Заклинатель ордена Линшань. Новые пути. Книга 2

Обниматься с чужим мужчиной, сбежав от законного мужа — можно ли упасть ниже? Но Жулань было всё равно. И она, вцепившись в шёлковые одеяния заклинателя, самозабвенно выплакивала ему в плечо не только происшедшее этой ночью, но и всё, накопившееся за два года её замужества.

— Не бойтесь, — Хэн Линьсюань осторожно погладил её по волосам. — Эта скотина больше вас и пальцем не тронет. Даже не приблизится. А попытается — я его прирежу, как бешеного пса.

— Да… — невнятно пробормотала Жулань. — Я сейчас… Я успокоюсь…

Плач постепенно иссякал, и в конце концов она нашла в себе силы отодвинуться, шмыгая носом, и решительно вытереть лицо.

— Эта недостойная просит прощения.

— Не за что, — мастер Хэн ещё раз вздохнул и посмотрел на тёмное небо с россыпью звёзд. — Вам приходилось летать на мече?

— Нет.

— В этом нет ничего страшного, я буду вас держать. Полетим медленно и низко.

— А куда мы полетим?

— Сначала — ко мне в гостиницу. Поспите, успокоитесь, а потом подумаем, куда вам дальше.

Может, летать на мече в ночи и правда было не страшно, а может и наоборот. Но Жулань почти не запомнила путь до гостиницы. Мужские руки держали её крепко и уверенно, спереди обдувал прохладный ночной ветер, а ей, едва держащейся на ногах, неожиданно смертельно захотелось спать. И, когда они опустились на землю рядом с дверями гостиницы и поднялись в номер, всё, на что Жулань хватило — это стянуть с себя плащ и вынуть шпильки из волос.

— А вы где же?.. — спохватилась она, сообразив, что ей уступают единственную кровать. Но мастер Хэн лишь махнул рукой:

— Посплю в соседней комнате.

Он вышел, и после этого только и оставалось, как упасть на кровать прямо в платье, которое она постеснялась снимать, и заснуть мёртвым сном.

Утром её разбудил обычный уличный шум. Жулань вскинулась было, пытаясь спросонок сообразить, не проспала ли она, и не нужно ли бежать, чтобы проследить, вовремя ли подадут завтрак и не будет ли муж ругаться. Но потом память подкинула картинки вчерашнего, окончательно прогнав сон. Тем не менее, поднялась она не сразу, а ещё какое-то время поворочалась, переживая свой поступок. Но при этом твёрдо зная: она не вернётся, никогда и ни за что. Даже если Цзиньчэн вдруг попросит прощения.

У неё, в конце концов, нет запасной жизни для этого перерождения. И если добродетельная женщина и после всего происшедшего обязана держать поднос на уровне бровей для мужа и надеяться, что такое не повторится — что ж, значит, она недостаточно добродетельна.

Но невозможно переживать вечно, и в конце концов Жулань заставила себя подняться и попытаться привести в порядок: расправить мятое платье, распутать волосы. Боги, у неё нет даже гребня, не подумала вчера в торопливых сборах о такой простой вещи. И хоть немного нижнего белья нужно было захватить. Да что там бельё, она забыла служанку! Как бы Хун Пао не пришлось отдуваться за своеволие хозяйки. Вот только… Жулань нахмурилась. Да, когда они проходили по коридору, покидая «Персиковый сад», дверь соседней комнаты была приоткрыта. И, кажется, за ней было какое-то шевеление, словно кто-то отпрянул в темноту, хотя, быть может, и показалось. Значит, Хун Пао не спала. Может, её разбудили крики Жулань, а может, проснулась раньше. И пальцем не пошевелила, чтобы помочь — хотя бы позвать кого-нибудь.

Наверное, она несправедлива. В конце концов, если Хун Пао всё-таки разбудили крики — пока она поняла спросонок, что происходит, возможно, помощь уже и не нужна была. Но всё равно, что отрезано, то отрезано. Слуг, нанятых в Гаотае, она тоже с собой не возьмёт. Да и неизвестно, смог ли бы мастер Хэн унести двоих на своём мече. Хун Пао может послужить и Фан Эр, если та в самом деле займёт место Жулань. Пусть эта девчонка теперь ублажает Е Цзиньчэна, как раз по ней занятие. И Сюньсы… Ну, она-то не пропадёт, за Сюньсы, с её жизнерадостностью и умением найти общий язык с кем угодно, точно можно не переживать.

