да.

— Эсен Султан, узнав о том, что повелитель помиловал Гюльхан Султан и отправил её в ссылку, организовала нападение на её экипаж, в ходе которого ваша мать и была убита.

— Если… — взволнованно произнесла Зеррин Султан, но запнулась. — Если тебе обо всём этом было известно, почему ты сразу не вступилась за мою мать? Почему не помешала? Ведь вы сблизились, по твоим словам. Почему ты не захотела ей помочь?

— Я… боялась, — правдоподобно изобразив напряжённость, ответила Карахан Султан. — Если бы я попыталась помешать Эсен Султан, она захотела бы избавиться и от меня с моим сыном.

— Зачем ты всё это рассказываешь мне? — нахмурилась Зеррин Султан, придирчиво оглядывая наложницу. — Я знала, что Эсен Султан убила мою мать, потому как она сама в этом призналась в Манисе.

— А после этого без зазрения совести, без сомнений и колебаний убила ещё и вашего брата, его жену и его маленьких детей, — неожиданно жёстко процедила та. — Я рассказываю всё это, дабы напомнить вам, кто во всём виноват. На чьих руках кровь вашей семьи. На чьей совести нынешнее состояние повелителя. Ведь он слёг в постель после того, как Эсен Султан обо всём ему рассказала, не скрываясь и не стыдясь.

Зеррин Султан ощутила, как в груди снова зреет что-то тёмное, озлобленное, полное боли и жажды мести. Тяжело дыша, она смотрела в ярко-зелёные глаза Карахан Султан, которые, казалось, пронзали её насквозь.

— Я знаю, что рано или поздно на очереди окажусь я и мой сын, — продолжила говорить Карахан Султан, и её голос, звонкий и мелодичный, для Зеррин Султан обладал мощной силой убеждения, которой она не могла противиться. — Вы же не обретёте покоя, пока не отомстите. Вы ведь не допустите, чтобы после всего этого Эсен Султан осталась не только жить, но и стала Валиде Султан?

— Нет.

— Тогда нам с вами по пути. И на этом пути мы раздавим эту змею, разрушим всё её мечты и чаяния, доставим ей ту же боль и те же утраты, которые она доставила нам.

— И как мы это сделаем? — с воодушевлением, полным жажды мести, спросила Зеррин Султан.

— В нужное время мне понадобится ваша поддержка, ваша помощь. Окажете ли вы их мне, когда придёт это время?

— Можешь не сомневаться.

Благодарно и даже как-то одобрительно улыбнувшись, Карахан Султан перевела взгляд ярко-зелёных глаз на повелителя, лежащего в бессознательном состоянии на ложе. Зеррин Султан отступила, позволила ей подойти к нему, а после ушла, нуждаясь в переосмыслении услышанного и сказанного.

Дождавшись, когда двери за ней закроются, Карахан Султан позволила себе расслабиться. Она с невозмутимостью и даже с каким-то безразличием смотрела на повелителя, находящегося при смерти.

— Как жаль, — наигранно расстроенно вздохнула султанша. — Вы с таким упрямством не желаете покидать этот мир. Боретесь за жизнь. Но эта борьба напрасна… Вам, как и всем, кто стоит на нашем с Махмудом пути, придётся отойти в сторону, уступить… умереть.

Ухмыльнувшись, Карахан Султан обошла ложе и подошла к письменному столу. Разворошив бумаги, она отыскала султанскую печать и, достав из-за золотой бляшки пояса письмо, написанное Зафером-агой, оставила на нём её отпечаток.

Спрятав письмо, Карахан Султан вернулась к ложу, где немного смяла подушки и одеяло, будто бы повелитель шевелился.

После сделала несколько глубоких и быстрых вдохов, дабы её дыхание сбилось, придала своему лицу взволнованно-испуганное выражение и выбежала в коридор.

— Пошлите за лекарями! Скорее! Повелитель пришёл в себя.

Когда явившиеся лекари оказались в султанской опочивальне, то обнаружили султана Орхана в том же бессознательном состоянии.

— Он пришёл в сознание всего на несколько минут, — уверяла Карахан Султан, взволнованная и растерянная. Они сидела на ложе и сжимала руку повелителя. — Увидел меня и сказал…

— Сказал? — недоуменно переспросил один из лекарей. — После второго сердечного приступа повелитель утратил…

— Значит, вы ошиблись! — перебив его, процедила султанша. — Сказал он нечто важное, потому пусть пошлют за Касимом-пашой.

Когда Касим-паша из кабинета великого визиря явился в султанскую опочивальню, то незаметно для остальных коротко кивнул вопросительно посмотревшей на него Карахан Султан.

— Вы посылали за мной, султанша? Что успел вам сказать повелитель?

— Повелитель назвал мне своего наследника. И велел всем принять его решение. В том числе и государственному совету.