Время гона

Соня окончательно растерялась, не зная, как реагировать на такое предложение. С одной стороны, было бы просто замечательно, если бы соседка согласилась помочь ей с детьми. Но, с другой, — что она знает об этой женщине? Квартирка, хоть и не богато обставленная, но чистенькая. Старушка тоже одета чисто, выражение лица доброжелательное, приветливое, а вот ходит она плохо, с трудом, опирается на тросточку. Да и детей будет двое. Кроме того, не даром же она будет с детьми водиться? Но денег на няню у Сони нет. Совместить работу и уход за малышами тоже невозможно! Просто какой-то тупик!

Соседка продолжала выжидательно смотреть на Соню, и она заторопилась: — нет, конечно, ничего страшного, что вы с Глафирой Астафьевной о моих проблемах поговорили, но ведь у меня двойняшки будут! — она стеснительно улыбнулась: — вон, живот какой большой…

— Да что ты, Соня, радость-то какая! — всплеснула руками соседка, — сразу двое деток! Им вдвоём веселее будет, да потом, когда вырастут, друг за дружку держаться станут. И живот у тебя обыкновенный. Наоборот, как бы не маленькие они оказались. Я, правда, рассчитывала на одного малыша, ну так где один, там и двое!

— Врач говорит, что вес у детей будет нормальный, а мне кажется, что я настоящая каракатица, еле хожу. — Соня сморщила нос, а собеседница рассмеялась:

— не говори так, глупышка, материнство — великое счастье! У меня вон их трое, у всех свои дети, а я до сих пор помню какие они были, когда родились.

Нет, положительно, соседка нравилась Соне, только вот деньги… — А сколько вы хотели бы получать за то, что с детьми сидеть будете?

— Э-э, милая, вот теперь давай-ка всё с тобой обговорим. — Дарья Никаноровна посерьёзнела, уселась поудобнее в кресле. — Я, сама видишь, хожу плохо. Ноги болят, говорят — артроз в последней стадии, надо бы операцию делать, да я не хочу. Какая операция в восемьдесят-то лет! А этаж-то у нас с тобой четвёртый. И лифта нет. Дети к себе зовут, они у меня кто где — старший сын в Магадане, золото добывает, средний — в Иркутске, а дочь в Омске живёт. Только не хочу я им на шею садиться. Все работают, у всех семьи, дети, свои заботы. Вот я и хочу с тобой, Соня, договориться: я могу с детьми посидеть, только уж прости — не целый день, а так четыре-пять часов, ну, как у тебя потребность будет. А ты мне за это станешь продукты покупать. Деньги я тебе давать буду. Как для себя пойдёшь в магазин, так и мне купишь, что скажу. Ну, в аптеку когда забежишь. Ты не бойся, девонька, я не капризная. Только вот куда деток девать будешь на оставшееся-то время? Целый день мне с ними тяжело будет, не справлюсь. Их ведь и накормить, и спать уложить надо.

— Но деньги? — Соня озабоченно нахмурилась. Условия замечательные, подумаешь — продукты купить, но ведь и платить, наверно, сколько-то надо?

— Так я разве не сказала? Вот сбегаешь для меня в магазин да аптеку — вот и рассчитались мы с тобой. Я ведь, порой, сама заплатить готова, чтобы кто-нибудь мне сходил за продуктами. Ведь я по два часа до ближайшего магазина добираюсь, а потом ночь не сплю из-за болей.

Соня с облегчением вздохнула. Кажется, решилась её самая серьёзная проблема. Она счастливо сказала: — насчёт — “накормить-спать уложить” вы, Дарья Никаноровна, не беспокойтесь. И пять часов вы с ними заниматься не будете. Я дома работаю, так что и накормлю и усыплю сама.

— Ну и ладно, ну и хорошо, вот и договорились! — кажется, у старушки гора с плеч свалилась.

ГЛАВА 18

Надо было ехать в Воронеж, Самару и Ставрополь. Но дела! — В раздражении Айк бросил бумаги на край стола. Время идёт, а он так и не определился, где будет искать Соню. Умом он понимал, что ехать к родственникам бесполезно: её там нет. Иначе хитрая старуха ни за что не сказала бы ему, где они живут. Сергей предлагал съездить вместо него или послать кого-то из телохранителей.