Мастера Хэна в соседней комнате их номера не оказалось — когда Жулань постучала, никто не ответил. Впрочем, мастер Хэн объявился очень скоро в сопровождении слуги, принёсшего завтрак.

— Госпожа Сун, — он упорно называл её по родовой фамилии, словно никакого замужества и не было, — я тут подумал — возможно, вам будет удобнее путешествовать по земле? Я поспрашивал — нам могут дать внаём повозку. Куда вы хотите поехать?

— В Фэнчэн, — вздохнула Жулань. — К родителям. Собственно, мне больше некуда ехать.

— Хорошо, я договорюсь. В крайнем случае, просто купим экипаж и лошадь.

— Мне бы не хотелось вводить вас в такие расходы…

— Пустяки. Не обеднеет орден Линшань.

— Мастер Хэн, могу я выйти с вами? Мне нужно купить кой-какие мелочи. Гребень, например…

— Конечно, можете, вам нет нужды спрашивать разрешения. Только давайте сперва позавтракаем. А гребень пока возьмите мой.

Слуга уже вышел, расставив тарелки. Жулань благодарно кивнула и села к столу. Ей хотелось побыстрее уехать из Люйцяо. Но если Цзиньчэн после их ухода завалился спать — а что ему ещё оставалось делать, не лезть же через квартальную стену в погоне за беглой женой — то проснётся он не раньше полудня. У них ещё много времени.

Глава 5

Небольшая повозка с плетёным верхом раскачивалась и подпрыгивала, закрывающая вход занавеска моталась из стороны в сторону. Задницей прочувствовавший все неровности дороги Линьсюань временами слезал и шёл пешком, или поднимался на меч и делал пару кругов над дорогой, заодно используя верховой ветер чтобы немного охладиться. Жара донимала по-прежнему.

Можно было, конечно, сесть на подушки внутрь, а не трястись на раме впереди кузова вместе с возницей (вот уж у кого точно железный зад!), но повозка была невелика, и тогда пришлось бы почти прижаться к сидевшей внутри Жулань. А это и жарко, и… неприлично, наверное. Ситуация, в которой женщина путешествует в сопровождении только мужчин, ни один из которых ей не муж и не родственник, и так наверняка попрание всего и вся, ни к чему делать её ещё более неловкой.

Линьсюань чувствовал себя немного виноватым за то, что обрёк Жулань на длительное путешествие по жаре и ухабам. Лететь на мече было бы и быстрей, и прохладней, и меньше переживаний, что подумают люди и сама Жулань: меч он и есть меч, на нём иначе как в обнимку не встанешь. Но оказалось, что лететь одному и лететь с пассажиром, это, как давно говорят не только в Одессе, две большие разницы. И физически тяжелей поднимать двойной вес, а значит, и расход ци больше, и равновесие удерживать сложнее, ну и доверчиво прижавшееся женское тело сохранению необходимых спокойствия и концентрации никак не способствует. Он оказался прав, у Жулань была отличная фигура, и чтобы не поддаться искушению изучить её руками получше, пришлось приложить все силы.

В результате за один короткий ночной полёт от одной гостиницы до другой Линьсюань взмок. И потом плохо спал в ту ночь — ведь Жулань была совсем рядом, всего за одной дверью…

Чёрт бы побрал местные патриархальные правила приличия и понятия о добродетели. На Земле Андрей знал бы, что делать. Пофлиртуешь с девушкой, позаигрываешь, и вот уже понятно, рада она твоему вниманию или лучше оставить поползновения, пока дело не зашло слишком далеко. А тут — как мужчины и женщины дают понять друг другу, что заинтересованы? Особенно, если перед тобой — чужая жена, пусть и ушедшая от мужа, но не разведённая. Может ли Жулань, как женщина, безусловно, добродетельная, хотя бы допустить мысль сблизиться с другим мужчиной, пока не развязалась с первым?