За легкой тенью лета

— Лика к нам приезжала весной. Сказала, что Всеволод умер. А на похороны даже не позвала. — Хозяйка сцепила пальцы, как будто мерзла. — И с вами не познакомила. На свадьбу не пригласила.

Лицо у нее было круглое, но отчего-то казалось угловатым.

— Мы были женаты три года, — сообщил Тихон.

— Боря родственник Ликиного деда. Боря это мой муж. — Она посмотрела на висящие над дверью часы. — Он скоро придет.

— Если не возражаете, я его дождусь.

— Ждите, — она пожала плечами.

Дура, решил Тихон. Дура без капли сострадания.

Изображать гостеприимство ей не хотелось, и она не изображала.

— Когда Элла умерла, Боря много Елене Георгиевне помогал. И продукты покупал, и лекарства.

— Елена Георгиевна — это?..

— Мать Эллы. Ликина бабка. Всеволод-то не очень о старухе заботился. А она его жалела, причитала, что один с ребенком. С каким ребенком! Лика сама должна была уже о бабушке заботиться.

Женщина прислушалась и заспешила к двери. Круглое лицо перестало быть угловатым, стало ласковым, приветливым.

— Боренька! — она быстро ткнулась мужу в плечо. — У нас гости!

Боренька был лет на пять старше жены. Худощавый, чуть сутулый и с лысиной в полголовы.

Он был не ниже Тихона, но почему-то казался низкорослым.

У мужчины был усталый вид, и гостю он явно не обрадовался. Но, в отличие от жены, изобразить гостеприимство постарался. Вымученно улыбнулся и представился:

— Борис.

— Тихон.

— Тихон муж Лики, — объяснила хозяйка и печально добавила: — Лика утонула. Господи, какое горе!

Борис замер, уставившись на Тихона.

— Она утонула в пруду рядом с дачным поселком. Пошла утром купаться и не вернулась.

— В жару нельзя купаться, — скорбно посетовала хозяйка. — Солнце печет, вода холодная, много несчастных случаев. Об этом пишут, пишут, предупреждают…

Борис снял с плеча сумку, достал из нее зонт. Дождя не было дней десять и еще столько же не предвиделось. Зонт хозяин положил на тумбочку, сумку бросил на пол и устало предложил:

— Пойдемте ужинать. Кирочка, накрывай на стол. Помянем Лику. Расскажете, как это случилось.

— Нет-нет, — отказался Тихон. — Спасибо. Я за рулем. А как это случилось, никто не видел. Она купалась утром, народ у пруда обычно появляется позже. Борис, вы приезжали к Всеволоду Сергеевичу перед Новым годом?

— Нет, — удивился Борис. — Мы редко виделись, мы и перезванивались нечасто. С Новым годом обычно друг друга поздравляли, и все. Два года назад мы Всеволода с Ликой на Кирин юбилей позвали…

— Всеволод пришел, а Лика не удосужилась, — перебила его жена.

— Девчонке не интересно с нами, — заступился за родственницу Борис. — С тех пор мы Всеволода не видели. О том, что он умер, узнали, только когда Лика приехала.

— Приехала, потому что ее квартира интересовала, — опять влезла супруга. — Не мы, а квартира. А что с ней! С квартирой все в порядке. Не представляю, как она могла не позвать нас на похороны! Конечно, формально мы ей почти никто, седьмая вода на киселе. Но ведь с детства ее знали, о бабушке заботились.

— Всеволод Сергеич умер неожиданно, — постарался объяснить Тихон. — Лика очень переживала.

— Боря перед Новым годом в командировке был, — Кира уставилась на Тихона внимательными глазами.

Напрасно ему показалось, что она дура. Глаза были умные.

Она не дура, просто ей наплевать на Лику.

— Боря приехал только тридцатого. Почему вы спросили, не приезжал ли он к Всеволоду?

— Мне сказали, что к Всеволоду Сергеичу приезжал родственник. В двадцатых числах.

— У него, может, какой-то родственник и есть, а у Эллы, кроме нас, никого не было.

— Теперь вы будете хозяином квартиры? — устало спросил Борис.

Квартирный вопрос супругов очень волновал.

Тихон хотел сказать, что на наследство жены не претендует, но только неопределенно пожал плечами.

В том, чтобы жить на деньги тестя, было что-то настолько отвратительное, что даже разговаривать на эту тему не хотелось.

Он, слава богу, не приживалка. Он молодой здоровый мужик и способен сам себя обеспечить.

— Простите, что побеспокоил, — извинился Тихон и на всякий случай предложил обменяться телефонами.

Супруги не стали его удерживать.

Желающих провести ночь за городом оказалось много, до поселка он добирался долго.

12 июля, среда

Сегодня войти в воду Катя себя заставила. Только старалась не смотреть на высокий берег с камышами.

Вода была теплая, почти не освежала. Катя повернулась на спину, скосила глаза, чтобы их не слепило солнце, и увидела Ивана.

Участковый, неся в руке футболку, шел вдоль берега, глядя себе под ноги.

Выскочив из воды, Катя перехватила его, не дав войти в поселок.

— Хорошо, что я тебя встретил, — вяло порадовался Иван. — Посмотри-ка.

Он повесил футболку на плечо, достал из кармана шорт телефон, потыкал в экран и повернул к Кате.

— Знаешь этого мужика?

Катя увеличила пальцами изображение.

На фото мужчина сидел с удочкой около камышей. На мужчине были бейсболка и темные очки, все остальное разглядеть было практически невозможно.

— Вроде незнакомый, — задумалась Катя. — Кто это?

Иван уменьшил изображение. На переднем плане оказалась смеющаяся девушка, по колено стоявшая в воде.

— Нашел компанию, которая в тот день на том берегу отдыхала, — объяснил Иван и посетовал: — К середине дня там полно народу собирается, тем более в субботу, а по утрам почти никого нет. Хорошо, что хоть одну компанию нашел.

— Вань, ты уверен, что это убийство? — вздохнула Катя.

— Почти уверен, — вздохнул Иван. — Кстати, вы с мужем на фотках тоже есть.

— Покажи!

Иван полистал фото, вывел на экран другую выходящую из воды девушку. За ее спиной на другой стороне пруда стояли Катя и Миша.

Камера у снимавшего была хорошая, при увеличении снимка хорошо было видно не только Катю, но и Ликину голову, торчавшую из воды.

— Рок какой-то над их семьей, — вздохнула Катя, возвращая телефон Ивану. — Элла погибла в тридцать… И Лика.