Я. Ты. Мы.Они

– Сань, да ты от него всю жизнь бежишь…

***

В пятницу он попытается подойти ко мне в школе, я увижу это по его глазам, по тому как сделает шаг в направлении меня. Но я отрицательно машу головой: «Не надо». И он отступает. Теперь мы меняемся местами. Сашка натыкается на меня повсюду, изучающе рассматривает, виновато отводя взгляд. А вот я всячески стараюсь его не замечать.

Впрочем, меня нет ни для кого. Я вообще хожу как замороженная, хорошо ещё, что Алёнка сегодня не пришла. Разговоров с ней я бы точно не пережила. Спасибо судьбе, что впереди выходные, можно отлежаться дома, зализывая свои раны.

Все выходные бабуля напрасно бьётся надо мной, пытается то накормить, то напоить, лишь бы что-нибудь запихать в меня, как будто чувствует пустоту, засасывающую меня изнутри. С вопросами уже даже не лезет, я же всё равно ничего не объясняю. И она находит единственное приемлемое для себя объяснение – внучка соскучилась по родителям. Я почти всё время лежу на своей кровати, свернувшись клубком, а бабуля гладит меня по волосам и ласково шепчет: «Ну же, ребёнок, потерпи совсем чуть-чуть, скоро мама с папой приедут».

А от этого становится только хуже. Потому что я уже не ребёнок. Детство вдруг кончилось. Только сейчас до меня начинает доходить, кем я была всё это время. Большим ребёнком, жившим в мире своих грёз. И в этих грёзах было всё так знакомо и уютно – мечты о тёплых странах, чтобы папа и мама рядом, бабулины истории перед сном, а главное близкий человек рядом. Только я ведь думала, что этим человеком окажется друг, а вернее подруга. Была же у меня Алёна.

Но к ней приложением шёл он. Никак не могу осознать, как Сашка попал в мою такую понятную и предсказуемую реальность. С самого начала мной двигало лишь любопытство, наивное и ничем не прикрытое. То самое непреодолимое чувство, что заставляет маленьких детей совать пальцы в розетку или хватать раскалённый чайник.

У меня ведь даже влюблённости к нему не было как таковой. Мне просто было комфортно в наших разговорах, нравилось думать о том, что у нас есть тайна от Сомовой, а большего и не надо было.

В итоге происходит то, к чему я не просто оказалась не готова, то, чего просто не было в моём сознании. Тема секса была из какой-то другой жизни, не моей. Больше всего сбивала с толку моя готовность, то с какой лёгкостью я подстроилась под него, я ведь смутно, но понимала, на что иду. Да, не сразу, но я ведь позволила, разрешила, согласилась. Только сама не знаю зачем. Просто он был такой… несчастный? И этот его шёпот: «Саня, помоги мне». Помогла. Кто бы мне теперь помог.

Иногда всё же осмеливаюсь и смотрю на себя в зеркало. И вижу ее, незнакомку, так неожиданно ставшую женщиной…

О том, что что-то произошло, я пойму уже только по одному Алёнкиному взгляду, когда после выходных откуда-то возьму в себе силы пойти в школу. Мы как обычно встретимся на нашем перекрёстке, она вновь опоздает, прибежит подавленная, понуро опустив плечи. Вот только на этот раз никаких вопросов от меня. Мне бы со своими проблемами разобраться. А ещё я боюсь, что стоит мне сказать хоть слово, Алёнка сразу же узнает обо всём, что случилось между мной и её братом. Глупо, знаю, но всё равно никак не могу пересилить себя.

До школы мы дойдём, так и не сказав друг другу не слова. В прочем за весь день тоже едва обменяемся парой фраз. И только когда пойдём домой, Чернова не выдержит и спросит:

– Ты чего сегодня весь день молчишь?

– А ты?

– Я первая спросила, – совсем по-детски говорит она.

Впрочем, я была готова к вопросу, благо все выходные практиковалась в выдумывание лжи на разные случаи жизни.

– Родители письмо прислали, что на новый год не смогут приехать, вот и расстроилась…

– Ааа, – понимающе кивает головой Алёнка. – Это, наверное, очень тяжело, когда не можешь видеть своих родных.

Она верит моему вранью, от чего становится ещё тоскливей. Поэтому стараюсь поскорее отвести внимание от себя:

–А у тебя что случилось?

–Сашка, – одно слово, но объясняющее так много. Сашка. У меня вот тоже случился Сашка. И как бы не было больно слушать о нём, какое-то другое чувство во мне очень бурно оживляется:

– А что он?

– А он в загул ушёл, – поясняет Алёнка, и стыдливо прячет глаза. Я не хочу спрашивать дальше, не хочу, но упрямый язык сам задаёт следующий вопрос:

– Это как?

Она мнётся какое-то время, по-моему, ей просто неудобно за то, что всё это происходит внутри их семьи. Но желание выговориться берёт вверх.

– В прошлый четверг у Стаса было… был бы день рождения. Это первый раз после его смерти, и у Сашки видимо крышу сорвало. Он тогда пришёл домой пьянющий, и какой-то неадекватный. Ты бы видела, какие у него глаза безумные были! – каждое слово Алёнки отдаёт болью и переживанием за каждого из братьев. А всё что я могу, это жадно ловить её рассказ о Сашке, и гадать было это до или после того, как он ушёл от меня.

– Родители тоже на взводе тогда были, и так день тяжёлый, а тут ещё и Саша. Попытались его как-то усмирить, в итоге они с папой чуть не подрались… мы с мамой еле растащили их. На утро вроде бы успокоились, он даже извиниться попытался…

Значит после. Пульс учащается, хотя сама не понимаю от чего.

– А дальше? – дрожащим голосом спрашиваю я, но Алёна к счастью этого не замечает.

– В школу ушёл вроде нормальный. Точно не знаю, что там было… Не смогла с ним пойти, я тогда всю ночь не спала, проплакала. Мама дома оставила, хотя не надо было… Я как чувствовала, нужно было с ним идти, чтобы он ничего не натворил.

Нехорошее предчувствие подкатывает к горлу.

– Он… С Сашей что-то случилось?

– В пятницу домой не пришёл. Родители чуть с ума не сошли, уже в милицию обращаться хотели, когда позвонил Артём… это старый друг Стаса. Короче Сашка умотал в наш старый район, и пил с ним весь день, ещё подрался с кем-то. Папа потом за ним съездил, он никакой был, даже толком на ногах не стоял.

Я судорожно начинаю вспоминать видела ли сегодня Сашку в школе, и сама себе отвечаю, что – нет. Но я-то думала, что это я от него прячусь.

– Выходные его дома продержали, – продолжила Алёнка, настолько ушедшая в свои переживания, что совсем не замечала, что происходит со мной. – Утром должны были в школу пойти вместе, а он от меня сбежал… Сань, что же это теперь будет? А если он опять пьёт? А если с ним что-то случилось?

Алёна говорит совсем жалобно, а из глаз катятся слёзы. Ох уж эти Черновские слёзы, слишком много их для меня на этой неделе.

– Ты не знаешь где он?

– Даже представить не могу… Сань, что я родителям скажу? Если он вечером не придёт… я даже не знаю.