Вспаханное поле

на жену, а на Элену, слушавшую их разговор, он медленно,

как человек, который взвешивает каждое слово, сказал:

— Все мы в руке божьей. Опасно это или нет, я поеду!

Они тоже люди!

И он вернулся под навес кончать работу.

Когда Панчо вошел в дом, его вера в исцеление отца

и крестной пошатнулась. Сория, казалось, лишился рас¬

судка, Марселина кричала в бреду. Знахарка была по-

прежнему невозмутима и глуха к воплям больных. Взяв

яйца и положив их на горячие угли, она снова принялась

наливать в горшочки растопленный жир. Такое равноду¬

шие вывело Панчо из себя.

— Тетя Хуана, долго им еще мучиться? —спросил он.

Не отвечая на вопрос, старуха сказала, кивнув в сто¬

рону дона Ахенора:

— Помоги мне вынести его на солнце и натаскай по¬

больше хвороста.

Панчо хотел было ослабить веревку, которой отец был

привязан к кровати, но знахарка закричала:

— Не развязывай его!.. Оставь, как есть, и помоги

мне.

Они вдвоем подняли кровать с больным и вынесли ее

во двор. Пока Панчо собирал сухой чертополох, знахарка

сорвала с Сории белье и стала мазать его тело жиром же¬

ребенка. Дон Ахенор, словно его помутившееся сознание

внезапно прояснилось, в ужасе закричал, пытаясь разорвать

веревки.

— Отвяжите меня!.. Дайте мне умереть спокойно!.. Пу¬

стите меня!..

Кончив мазать Сорию жиром, старуха разложила черто¬

полох вокруг кровати, потом принесла из кухни головню

и подожгла его со всех сторон. Дон Ахенор лежал непод¬

вижно, будто не видел пламени и не чувствовал жара.

Старуха подкладывала в костер прутья и раздувала огонь,

пока больной не начал биться. Тогда она бросилась на не¬

85

го и стала таскать за волосы с таким остервенением, что

в руках у нее остались целые пряди. Сория взвыл от му¬

чительной боли. Жир у него на теле растопился от солнца

и огня. Он весь покрылся испариной. Наконец знахарка

прекратила пытку. Убедившись, что силы окончательно

оставили Сорию и он потерял сознание, она обернулась

к Панчо, который едва держался на ногах и был не в со¬

стоянии поднять голову, и сказала:

— Теперь черед тетушки Марселины.

При одной мысли о том, что крестной предстоит пре¬

терпеть такие же муки, юноша содрогнулся.

— Вы будете делать с ней то же самое? — спросил он.

— Нет, не то же самое,— важно ответила старуха.—

У нее оспа не вышла наружу... а это плохо.

Они вошли в ранчо. Знахарка перевернула яйца на уг¬

лях и зашамкала заклинания. Панчо подошел к крестной

и осторожно погладил ее по лицу. Больная открыла помут¬

невшие глаза и проговорила в бреду:

— Франсиска... береги сына.

Подошла знахарка с горячим яйцом. Когда Марселине

обожгло рот, она закричала.

— Не надо, тетя Хуана, не надо,— взмолился Панчо,

схватив за руку старуху.

Она бросила на него холодный и властный взгляд и

отрезала:

— Или оспа выйдет у нее наружу, или она умрет.

Обезоруженный этой суровой альтернативой, Панчо вы¬

бежал из дома и заткнул уши, чтобы не слышать стонов.

Однако он все же услышал бешеный лай собак, напустив¬

шихся на тарантас дона Томаса. Едва фермер соскочил на

землю, как натолкнулся на привязанного к кровати и об¬

мазанного жиром дона Ахенора.

— Что это значит?

— Знахариха выгоняет из него хворь,— объяснил

Панчо.

Ошеломленный этим объяснением, дон Томас догадался,

в чем дело, и пришел в негодование:

— Какая хворь, какая знахарка! Его же убивают!..

Чтобы лечить людей, в селении есть врачи! Как ты до¬

пускаешь такую ересь?

Тут он услышал вопль, раздавшийся в ранчо, и, не ко¬

леблясь, вошел туда в тот момент, когда старуха прикла¬

дывала ко рту больной еще одно горячее яйцо.

86

— Оставь ее, ведьма!.. Вон отсюда!—крикнул дон

Томас и оттолкнул старуху.

Знахарка взвилась, как змея, и, как змея, прошипела:

— Проклятый гринго!

Пропустив оскорбление мимо ушей, дон Томас, решив¬

ший взять дело в свои руки, обратился к Панчо:

— Отвези их сейчас же в селение, и пусть их осмотрят

врачи.

Но Панчо, которого вмешательство фермера поставило

в неловкое положение, пренебрег этим советом. А старуха,

задыхаясь от ярости, презрительно фыркнула.

— Подумаешь, доктора!.. Да, они грамотеи, только

проку нет от ихней учености. Что ж, отвези к ним боль¬

ных, посмотришь, что они сделают... Дона Ахенора я выле¬

чила, а тетушке Марселине и я не помогу, и никто другой

не поможет.

Потрясенный этим беспощадным приговором, Панчо, за¬

пинаясь, сказал:

— Вы думаете... думаете, что... крестная...

— Умрет — ее одолела оспа,— уверенно изрекла стару¬

ха.— Никому ее не вылечить, а уж докторам и подавно.

Они выходят дона Ахенора, потому что я выгнала из него

хворь, но Марселину — ни за что.

Горе юноши тронуло дона Томаса.

— Давай-ка положим их в мою повозку и отвезем в.

селение,— снова предложил он.

Теперь, когда знахарка признала Марселину безнадеж¬

ной, Панчо послушался его совета, и они перенесли боль¬

ных в тарантас. Тем временем старуха собрала свои горш¬

ки и снадобья и, не глядя на мужчин, стала седлать пони.

Вдруг она подняла голову и внимательно посмотрела на