Дело было в том, что у Айка, как вожака стаи, имелась небольшая личная гвардия, состоящая из наиболее крупных, сильных, преданных волков. Оборотни позаимствовали эту традицию у своих диких родичей. Там, в тайге, чуть позади бегущих впереди стаи вожака и его пары, обязательно мчались их телохранители — гвардейцы. Количество их не было чётко определено, и каждый вожак вместе со своей волчицей решали, сколько таких охранников у них будет. У Айка их было десять. Правда, он чрезвычайно редко привлекал их для собственного сопровождения, справедливо полагая, что в состоянии сам справиться с любой проблемой. С появлением в его жизни пары он поспешил предупредить мужчин, что их служба скоро понадобится. Об этой спешке он уже пожалел, с досадой вспоминая, каким гордым и счастливым он был, сообщая им о Соне.

Он немного подумал над тем, чтобы послать вместо себя Сергея или кого-либо из гвардейцев, но вскорости отверг эту мысль. Заместитель не понимал сути проблемы. Их с Айнур брак был настолько гармоничен, настолько крепок, а связь двух любящих сердец так велика, что он просто отвергал даже возможность того, что кто-то из недавно образованной пары может не любить свою половинку. Такая упёртость и нежелание Сергея понять Сонины поступки раздражала Айка. И уж тем более не следовало отправлять Серого на встречу с девушкой, пусть и маловероятную, но всё же… Ну а телохранители…, все они были, безусловно, преданы ему и его паре и были готовы защищать их даже ценой жизни, но в качестве переговорщиков не годились однозначно. Имелась и ещё одна причина против отправки этих кандидатур: в случае встречи с Соней она, однозначно, будет возмущена таким неуважением к ней. Так что выход один — ехать самому. Она так и не позвонила ему, а он терпеливо ждал и каждое утро вставал с надеждой, что сегодня раздастся звонок от неё. Время шло, дни складывались в недели, а Соня не звонила. Он не мог нарушить своё обещание и набрать её номер, но как же тяжело это давалось ему! Порой, когда становилось невмоготу, здоровенный матёрый волчище подолгу, в одиночестве, метался по ночной тайге. Когда не было больше сил, он прибегал в Сухой Лог и нюхал, нюхал поваленный ствол старой сосны и землю под ней и, хотя запахи давно смыли дожди, он всё искал и надеялся, а тоскливый волчий вой, оглашающий окрестную тайгу заставлял замирать всё живое, и опасливо озирающиеся молодые волки спешили прочь, поджимая хвосты.

Наступила осень, и Айк потерял всякую надежду. Он понял, что Соня не позвонит. Зато позвонил переживающий за него Лукьянов: — Айк, ну как ты? Она молчит?

— Молчит, — угрюмо буркнул тот.

— А ты ей не звонил?

— Нет.

— Почему?

— Я обещал ждать, когда она сама позвонит.

— Ха, так под лежачий камень вода не течёт, ты знаешь!

— Я обещал, — упрямо повторил Айк.

— Ну ладно, вожак, я тебя понял, — вздохнул полицейский, — но вот хочу тебе сказать: как ждать надоест, я готов помочь тебе с поиском твоей девчонки.

— Ты не сможешь, Эдик.

— Смогу, — возразил тот. — Раз у тебя есть её номер, можно попробовать поискать по нему.

— Едва ли, — устало усмехнулся Айк, — он, наверняка, зарегистрирован в Красноярске, по месту её последней прописки.

— Прописка отменена, — въедливо заметил Лукьянов.

— Ну да, пусть будет регистрация! Нашёл, к чему придраться!

— Порядок прежде всего, дорогой, — хохотнул собеседник, — так что? Помогать или сам справишься?

— Слушай, не тяни…волка за хвост, а?

— Лады, слушай сюда. У нас сейчас имеется небольшое окошко. То ли преступники все вывелись, то ли в отпуска ушли, но я могу тебе немного помочь. Для этого ты должен, всё же, девчонке позвонить. Мы запеленгуем звонок, и я скажу тебе, где находится искомый номер. Ну, только город, конечно. — Он захохотал: — представляешь, окажется, что в Москве?

Айк проигнорировал веселье приятеля: — ну что же, можно попробовать.

— А как же обещание?

— Перестань поддразнивать меня, Эдуард! Мне и так не сладко, — кисло ответил Айк.

— Хорошо. Тогда договариваемся так: как только мы будем готовы, я звоню тебе, а ты перезваниваешь своей милой. Постарайся затянуть разговор.

— Спасибо, Эдик, — вздохнул мужчина, — я постараюсь.

Полицейский позвонил через два дня. Скрепя сердце, Айк набрал знакомый номер и замер в ожидании. Механический голос сообщил: ”номер не существует”. Он в ярости бросил телефон на стол.

Спустя несколько минут Лукьянов сообщил: — Айк, хитрая девчонка уничтожила сим-карту, так что пеленговать нечего.